Данилов, Михаил Матвеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Данилов.
Михаил Матвеевич Данилов
Дата рождения

31 января 1901(1901-01-31)

Место рождения

деревня Ланцы, Яранский уезд Вятская губерния, Российская империя [1]

Дата смерти

24 октября 1963(1963-10-24) (62 года)

Место смерти

город Москва

Принадлежность

Российская империя Российская империя
РСФСР РСФСР
СССР СССР

Род войск

Сухопутные войска

Годы службы

1919—1958

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Командовал

119-я стрелковая дивизия (2-го формирования)
54-я гвардейская стрелковая дивизия

Сражения/войны
Награды и премии

Михаил Матвеевич Данилов (31 января 1901 — 24 октября 1963) — советский военачальник, генерал-майор (29.01.1943)





Биография

Родился 31 января 1901 года в деревне Ланцы, ныне в черте города Яранск, Кировской области. Русский.

Военная служба

Гражданская война

28 апреля 1919 года добровольно вступил в РККА и зачислен красноармейцем в команду гренадер 29-й стрелковой дивизии. 5 мая убыл с дивизией на Восточный фронт, где воевал с войсками адмирала А. В. Колчака на екатеринбургском направлении. В августе зачислен курсантом на Вятские советские пехотные курсы, по их окончании в январе 1920 года назначен командиром роты в Челябинский запасной полк. Затем на базе этого полка был сформирован 1-й отдельный добровольческий стрелковый полк в составе Приуральского ВО, а Данилов назначен командиром 5-й роты. В октябре вместе с полком убыл на Южный фронт в город Харьков, участвовал в борьбе с вооруженными формированиями Н. И. Махно на Украине.

Межвоенный период

С марта 1921 года исполнял должность председателя районного центра спорта Омутнинского уездного военкомата. С апреля 1922 года проходил службу в 41-м стрелковом полку 14-й стрелковой дивизии МВО в городах Ковров и Муром, где исполнял должности командира взвода, роты, помощника начальника штаба полка. В период с октября 1925 по сентябрь 1926 года находился на учебе в Москве на курсах усовершенствования комсостава при Московской военной пехотной школе им. Ашенбренера, затем вернулся в полк.

С декабря 1930 года находился на штабной работе в частях СибВО, занимая должности помощника начальника штаба и начальника штаба 17-го отдельного стрелкового батальона 6-го отдельного стрелкового полка, с февраля 1934 года — пом. начальника штаба этого полка.

С апреля 1935 года служил в 213-м стрелковом полку 71-й стрелковой дивизии им. Кузбасского пролетариата в должности помощника начальника штаба и начальника штаба полка.

С декабря 1937 по август 1938 года находился на курсах «Выстрел», по окончании назначен начальником штаба 232-го стрелкового полка.

В августе 1939 года майор Данилов был переведен в 284-й стрелковый полк 86-й стрелковой дивизии ПриВО в город Казань, где был командиром батальона и начальником штаба полка. В его составе с 16 февраля по 13 марта 1940 года принимал участие в Советско-финляндской войне, за что был награждён орденом Красного Знамени. По окончании боевых действий полк опять дислоцировался в городе Казань.

Летом 1940 года он в составе дивизии принимал участие в походе Красной армии в Бессарабию (город Чертков), затем был переброшен под Белосток в состав ЗапОВО.

В 1940 году вступил в ВКП(б).

Великая Отечественная война

С началом Великой Отечественной войны 86-я стрелковая дивизия в составе 10-й армии Западного фронта оборонялась по восточному берегу реки Нарев, затем со 2 июля 1941 года вела бои в окружении в районе городе Волковыск. Не имея связи с дивизией, полк отходил сначала на Минск, затем к рекам Березина и Днепр. Лишь 28 августа группе бойцов полка во главе с Даниловым удалось прорваться из окружения и выйти к своим войскам в районе города Брянск.

4 октября 1941 года майор Данилов был назначен командиром 437-го стрелкового полка 154-й стрелковой дивизии Брянского фронта. За стойкость и мужество, проявленные в боях под Брянском, Тулой и Калугой, полк был преобразован в 137-й гвардейский в составе 47-й гвардейской стрелковой дивизии, а Данилов награждён орденом Ленина (8.6.1942).

В ноябре — декабре 1942 года назначен заместителем командира 346-й стрелковой дивизии, которая в составе 5-й танковой армии Юго-Западного фронта вела бои в районе города Серафимович.

С 6 декабря 1942 года командовал 119-й стрелковой дивизией, которая в составе Юго-Западного фронта участвовала в контрнаступлении под Сталинградом.

16 декабря 1942 года за боевые отличия в боях под Сталинградом дивизия была преобразована в 54-ю гвардейскую. Во второй половине декабря дивизия в составе этих же армии и фронта принимала участие в Среднедонской наступательной операции, в боях по уничтожению группировки противника в районе Нижнечирская, Тормосин. Затем до середины февраля 1943 года её части наступали в направлении Морозовский, Тацинская, Белая Калитва.

12 февраля 1943 года дивизия была переброшена в район города Каменск-Шахтинский, где вошла в подчинение 3-й гвардейской армии Юго-Западного фронта. В середине февраля она была переброшена в район юго-западнее Ворошиловграда и вела здесь наступательные бои вплоть до начала марта, после чего перешла к обороне на рубеже Веселая, Тарасовка.

С 8 августа 1943 года дивизия была включена в состав 5-й ударной армии Южного фронта и участвовала в Донбасской наступательной операции, в освобождении городов Иловайск, Макеевка, Сталино (Донецк). Приказом ВГК от 8 сентября 1943 года ей как особо отличившейся в боях при освобождении Донбасса было присвоено почетное наименование «Макеевская». Всего в период освобождения Донбасса и Левобережной Украины дивизия с боями прошла свыше 500 км, освободила от врага 128 населенных пунктов. В последующем, находясь в составе 5-й ударной армии Южного (с 20 октября 1943 года — 4-го Украинского) фронта, её части принимали участие в Никопольско-Криворожской наступательной операции. С 31 января 1944 года дивизия вела боевые действия по ликвидации никопольского плацдарма противника. 8 февраля она форсировала реку Днепр в районе Малая Лепетиха, захватила плацдарм на её правом берегу и удерживала его до переправы других частей. За успешные боевые действия и нанесение большого ущерба противнику в живой силе и технике по ликвидации никопольского плацдарма дивизия была награждена орденом Красного Знамени (13.2.1944).

С 10 по 28 марта 1944 года её части участвовали в Березнеговато-Снигиревской наступательной операции. В ходе её они форсировали реку Ингулец и освободили станцию Березнеговатое, затем форсировали реку Висунь и вели бои в районе станций Заселье и Гороховка, участвовали в боях по освобождению города Николаев. За участие в освобождении г. Николаев дивизия была награждена орденом Суворова 2-й ст. (1.4.1944).

С 29 марта 1944 года и до конца войны дивизия входила в состав 28-й армии. В мае — сентябре 1944 года в составе 1-го Белорусского фронта части дивизии участвовали в Люблин-Брестской наступательной операции, в ходе которой освободили города Ляховичи и Высокое. За успешное выполнение заданий командования в боях при освобождении города Минска дивизия была награждена орденом Ленина (23.7.1944).

30 июля 1944 года она форсировала реку Западный Буг и вела наступательные бои на территории Польши.

С 13 октября 1944 года дивизия в составе армии была подчинена 3-му Белорусскому фронту и вела боевые действия в Восточной Пруссии, участвовала в Гумбинненской, Инстербургско-Кенигсбергской наступательных операциях, в ликвидации восточно-прусской группировки противника юго-западнее Кенигсберга. За образцовое выполнение заданий командования при разгроме группы немецких войск юго-западнее Кенигсберга дивизия была награждена орденом Кутузова 2-й ст. (26.4.1945).

С 1 по 19 апреля 1945 года дивизия была передислоцирована на 1-й Украинский фронт и в его составе участвовала в Берлинской наступательной операции, вела бои по уничтожению окруженной группировки противника юго-восточнее Берлина, пытавшейся прорваться из кольца окружения в районе Барут, Вюнсдорф, Штенберг.

С 3 по 11 мая 1945 года части дивизии принимали участие в Пражской наступательной операции.

Послевоенная карьера

После войны генерал-майор Данилов продолжал командовать этой дивизией в составе Барановичского ВО.

С апреля 1946 по январь 1947 года находился на учебе на ВАК при Высшей военной академии им. К. Е. Ворошилова.

В мае 1947 года назначен начальником 7-го отдела Управления боевой подготовки стрелковых войск.

С января 1948 года исполнял должность зам. начальника Управления всеобщего военного обучения Главного штаба Сухопутных войск.

С июля 1950 года находился в командировке в должности старшего военного советника при командующем военным округом Чехословацкой армии.

С августа 1952 года исполнял должность преподавателя военной кафедры Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

В августе 1958 года уволен в запас.

Награды

СССР

Приказы (благодарности) Верховного Главнокомандующего в которых отмечен Данилов М. М.[2]
  • За овладение городами Дебальцево, Иловайск, Лисичанск, Енакиево, Горловка, Чистяково, Славянск, Артемовск, Краматорская, Константиновка, Макеевка, Красноармейское, Ясиноватая и областным центром Донбасса – городом Сталино. 8 сентября 1943 года № 9
  • За форсирование реки Друть и прорыв сильной, глубоко эшелонированной обороны противника на фронте протяжением 30 километров и продвижение в глубину до 12 километров, а также захват

более 100 населенных пунктов, среди которых Ректа, Озеране, Веричев, Заполье, Заболотье, Кнышевичи, Моисеевка, Мушичи, и перерезали железную дорогу Бобруйск – Лунинец в районе ст. Мошна, Черные Броды. 25 июня 1944 года № 118

  • За овладение областным центром Белоруссии городом Барановичи – важным железнодорожным узлом и мощным укрепленным районом обороны немцев, прикрывающим направления на Белосток и Брест. 8 июля 1944 года № 132
  • За форсирование реки Шара на участке протяжением и овладение городом Слоним – крупным узлом коммуникаций и мощным опорным пунктом обороны немцев на реке Шара, а также городом Лунинец – важным железнодорожным узлом Полесья. 10 июля 1944 года № 134
  • За овладение укрепленными городами Пилькаллен, Рагнит и сильными опорными пунктами обороны немцев Шилленен, Лазденен, Куссен, Науйенингкен, Ленгветен, Краупишкен, Бракупенен, а также захват с боями заняли более 600 других населенных пунктов. 19 января 1945 года. № 231
  • За овладение в Восточной Пруссии городом Гумбиннен – важным узлом коммуникаций и сильным опорным пунктом обороны немцев на кенигсбергском направлении. 21 января 1945 года. № 238
  • За овладение городами Хайльсберг и Фридланд – важными узлами коммуникаций и сильными опорными пунктами обороны немцев в центральных районах Восточной Пруссии. 31 января 1945 года. № 267
  • За овладение городом Прейс-Эйлау – важным узлом коммуникаций и сильным опорным пунктом обороны немцев в Восточной Пруссии. 10 февраля 1945 года. № 272
  • За завершение ликвидации окруженной восточно-прусской группы немецких войск юго-западнее Кенигсберга. 29 марта 1945 года. № 317
  • За завершение ликвидации группы немецких войск, окруженной юго-восточнее Берлина. 2 мая 1945 года. № 357

Почётный гражданин

Память

Именем Данилова названа улица в городе Клецк, ему посвящён раздел экспозиции Клецкого историко-этнографического музея.

Напишите отзыв о статье "Данилов, Михаил Матвеевич"

Примечания

  1. ↑ Ныне в черте города Яранск, Яранского района и Яранского городского поселения Кировской области.
  2. ↑ [grachev62.narod.ru/stalin/orders/content.htm Приказы Верховного Главнокомандующего в период Великой Отечественной войны Советского Союза. Сборник. М., Воениздат, 1975.]

Ссылки

  • [www.podvignaroda.mil.ru Общедоступный электронный банк документов «Подвиг Народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»]

Литература

  • Коллектив авторов. Великая Отечественная: Комдивы. Военный биографический словарь. — М.: Кучково поле, 2014. — Т. 3. — С. 783-785. — 1000 экз. — ISBN 978-5-9950-0382-3.

Отрывок, характеризующий Данилов, Михаил Матвеевич

Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Данилов,_Михаил_Матвеевич&oldid=80865614»