Дандоло, Франческо
| Франческо Дандоло итал. Francesco Dandolo<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Портрет дожа Франческо Дандоло</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> | ||
| ||
|---|---|---|
| 1329 — 31 октября 1339 | ||
| (под именем Франческо Дандоло) | ||
| Предшественник: | Джованни Сорандзо | |
| Преемник: | Бартоломео Градениго | |
| Вероисповедание: | католик | |
| Рождение: | около 1258 | |
| Смерть: | 31 октября 1339 Венеция | |
| Место погребения: | Собор Санта-Мария Глориоза деи Фрари, Венеция | |
| Род: | Дандоло | |
| Супруга: | Елизавета Контарини | |
Франческо Дандоло (итал. Francesco Dandolo; около 1258 — 31 октября 1339, Венеция) — 52-й венецианский дож.
Правил с 1329 по 1339 год. Во время его правления Венеция начала политику экспансии по расширению своей территории на Апеннинском полуострове.
Содержание
Семья
Представитель знаменитой венецианской семьи Дандоло, сыгравшей важную роль в истории Венеции с XII по XV век. Франческо Дандоло родился в семье, откуда вышли ещё трое дожей — Джованни Дандоло, Дандоло, Энрико и Дандоло, Андреа. Две представительницы это семьи выходили замуж за дожей. Франческо Дандоло связан дальними родственными связями со многими заметными фигурами итальянской истории, такими как Фра Беато Анджелико, Эудженио Канфари и Бенито Муссолини.
Дандоло был женат на Елизавете Контарини и имел с ней троих детей.
Биография
Ф. Дандоло — один из самых успешных венецианских дипломатов. Он был венецианским послом у римских пап Климента V и Иоанна XXII в Авиньоне, где в то время находилась папская резиденция. Дандоло носил прозвище Сane (собака) после случая, когда он припав к ногам Климента V, с цепью на шее, умолил того отменить отлучение Венеции от церкви.
Правление
Во время его правления Венеции имела много стычек с турками, которые в течение нескольких столетий соперничали с Венецией за господство в восточной части Средиземного моря .
Венеция также участвовала в ожесточенных столкновениях с правителем Вероны Мастино II делла Скала, который продолжал агрессивную политику своего дяди Кан Гранде I делла Скала.
В отличие от обычной практики того времени, Венеция при Ф. Дандоло не нанимала армию наëмников, но вместо этого призвала своих граждан в возрасте от 20 до 60 лет на военную службу. Таким образом, Венеция смогла выставить армию в 40 000 человек. Боевые действия проходили на всей территории Скалигеров, с переменными успехами для обеих сторон. В конце концов Мастино II делла Скала потерпел поражение. В марте 1337 после длительных переговоров обе стороны пришли к мирному соглашению, которое позволило венецианцам вернуть захваченные земли. Венеция получила гарантии свободной торговли в пострадавших районах.
Мастино II, недовольный условиями мирного соглашения, призвал на помощь в качестве посредника императора Людовика IV, но император встал на сторону дожа Венеции и получил взамен права на город Местре. 24 января 1339 мирный договор был заключен в базилике Святого Марка в Венеции. Тревизо теперь перешëл под контроль Венеции, Флоренция получила несколько замков, но не в городе Лукка, что вызвало возмущение флорентийцев и стало одной из причин последующей напряженности между Венецией и Флоренцией.
Ф. Дандоло умер в День всех святых в 1339 году. Похоронен в Венеции в соборе Санта-Мария Глориоза деи Фрари.
Напишите отзыв о статье "Дандоло, Франческо"
Литература
- Дандоло, патрицианский род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылка
- [www.doge.it/dogi/diciot.htm]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Дандоло, Франческо
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.
Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
