Дамен, Ян

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ян Дамен
Основная информация

Ян Хендрик Самуэль Беньямин Дамен (нидерл. Jan Hendrik Samuel Benjamin Damen[1]; 30 июня 1898, Бреда — 20 декабря 1957, Амстердам) — нидерландский скрипач.

Окончил Гаагскую консерваторию, затем учился частным образом у Андре Спора и Карла Флеша. В 1917—1918 гг. начал концертную деятельность в дуэте с пианисткой Моной Шолте из Гронингена, на которой в 1920 г. женился.

В 1919—1921 гг. первая скрипка Берлинского филармонического оркестра, затем недолгое время в Оркестре Гевандхауса. В 1923 г. перебрался в Дрезден и занял пост концертмейстера Дрезденского филармонического оркестра при дирижёре Эдвине Линднере. В Дрездене у Дамена учился Хорст Фёрстер. Там же он начал практиковаться как дирижёр. В 1929 г. дал два концерта в Москве как солист с Персимфансом, в 1930 г. совершил гастрольный тур по Нидерландской Индии, в 1932 г. — по Испании.

Работал в Дрездене до конца войны, все вещи Дамена погибли при бомбардировке города. Затем недолгое время занимал пост концертмейстера в Гётеборгском симфоническом оркестре, а в 1948 г. вернулся в Нидерланды и до конца жизни был концертмейстером Оркестра Консертгебау.

Записал Концерт для скрипки с оркестром № 5 Моцарта с Саксонской государственной капеллой под управлением Карла Бёма (1938) и концерт для скрипки с оркестром Яна Сибелиуса с Лондонским филармоническим оркестром под управлением Эдуарда ван Бейнума (1950), а также ряд произведений И. С. Баха.

Имя Дамена носит улица (нидерл. Jan Damenstraat) в Схидаме.

Напишите отзыв о статье "Дамен, Ян"



Примечания

  1. В немецких источниках своего времени нередко нем. Dahmen: см. Robert Brouwer. Turning the Pages: Recollections of a Musical Autograph Collector and Page-turner for the Amsterdam Concertgebouw. — Kahn & Averill, 2003. — P. 105.  (англ.).

Отрывок, характеризующий Дамен, Ян

Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.