Данилов, Семён Петрович

Семён Данилов
Дата рождения:	7 (20) марта 1917(1917-03-20)
Место рождения:	местность Сиинэ, Мытахский наслег, Западно-Кангаласский улус, Якутская область, Россия
Дата смерти:	27 ноября 1978(1978-11-27) (61 год)
Род деятельности:	поэт, переводчик
Годы творчества:	1937—1978
Направление:	социалистический реализм
Жанр:	стихотворение, поэма
Язык произведений:	якутский
Дебют:	«Кэпсээннэр» (Рассказы), 1945
Премии:
Награды:

Семён Петрович Дани́лов (7 (20) марта 1917, Мытахский наслег, Западно-Кангаласский улус, Якутская область — 27 ноября 1978) — якутский советский поэт. Народный поэт Якутии. Член КПСС с 1961 года. Брат писателя Софрона Данилова.

Биография

Семён Данилов родился 7 (20) октября 1917 года в местности Сиинэ Мытахского наслега Западно-Кангаласского улуса Якутской области. Член Союза писателей СССР с 1949 года. В 1957 году окончил Высшие литературные курсы при СП СССР. В 1961 году возглавил Союз писателей Якутской АССР.

Умер 27 ноября 1978 г. Захоронен в г. Якутске.

Творчество

Первые произведения Данилова были опубликованы в 1937 году. Отдельной книгой «Кэпсээннэр» (Рассказы) его произведения впервые вышли в 1945 году. Позднее вышли сборники его стихов «Мин дойдум» (Моя родина), «Эйэлээх куорат» (Мирный город), «Күн таммаҕа» (Брызги солнца), «Белая ночь», «Белый конь Манчары». Стихотворения Данилова посвящены природе родного края, людям труда, промышленному освоению Севера. Крупные литературные формы в творчестве Данилова представлены поэмами «Комсомол төлөннөөх сүрэҕэ» (Комсомола сердце пламенное) о коллективизации и «Хотой дьоло» (Счастье орла) об оленеводах. Также перу Данилова принадлежат детские книги «Письма по пороше» и «В поисках счастья». Перевёл на якутский язык ряд произведений А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Т. Г. Шевченко, И. А. Крылова, М. Горького, А. П. Гайдара, А. Мицкевича.

Память

• Имя Семёна Данилова присвоено улице в Якутске и Бердигестяхской средней школе.
• В Мытахском наслеге открыт литературный музей народных писателей братьев Семёна и Софрона Даниловых.

Награды и премии

• Государственная премия РСФСР имени М. Горького (1971) — за книги стихов «Белая ночь» (1968) и «Белый конь Манчары» (1969)
• заслуженный деятель культуры Польской Народной Республики (1977)
• орден Октябрьской Революции
• орден Трудового Красного Знамени (18.03.1967)
• медали

Ссылки

• [sakhalit.com/node/103 Семён Петрович Данилов]. Якутский государственный литературный музей имени П. А. Ойунского. Проверено 18 марта 2014.
• [feb-web.ru/feb/kle/kle-abc/ke2/ke2-5114.htm Краткая литературная энциклопедия]

Отрывок, характеризующий Данилов, Семён Петрович

– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.