Дальневосточная черепаха

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дальневосточная черепаха
Научная классификация
Международное научное название

Pelodiscus sinensis (Wiegmann, 1834)

Синонимы

  • Testudo rostrata Thunberg 1787
  • Testudo semimembranacea Hermann 1804
    (nomen oblitum)
  • Trionyx (Aspidonectes) sinensis Wiegmann 1835
  • Trionyx stellatus var. japon(ica)
    Temminck & Schlegel 1835 (in Siebold)
  • Trionyx tuberculatus Cantor 1842
  • Tyrse perocellata Gray 1844
  • Trionyx perocellatus Gray 1855
  • Trionyx maackii Brandt 1858
  • Trionyx schlegeli Brandt 1858
  • Trionyx sinensis Strauch 1862
  • Landemania irrorata Gray 1869
  • Oscaria swinhoei Gray 1873
  • Gymnopus simonii Dumeril 1875 (nomen nudum)
  • Yuen leprosus Heude 1880
  • Yuen viridis Heude 1880
  • Yuen pallens Heude 1880
  • Psilognathus laevis Heude 1880
  • Temnognathus mordax Heude 1880
  • Gomphopelta officinae Heude 1880
  • Coelognathus novem-costatus Heude 1880
  • Tortisternum novem-costatum Heude 1880
  • Ceramopelta latirostris Heude 1880
  • Coptopelta septem-costata Heude 1880
  • Cinctisternum bicinctum Heude 1880
  • Trionyx sinensis Gunther 1888
  • Trionyx sinensis Boulenger 1889
  • Trionyx swinhonis Boulenger 1889
    (nom. subst. pro Oscaria swinhoei Gray)
  • Trionyx cartilagineus var. newtoni Ferreira 1897
  • Amyda japonica Stejneger 1907
  • Amyda sinensis Stejneger 1907
  • Amyda schlegelii Stejneger 1907
  • Amyda maacki Stejneger 1907
  • Trionyx sinensis cyphus Vogt 1922
    (nomen illegitimum)
  • Amyda schlegeli haseri Pawlow 1932
  • Amyda schlegeli licenti Pawlow 1932
  • Trionyx sinensis Alderton 1988
  • Pelodiscus sinensis Cox et al. 1998
  • Pelodiscus sinensis Crother 2000[1]
Ареал
     Историческое распространение      Современное распространение
Охранный статус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Уязвимые виды
IUCN 3.1 Vulnerable: [www.iucnredlist.org/details/39620 39620 ]

Систематика
на Викивидах
Изображения
на Викискладе

Дальневосточная черепаха, или китайский трионикс[2] (лат. Pelodiscus sinensis) — пресноводная черепаха, представитель семейства трёхкоготных черепах, широко распространённая в Азии. Одна из наиболее известных мягкотелых черепах. В некоторых странах Азии употребляется в пищу и является объектом промышленного разведения.





Этимология, названия на других языках

Pelodiscus — «морской диск», sinensis — «китайский».

англ. Chinese soft-shelled turtle, Suppon.

нем. Chinesische Weichschildkröte.[3]

фр. Trionyx de Chine

Описание

Внешний вид

Длина карапакса обычно не превышает 20—25 см, но изредка попадаются экземпляры с длиной панциря до 40 см. Вес черепахи может достигать 4,5 кг.[4] Недавняя поимка черепахи живым весом в 17 тайваньских фунтов (свыше 11 кг), с длиной панциря 46, в пруду рыбоводческого хозяйства близ г. Тайнань на Тайване привлекла внимание средств массовой информации острова.[5][6]

Панцирь круглый, похожий на сковороду, с мягкими краями, которые помогают черепахам зарываться в ил, покрытый мягкой кожей, без роговых щитков. У молодых черепах панцирь почти круглый, у взрослых становится удлинённым и более плоским. Кроме того, у молодых особей на карапаксе располагаются продольные ряды бугорков, которые по мере взросления сливаются в валики, а у взрослых исчезают.[7]

Верхняя сторона панциря зеленовато-серая или зеленовато-бурая с более или менее отчетливыми мелкими жёлтыми пятнами. Пластрон светло-жёлтый или розовато-белый, у молодых триониксов — ярко-оранжевый, иногда с тёмными пятнами. Голова, шея и конечности также зеленовато-серые или зеленовато-бурые. На голове имеются мелкие светлые и тёмные пятна, от глаза назад тянется узкая тёмная линия.[4][8][9]

На каждой ноге по пять пальцев, из них три внутренних оканчиваются острыми когтями. Пальцы снабжены хорошо развитыми плавательными перепонками. Шея длинная. Челюсти очень сильные, с острым режущим краем и, учитывая крайне агрессивный характер этой черепахи, представляют определённую опасность. Роговые края челюстей прикрыты толстыми кожистыми выростами — «губами». Конец морды вытянут в длинный мягкий хоботок, на конце которого открываются ноздри.

Особенности анатомии

Рёберных костных пластин в карапаксе 8 пар. Кости карапакса имеют мелкую точечную и ямчатую скульптуру. Мозолевидных утолщений в пластроне семь, они располагаются на гио- и гипопластронах, ксифипластронах и иногда на эпипластронах.[10]

Кариотип

В кариотипе 66 хромосом: 16 макрохромосом (8 метацентрических, 2 субметацентрические, 4 акроцентрические, 2 субтелоцентрические) и 50 микрохромосом.[10]

Распространение

Китайский трионикс широко распространен в Азии: Восточном Китае, Вьетнаме, Корее, Японии, а также на островах Хайнань, Тайвань.

В пределах России встречается на юге Дальнего Востока — крайней северной границе ареала. Населяет бассейны рек Амур (на севере почти от устья, вверх по течению на юг до западной части Приморья несколько выше устья Сунгари), Уссури и их крупные притоки, а также озеро Ханка. Распространение вида в России в данный момент приурочено к двум основным районам — Приамурскому (бассейн озера Гасси в Хабаровском крае) и Ханкайскому (бассейн озера Ханка в Приморском крае).[11][12]

Интродуцирован в Южную Японию на архипелаг Рюкю, острова Огасавара, Таиланд, Малайзию и Сингапур, на остров Тимор (Индонезия), Гавайские острова и Марианские острова (Гуам).[3] Находку в Чуйской долине Киргизии также следует рассматривать как интродукцию.[11]

Образ жизни

Населяет разнообразные биотопы: от таёжной зоны на севере, до субтропических и тропических лесов на юге ареала. В горы поднимается на высоту до 1700 м над уровнем моря.[3] Обитает в пресных водоёмах — крупных и мелких реках и озёрах, старицах, встречается на рисовых полях. Предпочитает хорошо прогреваемые водоёмы с илистым или песчаным дном, разреженной водной растительностью и пологими берегами. Избегает рек с сильным течением. Наиболее активна в сумерках и ночью. Днём в хорошую погоду часто и подолгу греется на берегу, но не уходит на расстояние дальше 1,5—2 м от воды. В сильную жару зарывается в сырой песок или уходит в воду. При опасности мгновенно скрывается в воде, закапываясь в донный ил.[3][8] Черепахи могут греться не только на берегу, но и зарывшись в грунт на мелководье у уреза воды. При необходимости они выкапываются и уходят на глубину. После этого остаются характерные лунки — «лежки» («basking pit»).[13]

Большую часть времени проводит в воде. Хорошо плавает и ныряет, может подолгу оставаться под водой. Часть кислорода трионикс способен получать из воды при помощи так называемого глоточного дыхания. В глотке черепахи имеются папиллы — пучки ворсинчатых выростов слизистой, пронизанные множеством капилляров, и здесь происходит поглощение кислорода непосредственно из воды. Под водой трионикс открывает пасть, чтобы вода омывала ворсинки в глотке.[14] Папиллы также служат для выделения мочевины[15][16]. Чем лучше вода в водоёме, тем реже открывает пасть нырнувшая черепаха.[17] Дальневосточная черепаха способна далеко вытягивать длинную шею с удлинённой головой, заканчивающейся длинным мягким хоботком с ноздрями, чтобы набрать воздуха. Это позволяет ей не всплывать и оставаться незаметной для хищников — достаточно только выставить из воды хоботок. Несмотря на такую приспособленность к водному образу жизни, дальневосточная черепаха способна хорошо передвигаться и по суше. Особенно быстро бегают молодые триониксы.

Иногда в засушливый период года небольшие водоёмы, где живут черепахи, сильно мелеют, и вода в них загрязняется, но черепахи не покидают своего местообитания.[18]

Пойманный трионикс ведёт себя очень агрессивно, старается укусить, при этом длинная шея позволяет ему дотягиваться до заднего края карапакса. Укусы даже маленьких черепах очень болезненны, а крупные особи могут нанести довольно серьёзные раны острыми краями роговых челюстей.

Дальневосточная черепаха зимует на дне водоемов, в тростниковых зарослях у берега, зарывшись в донный ил. Зимовка продолжается с середины сентября—начала октября до начала апреля—июня.[4][7]

Питание

Дальневосточная черепаха — хищник. Питается рыбой, земноводными, ракообразными, насекомыми, моллюсками и червями. Добычу подстерегает в засаде, зарывшись в ил или песок на дне, и хватает приблизившуюся жертву быстрым движением головы. Максимальная пищевая активность наблюдается в сумерках и ночью. В это время черепаха не находится в засаде и может охотится активно, интенсивно обследуя свой охотничий участок и разыскивая пищу на дне водоёма.[14] Пойманная рыба может быть очень крупной, и трионикс стремится проглотить добычу, откусив ей вначале голову. Триониксы очень прожорливы: в неволе черепаха с длиной карапакса 20 см за один раз может съесть 3—4 рыбок длиной 10—12 см.[9]

Размножение

Половозрелости достигают на 5—7-й год жизни.[3][4][7][8] Самцы отличаются от самок более длинным и толстым хвостом. Самцы стройнее и мельче, самки — крупнее и массивнее.[10]

В разных точках ареала спаривание происходит с марта по июнь. При спаривании самец удерживает самку челюстями за кожу шеи или передних лап. Копуляция проходит под водой и продолжается до 5—10 минут. Беременность длится 50—65 дней.[3] Откладка яиц растянута с мая по август[8], массовая откладка яиц в Приамурье происходит в июле.[4]

Для откладки яиц самки выбирают сухие места с хорошо прогреваемой почвой недалеко от воды. Обычно это песчаные отмели, реже галечники. В поисках удобного для гнездования места черепаха обычно отходит от воды не далее 4—35 м. В грунте черепаха задними конечностями вырывает гнездовую ямку глубиной 15—20 см и диаметром 8—10 см в нижней части. Яйца помещаются в ямку и засыпаются грунтом.[4][9] Свежеотложенные кладки располагаются, как правило, на самых высоких участках прибрежных кос, что позволяет избежать вымывания летними муссонными паводками (кроме самых высоких паводков, которые очень редки). Места с зарытыми кладками обнаруживаются по характерным лункам на поверхности грунта, оставшимся после откладки и закапывания самкой яиц. Нередко удаётся обнаружить и следовую дорожку самки.[13]

За сезон размножения самка делает 2—3 кладки (с перерывами в 5—6 дней), количество яиц в которых может достигать 18—75. Величина кладки зависит от размера самки — кладки старых крупных самок содержат больше яиц, чем кладки молодых. При этом чем меньше яиц в кладке, тем они крупнее. Яйца белые с бежевым оттенком или желтоватые, шарообразные, диаметром около 20 мм и массой до 5 г.[3][4][8]

Инкубационный период продолжается 40—60 дней. При повышении температуры до +33 °C время развития яиц сокращается до 30 суток.[9] В отличие от многих других черепах, у большинства трёхкоготных температурно-зависимая детерминация пола не отмечена, но отсутствуют и гетероморфные половые хромосомы.[19][20] Однако некоторые исследования развития яиц китайского трионикса при разных температурах показывают, что у этого вида температура инкубации яиц, возможно, влияет на закладку пола потомства.[21]

В августе—сентябре из яиц выходят молодые черепашки, которые сразу бегут к воде. Расстояние в 15—20 м они преодолевают за 40—45 минут. Добравшись до воды, они зарываются в донный грунт, прячутся под камни. Длина карапакса новорождённых триониксов около 3 см.[4]

Враги

Из естественных врагов отмечены различные хищные птицы и млекопитающие, которые раскапывают черепашьи гнёзда. На Дальнем Востоке это большеклювая и чёрная вороны, енотовидная собака, лисица, барсук и иногда кабан. В разные годы хищниками уничтожается иногда до 100 % кладок. Например, в Большехехцирском заповеднике Хабаровского края ими разоряется до 80 % кладок яиц трионикса.[4][11]

Паразиты

На территории Дальнего Востока России у черепахи обнаружено, по меньшей мере, 9 видов гельминтов:

Большинство из них являются облигатными и специфичными паразитами дальневосточной черепахи.[22]

Значение для человека

В странах Азии мясо и яйца китайского трионикса употребляются в пищу. Мясо этой черепахи идёт на приготовление деликатесного блюда китайской кухни — черепахового супа. Оно ценится и в качестве «тонизирующего средства», которое, как считается, положительно влияет на половые функции. Черепах ловят на удочку, с помощью остроги или сетями.

В поисках пищи китайский трионикс иногда забирается в рыбацкие сети и верши, чем заслужил нелюбовь рыбаков, которые при случае убивают черепах.[4][14]

На триониксах анатомы и физиологи в научно-исследовательских лабораториях изучают процесс эмбриогенеза.[9] Так, недавнее исследование развития эмбрионов дальневосточной черепахи и сравнение его с развитием эмбрионов других позвоночных (мыши и птицы) помогло понять появление и развитие панциря в онтогенезе и филогенезе черепах.[23]

В культуре

Эта черепаха очень популярна в Японии. В некоторых японских храмах триониксов содержат в водоёмах в качестве священных животных.[14] Китайские триониксы изображались на эфесах катан (самурайских мечей), возможно, из-за готовности этих агрессивных черепах к обороне.[9]

Триониксы играют роль в японской мифологии и демонологии. В период Эдо тушёное мясо дальневосточной черепахи, или как его называют японцы суппон (suppon), было очень популярным деликатесом в Японии, ему также приписывали различные лечебные свойства. Мясо черепахи ели больные и люди со слабым иммунитетом. Но люди, злоупотреблявшие поглощением этого блюда, как считалось, могли попасть под контроль возмущённого духа Суппон.

Один миф рассказывает о том, как трое мужчин, живших в Нагое, всегда заказывали суппон и саке. В один день они пришли, чтобы купить ещё, но торговец черепашьим мясом, который поприветствовал их, имел лицо черепахи, а вместо ног длинный призрачный хвост. Мужчины прибежали домой, на протяжении трёх дней дрожали от ужаса и после этого случая никогда больше не ели суппон.[24]

В других мифах рассказывается, как, видимо, из-за того, что было убито много черепах, владельцам лавок, где торговали мясом черепах, и их жёнам начали сниться сны, в которых их убивали черепахи. Кошмары снились каждую ночь и заканчивались только после прекращения торговли черепахами.[25]

Существует китайская поговорка, «鳌鸣鳖应»　(áo míng biē yīng, Ао мин бе ин): «Ао [великая черепаха] подаёт голос, а трионикс [то есть типичная малая черепаха] откликается», описывающая взаимопонимание, особенно между руководством и подчинёнными;[26] также в версии «鼋鸣鳖应» (Yuán míng biē yìng), где 鼋 («юань») — название крупнейших видов пресноводных черепах (например, большая мягкотелая черепаха, мягкотелая черепаха Кантора).[27]

Промышленное разведение

В настоящее время для получения мяса и яиц в Японии, Китае и Индокитае и многих других странах Азии китайского трионикса разводят на специальных фермах в прудах и каналах.[9] В западной части Японии приблизительно 300 т черепах производятся каждый год.[28] По данным опроса владельцев 684 китайских черепаховых ферм, проведённом в 2002 г, поголовье китайских триониксов на их фермах превышает 300 миллионов, и они ежегодно реализуют почти 125 миллионов черепах этого вида, 91 тысяч тонн живым весом, на сумму свыше 685 миллионов долларов США. Это составляет более 97 % всей их черепашьей продукции (как поштучно, так и в пересчёте на живой вес). Поскольку черепаховоды, участвовавшие в опросе, составляли менее половины всех официально зарегистрированных черепашьих ферм в КНР (684 из 1499), а кроме того есть и немало незарегистрированных, число триониксов поступающих на рынок было, вероятно, значительно выше.[29] Согласно китайской статистике, в 2008 г, 204 тысяч тон этих черепах было выращено китайскими черепаховодами, почти половина из них — в провинции Чжэцзян.[30]

Таиландские черепаховоды (по состоянию на конец 1990-х годов) ежегодно выращивали около 6 миллионов голов этого вида черепах; там он тоже является основным разводимым видом.[31]

Японскими эмигрантами трионикс был интродуцирован на Гавайские острова (США) и некоторые другие острова.[9]

Поскольку эта черепаха впадает в спячку, когда температура воды падает ниже 10—15 °C, период активного питания в умеренном климате короток, и животные растут относительно медленно. В естественных условиях для достижения товарного веса 450 г триониксам требуется 3 года. Однако в условиях ферм использование электронных нагревателей воды позволяет сократить до 1 года время роста черепах для достижения необходимой массы. Тем не менее, несмотря на широко распространённое промышленное разведение, биология и патология дальневосточной черепахи ещё недостаточно изучены.[28]

Содержание в неволе

В связи с большой численностью вида на большей части ареала и налаженным промышленным разведением, а также из-за довольно необычного внешнего вида, китайского трионикса часто содержат в домашних условиях в качестве экзотического питомца.

На международном рынке Pelodiscus sinensis сегодня стоит значительно дешевле красноухой черепахи. Но, в отличие от американских экспортёров красноухих черепах, азиатские поставщики пока ещё не отработали технику экспорта триониксов без воды, несмотря на то, что эти черепахи могут обходится без воды в течение нескольких дней.[18]

Специалисты, однако, предостерегают, что для хорошего здоровья и нормального роста этому крупному подвижному хищнику необходимо предоставлять соответствующие условия содержания.[32]

Для содержания этой черепахи необходим просторный акватеррариум объёмом от 250 л на одну взрослую особь с соотношением водной части и суши 5 : 1 соответственно. Предпочитаемая температура воды — около +26 °C (поддерживается аквариумным нагревателем воды). Необходима интенсивная фильтрация и, по возможности, аэрация, так как часть кислорода черепахи получают из воды. Вода должна быть как можно более чистой. В грязной воде у триониксов часто развиваются грибковые и бактериальные заболевания кожи, к которым склонны трёхкоготные черепахи. Кроме того, трёхкоготные черепахи не переносят растворённый в воде хлор. Поэтому водопроводная вода перед применением должна отстаиваться, либо можно применять аквариумные препараты для удаления хлора и хлораминов.[33] Над берегом устанавливают источник локального обогрева (лампу накаливания). Температура воздуха под источником обогрева днём — +30—32 °C. Желательно также ультрафиолетовое облучение животных специальными лампами для рептилий. Если не планируется размножение, черепах содержат только поодиночке, так как они могут сильно травмировать друг друга.[3][9]

В плане кормления триониксы неприхотливы и поедают разнообразные животные корма. Молодых черепах можно кормить мотылём, коретрой, гаммарусом, крупными дафниями, дождевыми червями, мелкими аквариумными рыбками, кормовыми насекомыми (тараканами, сверчками, мучным червём). Взрослые особи охотно поедают креветок, улиток и других моллюсков, мелкую пресноводную и морскую рыбу, куски мяса, субпродуктов (сердца и печени), рыбы и кальмара, лягушек, цыплят, мышей и крысят. Изредка могут поедать и растительную пищу: салат, капусту, кусочки банана. Периодически вместе с кормом следует давать витаминно-минеральные подкормки для рептилий.[3][9]

Триониксы хорошо размножаются в неволе. Для стимуляции размножения черепахам необходима зимовка — период покоя длительностью до двух месяцев при пониженной температуре (около 15—18 °C). Черепах подготавливают к зимовке плавно, постепенно понижая температуру и одновременно сокращая световой день. За неделю до понижения температуры черепах перестают кормить, чтобы они могли освободить пищеварительный тракт. Выводят из зимовки также постепенно, повышая температуру и увеличивая световой день. Если размножение не планируется, зимовку устраивать необязательно. После удачного спаривания самкам следует предложить глубокую кювету с мягким влажным субстратом (например, смесью земли с песком, песка с кокосовым субстратом, кокосового субстрата с вермикулитом), куда они попытаются отложить и зарыть кладку. Затем кладку извлекают из кюветы и помещают в инкубатор при температуре +27—29 °C. Вылупившиеся молодые черепахи некоторое время не поедают корм и питаются за счёт желточного мешка.[3]

При уходе за этими черепахами нужно соблюдать осторожность, так как из-за довольно злобного характера и мощных челюстей они представляют определённую опасность. Брать в руки триониксов надо, крепко удерживая за заднюю часть панциря, но и в этом случае, благодаря очень длинной шее, черепаха может укусить. Однако выращенные в неволе триониксы часто утрачивают агрессивное поведение, перестают бояться человека, позволяют брать себя в руки и даже берут корм из рук.

Продолжительность жизни до 25 лет. В неволе получены полные и частичные альбиносы китайского трионикса, а также гибриды этого вида с американским гладким триониксом (Apalone mutica).[3]

Инвазивный вид

Китайский трионикс интродуцирован на Гавайи (острова Кауаи, Мауи и Оаху), Тимор, один из Бонинских островов, в Южную Японию на архипелаг Рюкю, Таиланд, Малайзию, Сингапур, некоторые другие места в Юго-Восточной Азии и на Марианские острова (Гуам).

На Гавайи эти черепахи были завезены азиатскими эмигрантами и культивировались в качестве традиционного источника пищи в период между 1800-ми годами и Второй мировой войной. Вероятнее всего, по той же причине триониксы появились на Гуаме и в некоторых частях Юго-Восточной Азии.

Взаимодействие с местными видами водной фауны не изучено. Но, в связи с хищным образом жизни и агрессивностью этих черепах, вселение триониксов может иметь негативные последствия для аборигенных видов.[34]

Охранный статус

Красная книга России
популяция сокращается

[www.sevin.ru/redbooksevin/content/214.html Информация о виде
Дальневосточная черепаха]
на сайте ИПЭЭ РАН

На большей части своего ареала китайский трионикс — довольно обычный вид.[9] Но в России, на юге Дальнего Востока, это редкий вид, численность которого в этой части ареала повсеместно быстро снижается. Наибольшая плотность популяций отмечена на озере Ханка, в долине реки Уссури и на озере Гасси Нанайского района Хабаровского края.[11] Снижение численности вызвано браконьерскими отловом взрослых черепах и сбором яиц местными жителями, которые употребляют их в пищу. На озере Ханка уменьшение численности связано с понижением уровня воды, отловом рыбаками, а также с тем, что черепах беспокоят люди, использующие для отдыха пляжи озера. Большой урон наносят летние паводки, затопляющие гнездовые пляжи и вымывающие кладки яиц.[4] В связи с относительно медленным воспроизводством, численность восстанавливается также медленно.[7] Дальневосточная черепаха является реликтом той фауны, которая до наступления значительного похолодания климата была распространена гораздо севернее, чем в настоящее время.

Дальневосточная черепаха занесена в Красную книгу РФ (2001), категория 2, статус — сокращающийся в численности вид, обитающий в пределах России на крайней северной границе своего ареала.[11] Охраняется в Большехехцирском, Ханкайском и, возможно, Хинганском заповедниках.[35] Имеется положительный опыт искусственного разведения дальневосточных черепах на специальных фермах в заповедниках. При этом триониксов содержат в полувольных условиях, а отложенные ими яйца собирают и инкубируют в лаборатории с целью последующего выпуска и расселения молоди в природные местообитания.[8][9] Для сохранения вида необходимы создание новых заповедных территорий, охрана мест гнездования черепах, регуляция сбора яиц и отлова взрослых особей, возобновление искусственного разведения с последующим расселением.

Вид включён в список Конвенции о торговле видами дикой флоры и фауны СИТЕС (Приложение III).[11][36]

Классификация

Ранее китайского трионикса относили к роду Trionyx и в составе вида выделялись два подвида:

  • Trionyx sinensis sinensis — номинативный, распространённый на большей части ареала;
  • Trionyx sinensis tuberculatus — ограниченный Центральным Китаем и остовами Южно-Китайского моря.

В настоящее время подвиды не выделяются.[1] Отдельные популяции черепах из Китая выделяются некоторыми исследователями в самостоятельные виды:

  • Pelodiscus parviformis;
  • Pelodiscus axenaria.

Таксономический статус этих форм не ясен, в частности Pelodiscus axenaria может быть лишь молодым экземпляром Pelodiscus sinensis.[37][38] Черепахи из России, северо-восточного Китая и Кореи иногда рассматриваются в качестве самостоятельной формы Pelodiscus maackii. Выяснение таксономического статуса затруднено в связи с многочисленными случаями завоза черепах из различных частей ареала и их гибридизацией.[11]

В составе семейства Trionychidae род Pelodiscus вместе с близкородственными родами Dogania и Palea образует трибу Pelodiscini.[39]

Галерея

  • 8 pazdziernika 2005 gliwice 062.jpg
  • 8 pazdziernika 2005 gliwice 066.jpg
  • Pelodiscus sinensis Tiergarten Bernburg 17-12-2008 010.jpg
  • Pelodiscus-subwater.jpg

См. также

Напишите отзыв о статье "Дальневосточная черепаха"

Примечания

  1. ↑ 1 2 The Reptile Database: [reptile-database.reptarium.cz/species.php?genus=Pelodiscus&exact%5B%5D=genus&species=sinensis Pelodiscus sinensis] (англ.)
  2. ↑ Ананьева Н. Б., Боркин Л. Я., Даревский И. С., Орлов Н. Л. Пятиязычный словарь названий животных. Амфибии и рептилии. Латинский, русский, английский, немецкий, французский. / под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., 1988. — С. 156. — 10 500 экз. — ISBN 5-200-00232-X.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [www.vitawater.ru/terra/testud/turtles/pelo-si1.shtml Vitawater.ru. Дальневосточная черепаха Pelodiscus sinensis (Wiegmann, 1834)]
  4. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Орлова В. Ф., Семенов Д. В. Природа России. Жизнь животных. Земноводные и пресмыкающиеся.
  5. ↑ [www.youtube.com/watch?v=apIk-NVZQowShare 魚塭魚苗被吃光 17台斤巨鱉遭補] (Огромная 17-фунтовая черепаха ела мальков в рыбном пруду) (FTV) (видео)
  6. ↑ [news.ftv.com.tw/NewsContent.aspx?ntype=class&sno=2012B08U06M1 魚塭魚苗被吃光 17台斤巨鱉遭補] 2012-11-8
  7. ↑ 1 2 3 4 Банников А. Г., Даревский И. С., Ищенко В. Г., Рустамов А. К., Щербак Н. Н. Определитель земноводных и пресмыкающихся фауны СССР.
  8. ↑ 1 2 3 4 5 6 Даревский И. С., Орлов Н. Л. Редкие и исчезающие животные. Земноводные и пресмыкающиеся.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Чегодаев А. Экзотические черепахи. Содержание. Разведение. Кормление. Профилактика заболеваний.
  10. ↑ 1 2 3 [nlbif.eti.uva.nl/bis/turtles.php?menuentry=soorten&id=201 Turtles of the World. Pelodiscus sinensis]
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Ананьева Н. Б., Даревский И. С., Орлов Н. Л., Рябов С. А., Халиков Р. Г., Барабанов А. В. Атлас пресмыкающихся Северной Евразии (таксономическое разнообразие, географическое распространение и природоохранный статус).
  12. ↑ [amur-heilong.net/map/003MAPS/speciesrange/pages/image/imagepage8.html Карта распространения дальневосточной черепахи] в бассейне Амура
  13. ↑ 1 2 [www.zin.ru/societies/nhs/doc/III_NHS_The_Problems_of_Herpetology.pdf Аднагулов Э. В. О методах количественного учёта дальневосточной черепахи Pelodiscus sinensis (Reptilia: Trionychidae)]
  14. ↑ 1 2 3 4 Жизнь животных в 7-ми тт. / Гл. редактор В. Е. Соколов. Т. 5. Земноводные и пресмыкающиеся.
  15. ↑ [elementy.ru/news/431946 Элементы.ру. Черепаха трионикс выводит мочевину через рот, а не через почки]
  16. ↑ Kaufman, Rachel [news.nationalgeographic.com/news/2012/10/121012-turtles-urine-pee-mouth-science-animals-weird/ Turtles Urinate Via Their Mouths—A First]. National Geographic (12 October 2012). Проверено 14 октября 2012.
  17. ↑ Махлин М. Д. Черепахи у вас дома
  18. ↑ 1 2 [aquaria2.ru/node/11984 Владимир Власенко. Мягкотелая черепаха Trionyx sinensis]
  19. ↑ Bull J. J. Sex determination in reptiles
  20. ↑ [www.public.iastate.edu/~nvalenzu/Valenzuela_Publications/Valenzuela2004_ReptilianTSD_Chapt09.pdf Valenzuela N. Temperature-dependent sex determination]
  21. ↑ Nie Liuwang, Guo Chaowen, Wang Ming & Wang Qian. Sex determination mechanism of Trionyx sinensis
  22. ↑ Шарпило В.П. (1976) Паразитические черви пресмыкающихся фауны СССР
  23. ↑ [lenta.ru/news/2009/07/10/turtle/ Lenta.ru. Черепаший панцирь оказался рёбрами]
  24. ↑ [www.3neko.ru/bake/entsiklopedija_japonskojj_nechisti_ot_o_do_s/suppon-no-y363rei_-_suppon-no-juurejj/ Энциклопедия японской нечисти — Суппон-но-юурей, Suppon-no-yūrei]
  25. ↑ [www.diary.ru/~Jurija/p65943802.htm Немного о демонологии Японии]
  26. ↑ Far East Chinese-English Dictionary (Hardcover), ред. Лян Шицю (Liang Shih-Chiu). Тайбэй, 1992. Популярный тайваньский китайско-английский словарь, многократно переиздававшийся. ISBN 957-612-230-9. Около 120 000 слов, под около 7330 заглавных иероглифов. Около 2000 страниц.
  27. ↑ «鼋» в словаре Ошанина (1983) и других словарях
  28. ↑ 1 2 Haruo Sugita and Yoshiaki Deguchi. Microflora in the Gastrointestinal Tract of Soft-Shelled Turtles Trionyx sinens.
  29. ↑ Shi, Haitao; Parham, James F; Fan, Zhiyong & Hong, Meiling (2008-01-01), "[journals.cambridge.org/action/displayFulltext?type=1&fid=1738732&jid=ORX&volumeId=42&issueId=01&aid=1738724 Evidence for the massive scale of turtle farming in China (Данные о значительном масштабе черепаховодства в Китае)]", Oryx (Cambridge University Press) . — Т. 42: 147-150, doi:[dx.doi.org/10.1017%2FS0030605308000562 10.1017/S0030605308000562], <journals.cambridge.org/action/displayFulltext?type=1&fid=1738732&jid=ORX&volumeId=42&issueId=01&aid=1738724>. Проверено 26 декабря 2009. 
  30. ↑ [www.cnturtle.com/sdp/70503/4/main-996823/0/Turtle_News.html Turtle News] (на «китайском» английском)
  31. ↑ James E. Barzyk [www.tortoisetrust.org/articles/asia.html Turtles in Crisis: The Asian Food Markets]. (Черепахи в кризисе: азиатские продовольственные рынки)
  32. ↑ О. ГЕРАСИМОВА, М. ПЕСТОВ, «[www.nkj.ru/archive/articles/8347/ ВНИМАНИЕ, ЧЕРЕПАХА!]» «Наука и жизнь», № 12, 2006 г.
  33. ↑ Гуржий А. Н. Черепахи аквариумные и сухопутные.
  34. ↑ [nas.er.usgs.gov/queries/FactSheet.asp?speciesID=1278 Louis A. Somma. 2009. Pelodiscus sinensis. USGS Nonindigenous Aquatic Species Database, Gainesville, FL.]
  35. ↑ [www.sevin.ru/redbooksevin/index.html?content/214.html Красная книга РФ]
  36. ↑ [www.zoospravka.ru/cites_R.htm Списки Конвенции СИТЕС для рептилий (14.06.06)]
  37. ↑ The Reptile Database: [reptile-database.reptarium.cz/species.php?genus=Trionyx&exact%5B%5D=genus&species=axenaria Trionyx axenaria] (англ.)]
  38. ↑ The Reptile Database: [reptile-database.reptarium.cz/species.php?genus=Pelodiscus&exact%5B%5D=genus&species=parviformis Pelodiscus parviformis] (англ.)]
  39. ↑ [www.flmnh.ufl.edu/herpetology/turtcroclist/chklst12.htm Florida Museum of Natural History. Turtle, Tuatara, Crocodile Cheklist. Family: Trionychidae]

Ссылки

  • The Reptile Database: [reptile-database.reptarium.cz/species.php?genus=Pelodiscus&exact%5B%5D=genus&species=sinensis Pelodiscus sinensis] (англ.)
  • [www.uniprot.org/taxonomy/13735 UniProt Taxonomy — Trionyx sinensis]

Литература

  • Аднагулов Э. В. О методах количественного учёта дальневосточной черепахи Pelodiscus sinensis (Reptilia: Trionychidae) — Вопросы герпетологии. 2008. Санкт-Петербург. Материалы III съезда Герпетологического общества им. А. М. Никольского. — C. 11—15. [www.zin.ru/societies/nhs/doc/III_NHS_The_Problems_of_Herpetology.pdf]
  • Ананьева Н. Б., Орлов Н. Л., Халиков Р. Г., Даревский И. С., Рябов С. А., Барабанов А. В. Атлас пресмыкающихся Северной Евразии (таксономическое разнообразие, географическое распространение и природоохранный статус). — СПб.: Зоологический институт РАН, 2004. — С. 20. — 1000 экз. — ISBN 5-98092-007-2.
  • Банников А. Г., Даревский И. С., Ищенко В. Г., Рустамов А. К., Щербак Н. Н. Определитель земноводных и пресмыкающихся фауны СССР. Учеб. пособие для студентов биол. специальностей пед. институтов. — М.: Просвещение, 1977 — С. 70—71.
  • Булдовский А. Т., 1935. Программа для исследования промысловой уссурийской черепахи // Вестник ДВ филиала АН СССР. Владивосток. № 12. С. 109—119.
  • Булдовский А. Т., 1936. О биологии и промысловом использовании уссурийской (амурской) черепахи Amyda maakii (Brandt) // Труды ДВ филиала. Владивосток. Т. 1. C. 62—102.
  • Васильев Б. Д., 1985. Дальневосточная черепаха // Красная книга РСФСР (животные). Рептилии и амфибии. М.: Россельхозиздат. С. 353—354.
  • Даревский И. С., 2001. Дальневосточная черепаха // Красная книга Российской Федерации (животные). М.: АСТ, Астрель. С. 325—326.
  • Даревский И. С., Орлов Н. Л. Редкие и исчезающие животные. Земноводные и пресмыкающиеся: Справ. пособие. — М.: Высш. шк., 1988. — С. 171—172.
  • Гуржий А. Н. Черепахи аквариумные и сухопутные. — М.: Дельта-М, 1999. С. 114—118.
  • Костенко В. А., Маслова И. В., Тиунов М. П., 2005. Дальневосточная черепаха // Красная книга Приморского края: животные. Редкие и находящиеся под угрозой исчезновения виды животных / Земноводные и пресмыкающиеся. Владивосток: АВК «Апельсин». С. 183—184.
  • Маслова И. В. Проблемы сохранения редких видов амфибий и рептилий Приморского края. Доклады Международного экологического форума «Природа без границ». Секция 1. Стратегия сохранения редких и исчезающих видов наземной фауны.
  • Махлин М. Д. Черепахи у вас дома. — М.: Дельта-М, 2000. С. 51—55.
  • Орлова В. Ф., Семенов Д. В. Природа России. Жизнь животных. Земноводные и пресмыкающиеся. — М.: «ООО Фирма „Издательство АСТ“», 1999. — С. 139—143.
  • Тагирова В. Т., 1999. Дальневосточная черепаха Trionyx sinensis (Wiegmann, 1835) // Красная книга Хабаровского края. Хабаровск: ИВЭП ДВО РАН. С. 357—358.
  • Тагирова В. Т., 1986. Современное состояние дальневосточной черепахи и экспериментальные работы по её сохранению и разведению // Первое Всесоюзное совещ. по пробл. зоокультуры. — М. — С. 158—161.
  • Тагирова В. Т., 1989. Состояние пресноводной черепахи на советском Дальнем Востоке и проблема создания охраняемых территорий // Геология и экология бассейна реки Амур. Советско-китайский симпозиум: тезисы докладов. Ч. 3 (2). Благовещенск. С. 78—79.
  • Тагирова В. Т., 1997. Пресмыкающиеся Хабаровского края. Хабаровск. 88 с.
  • Тагирова В. Т., Макаров Ю. М., 1991. Опыт создания водоема для искусственного разведения дальневосточной черепахи // Дичефермы и зоопитомники. — М. — С. 48—56.
  • Тагирова В. Т., Широкова Л. Г., Ахапкина А. Ю., 1994. Дальневосточная черепаха: опыт лабораторного содержания // Съезд сведущих людей Д. Востока. — Хабаровск. — С. 74—78.
  • Тагирова В. Т., Яценко Н. Н. Проблемы сохранения дальневосточной черепахи в Приамурье // Материалы III съезда Герпетологического общества им. А. М. Никольского. Вопросы герпетологии. 2008. — СПб. — С. 395—400.[www.zin.ru/societies/nhs/doc/III_NHS_The_Problems_of_Herpetology.pdf]
  • Чегодаев А. Экзотические черепахи. Содержание. Разведение. Кормление. Профилактика заболеваний. — М.: «АКВАРИУМ БУК», 2002 — С. 66—69.
  • Черепанов Г. О., 1990. К биологии дальневосточной черепахи на озере Ханка // Вестник ЛГУ. Сер. 3. Вып. 2 (№ 10). С. 23—28.
  • Жизнь животных в 7-ми т. / Гл. редактор В. Е. Соколов. Т. 5. Земноводные и пресмыкающиеся. / А. Г. Банников, И. С. Даревский, М. Н. Денисова и др.; под ред. А. Г. Банникова — 2-е изд., перераб. — М.: Просвещение, 1985. — С. 151.
  • Brock, V. E. 1947. The establishment of Trionyx sinensis in Hawaii. Copeia 1947(2):142
  • Cherepanov G. O. Ontogenetic Development of the Shell in Trionyx sinensis (Trionychidae, Testudinata) and Some Questions on the Nomenclature of Bony Plates. Russian Journal of Herpetology Vol. 2, No. 2, 1995, pp. 129–133.[www.zp.pu.ru/pdf/Cherepanov_01.pdf]
  • Haruo Sugita and Yoshiaki Deguchi. Microflora in the Gastrointestinal Tract of Soft-Shelled Turtles Trionyx sinens. Bulletin of the Japanese Society of Scientic Fisheries. 49(2), 197—201 (1983)[rms1.agsearch.agropedia.affrc.go.jp/contents/JASI/pdf/society/26-3153.pdf]
  • In-Seok Park. Evaluation of Visible Implant Fluorescent Elastomer Tag in Soft-Shelled Turtle Pelodiscus sinensis [society.chonnam.ac.kr/~kosfic/haksul_event/630003231.pdf]
  • Nie Liuwang, Guo Chaowen, Wang Ming & Wang Qian. Sex determination mechanism of Trionyx sinensis. Chin J Appl Environ Biol=ISSN 1006 −687X 2001,7(3):258-261
  • Runzhen Jing and Cuijuan Niu. Effect of Stocking Density on the Energy Budget of Juvenile Soft-Shelled Turtles (Pelodiscus sinensis). 2008. Asiatic Herpetological Research, Vol. 11. pp. 45–49.[www.asiatic-herpetological.org/Archive/Volume%2011/11_08.pdf]
  • Webb, R. [G.] 1989. Pelodiscus sinensis (Weigmann 1835). pp. 112–113. In: F. W. King and R. L. Burke (editors). Crocodilian, Tuatara, and Turtle Species of the World. A Taxonomic and Geographic Reference. The Association of Systematics Collections, Washington, DC. 216 pp.
  • Xiao-liang Li, Chu-long Zhang, Wei-huan Fang, Fu-cheng Lin. White-spot disease of Chinese soft-shelled turtles (Trionyx sinens) caused by Paecilomyces lilacinus. Journal of Zhejiang University SCIENCE B 2008 9(7):578 :578—581
  • Xynran Chen, Cuijuan Niu & Lijun Pu. Effects of stockin density on growth and non—specific immune responses in juvenile soft-shelled turtle, Pelodiscus sinensis. Aquaculture Research, 2007, 38, 1380—1386 doi:10.1111/j.1365-2109.2007.01813.x [ecology.bnu.edu.cn/niucj/html/files/2007/Effects%20of%20stocking%20density%20on%20growth%20and%20non-specific%20immune%20responses%20in%20juvenile%20soft-shelled%20turtle,Pelodiscus%20sinensis.PDF]
  • Yoshie Kawashima Ohya, Kuraku Shigehiro, and Shigeru Kuratani. Hox Code in Embryos of Chinese Soft-Shelled Turtle Pelodiscus sinensis Correlates With the Evolutionary Innovation in the Turtle. Journal of Experimental Zoology (MOL DEV EVOL) 304B:107—118 (2005).[www.cdb.riken.go.jp/emo/pub/pdf/Ohya_050315.pdf]
  • Zhang Qiya, Li Zhengqiu, Jiang Yulin, Liang Shaochang and Gui Jianfang. Discovery of virus pathogen from soft-shelled turtle Trionyx sinesis. Chinese Science Bulletin. Science in China Press, co-published with Springer-Verlag GmbH. Volume 42, Number 6 / 10.1007/BF02882604. pp 503–507 [www.springerlink.com/content/g72150r409065684/fulltext.pdf]

Отрывок, характеризующий Дальневосточная черепаха

Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.


Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.
«Какое там у них несчастие, какое может быть несчастие? У них все свое старое, привычное и покойное», – мысленно сказала себе Наташа.
Когда она вошла в залу, отец быстро выходил из комнаты графини. Лицо его было сморщено и мокро от слез. Он, видимо, выбежал из той комнаты, чтобы дать волю давившим его рыданиям. Увидав Наташу, он отчаянно взмахнул руками и разразился болезненно судорожными всхлипываниями, исказившими его круглое, мягкое лицо.
– Пе… Петя… Поди, поди, она… она… зовет… – И он, рыдая, как дитя, быстро семеня ослабевшими ногами, подошел к стулу и упал почти на него, закрыв лицо руками.
Вдруг как электрический ток пробежал по всему существу Наташи. Что то страшно больно ударило ее в сердце. Она почувствовала страшную боль; ей показалось, что что то отрывается в ней и что она умирает. Но вслед за болью она почувствовала мгновенно освобождение от запрета жизни, лежавшего на ней. Увидав отца и услыхав из за двери страшный, грубый крик матери, она мгновенно забыла себя и свое горе. Она подбежала к отцу, но он, бессильно махая рукой, указывал на дверь матери. Княжна Марья, бледная, с дрожащей нижней челюстью, вышла из двери и взяла Наташу за руку, говоря ей что то. Наташа не видела, не слышала ее. Она быстрыми шагами вошла в дверь, остановилась на мгновение, как бы в борьбе с самой собой, и подбежала к матери.
Графиня лежала на кресле, странно неловко вытягиваясь, и билась головой об стену. Соня и девушки держали ее за руки.
– Наташу, Наташу!.. – кричала графиня. – Неправда, неправда… Он лжет… Наташу! – кричала она, отталкивая от себя окружающих. – Подите прочь все, неправда! Убили!.. ха ха ха ха!.. неправда!
Наташа стала коленом на кресло, нагнулась над матерью, обняла ее, с неожиданной силой подняла, повернула к себе ее лицо и прижалась к ней.
– Маменька!.. голубчик!.. Я тут, друг мой. Маменька, – шептала она ей, не замолкая ни на секунду.
Она не выпускала матери, нежно боролась с ней, требовала подушки, воды, расстегивала и разрывала платье на матери.
– Друг мой, голубушка… маменька, душенька, – не переставая шептала она, целуя ее голову, руки, лицо и чувствуя, как неудержимо, ручьями, щекоча ей нос и щеки, текли ее слезы.
Графиня сжала руку дочери, закрыла глаза и затихла на мгновение. Вдруг она с непривычной быстротой поднялась, бессмысленно оглянулась и, увидав Наташу, стала из всех сил сжимать ее голову. Потом она повернула к себе ее морщившееся от боли лицо и долго вглядывалась в него.
– Наташа, ты меня любишь, – сказала она тихим, доверчивым шепотом. – Наташа, ты не обманешь меня? Ты мне скажешь всю правду?
Наташа смотрела на нее налитыми слезами глазами, и в лице ее была только мольба о прощении и любви.
– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.
Так же зажила рана Наташи. Она думала, что жизнь ее кончена. Но вдруг любовь к матери показала ей, что сущность ее жизни – любовь – еще жива в ней. Проснулась любовь, и проснулась жизнь.
Последние дни князя Андрея связали Наташу с княжной Марьей. Новое несчастье еще более сблизило их. Княжна Марья отложила свой отъезд и последние три недели, как за больным ребенком, ухаживала за Наташей. Последние недели, проведенные Наташей в комнате матери, надорвали ее физические силы.
Однажды княжна Марья, в середине дня, заметив, что Наташа дрожит в лихорадочном ознобе, увела ее к себе и уложила на своей постели. Наташа легла, но когда княжна Марья, опустив сторы, хотела выйти, Наташа подозвала ее к себе.
– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Дальневосточная_черепаха&oldid=75705613»