Клугер, Даниил Мусеевич

Даниэль Клугер
Даниэль Клугер, май 2002 года
Имя при рождении:	Даниил Мусеевич Клугер
Псевдонимы:	Виталий Данилин
Дата рождения:	8 октября 1951(1951-10-08) (72 года)
Место рождения:	Симферополь, Крымская область, РСФСР, СССР
Гражданство:	СССР СССР→Израиль Израиль
Род деятельности:	писатель, журналист
Годы творчества:	1979 год — настоящее время
Направление:	детектив, фантастика, публицистика, поэзия
Жанр:	роман, рассказ, стихотворение, статья, авторская песня

Даниэль (Даниил Мусеевич) Клугер (р. 8 октября 1951) — советский и израильский писатель; журналист, бард. Пишет в жанре детектива, фантастики, предпочитает исторические темы.

Биография

Окончил Симферопольский университет, по образованию физик. Много лет проработал в медицине (клиническая дозиметрия). Автор нескольких изобретений. В 1989—1993 годах возглавлял крымский филиал издательства «Текст».

В 1994 году репатриировался в Израиль, работает в русскоязычной прессе. Печатался в ряде журналов («Энергия», «Вокруг света», «Знание — сила», «Искатель» и др.).

Член Израильской федерации союзов писателей. Иностранный член Британской Ассоциации писателей криминального жанра (англ. The Crime Writers' Association, CWA).

Первая публикация — 1979 год. Автор нескольких книг (первая — «Жёсткое солнце», вышла в изд. «Таврия» в 1989). Среди них — «Молчаливый гость» (изд. «Текст», 1991), «Западня для сыщика» («Искатель», 1998), «Перешедшие реку» (изд. «ХАМА», 2000), «Смерть в Кесарии» и «Убийственный маскарад» (изд. «Вагриус», 2001), исследование по истории классического детектива «Баскервильская мистерия» (изд. «Текст», 2005).

Одно из последних значительных произведений Клугера — «Последний выход Шейлока» — является детективом о событиях в «образцовом гетто» (по многим характерным деталям напоминающем Терезинское гетто) времён Третьего рейха, где все герои — и убийца, и свидетели, и сами сыщики в конце концов оказываются в Освенциме.

В приключенческом романе «Мушкетёр» обыгрывается предположительное происхождение Портоса из семьи бежавших от инквизиции португальских марранов по фамилии де Порту. Истории, в том числе, еврейской, посвящена вторая поэтическая книга Клугера — книга баллад и стихов «Разбойничья ночь» (изд. «Текст», 2008).

Некоторые книги написаны в соавторстве — с Александром Рыбалкой (роман «Тысяча лет в долг», изд. Армада, 2001) и с Виталием Бабенко (детективные романы «Двадцатая рапсодия Листа» и «Четвертая жертва сирени», под общим псевдонимом Виталий Данилин). В романах Виталия Данилина главным героем выступает молодой Владимир Ульянов, расследующий запутанные преступления в Кокушкино и в Самаре.

Статьи Даниэля Клугера, посвященные различным аспектам эстетики фантастики и детектива, переводились на английский язык и публиковались в журналах Science Fiction Studies (США — Канада) и Locus (США). Романы «Двадцатая рапсодия Листа» и «Четвертая жертва сирени» вышли в Эстонии в переводе на эстонский язык. Эти же романы были инсценированы в Москве и поставлены как радиоспектакли на канале «Радио Культура». Права на их телеадаптацию приобретены российской компанией «Форвард».

Кроме прозы, Даниэль Клугер — автор поэтических произведений и переводчик поэзии. Переводы баллад Франсу Вийона публиковались в антологии «Век перевода», стихи и баллады — в журналах и альманахах в России, Израиле и США. Баллады Даниэля Клугера вышли в авторском исполнении на пяти дисках: «Еврейские баллады» (2004, Solyd Records), «Готика еврейского местечка» (2005, Captain Recording Studio), «Предания еврейской старины» (2007, Captain Recording Studio), «Полночные сказки» (2008, Captain Recording Studio), «Вернется ли ветер…» (2010, Captain Recording Studio). Некоторые баллады, на украинском языке, опубликованы в израильском украиноязычном журнале «Соборність».

В 2007 году за поэтический цикл «Еврейские баллады» Даниэль Клугер был удостоен премии «Олива Иерусалима» в номинации «Страницы и строки: поэзия».

Библиография

• Жёсткое солнце («Таврия», Симферополь, 1989) — исторический роман
• Молчаливый гость («Текст», Москва, 1991) — книга стихов
• Западня для сыщика («Искатель», Москва, 1998) — детективные повести
• Перешедшие реку (ХАМА, Иерусалим, 2000) — исторические очерки
• Смерть в Кесарии («Вагриус», Москва, 2001) — детективный роман
• Убийственный маскарад («Вагриус», Москва, 2001) — детективные романы
• Тысяча лет в долг (в соавторстве с А.Рыбалкой, «Армада-пресс», Москва, 2001) фантастический роман
• Побег из школы искусств («Вече», Москва, 2002) — детективные романы
• Дела магические («АСТ—Астрель», Москва, 2003) — фантастические повести
• Сатанинская пристань («У камина», Киев, 2004) — фантастические повести и рассказы
• Баскервильская мистерия («Текст», Москва, 2005) — исследование по истории и эстетике детектива
• Последний выход Шейлока («Текст», Москва, 2006) — детективный роман
• Двадцатая рапсодия Листа (под псевдонимом Виталий Данилин, в соавторстве с В. Бабенко, «Клуб 36.6», Москва, 2006) — исторический детектив
• «Мушкетёр или Подлинная история Исаака де Порту» («Текст», Москва, 2007) — исторический роман
• «Четвертая жертва сирени» (под псевдонимом Виталий Данилин, в соавторстве с В. Бабенко, «Клуб 36.6», Москва, 2007) — исторический детектив
• «Разбойничья ночь» («Текст», Москва, 2009) — стихи и баллады.
• «Тайна капитана Немо» («Ломоносовъ», Москва, 2010) — очерки
• "Летающая В Темных Покоях, Приходящая В Ночи («Млечный путь», Иерусалим, 2013) — роман

Премии и награды

• 1986 год — лауреат конкурса на лучший фантастический рассказ, посвященного 125-летию журнала «Вокруг света».
• 2005 год — премия «Мраморный фавн» (критика, литературоведение) за книгу «Баскервильская мистерия».
• 2007 год — премия «Олива Иерусалима» за поэтический цикл «Еврейские баллады».

В разные годы — номинации на премии «Интерпресскон», «Русская фантастика», «Портал», «Национальный бестселлер», Бунинская премия и др.

Ссылки

• [www.israbard.net/israbard/personview.php?person_id=1051283268 Биография.]
• [fantlab.ru/autor1317 Биобиблиография на сайте «Лаборатория фантастики».]
• [abursh.sytes.net/abursh_page/Kluger/about.asp Д. Клугер на сайте Аркадия Бурштейна.]
• [old2.booknik.ru/reviews/fiction/daje-ne-kuptsy/ Рецензия на повесть Д. Клугера «Мушкетёр».]
• [magazines.russ.ru/novyi_mi/2009/6/da18.html Рецензия на книгу Д. Клугера «Разбойничья ночь».]
• [www.ng.ru/lit/2007-04-05/8_getto.html Рецензия на книгу Д. Клугера «Последний выход Шейлока».]
• [www.ng.ru/lit/2007-08-16/5_vinovat.html Рецензия на книгу Виталия Данилина «Двадцатая рапсодия Листа».]
• [dkluger.livejournal.com/ dkluger] — Клугер, Даниил Мусеевич в «Живом Журнале»
• [www.israbard.net/israbard/personview.php?person_id=1051283268&page_id=songs Д. Клугер] на israbard.net
• [muzofon.com/search/Даниэль%20Клугер Д. Клугер] на muzofon.com
• [www.youtube.com/watch?v=31dAfFOB3hU Дани Клугер Хасидский вальс] на youtube.com
• [www.krupaspb.ru/piterbook/fanclub/pb_fan_column.html?nn=158 Интервью на сайте Питерbook]
• [tarbut.zahav.ru/cellcom/literature/article.php?view=1267 Интервью на сайте Тарбут.ru]

Отрывок, характеризующий Клугер, Даниил Мусеевич

Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.