Данхаузер, Йозеф

Йозеф Франц Данхаузер
Фридрих фон Амерлинг, Портрет Йозефа Данхаузера
Имя при рождении:	Josef Franz Danhauser
Дата рождения:	18 августа 1805(1805-08-18)
Место рождения:	Вена
Дата смерти:	4 мая 1845(1845-05-04) (39 лет)
Место смерти:	Вена
Подданство:	Австрийская империя Австрийская империя
Жанр:	историческая живопись, жанровая живопись
Стиль:	бидермейер

Йозеф Франц Данхаузер (нем. Josef Franz Danhauser, род. 18 августа 1805 г. Вена — ум. 4 мая 1845 г. там же) — австрийский художник и график эпохи «бидермейер».

Жизнь и творчество

Родился в семье мебельного фабриканта и скульптора Йозефа Ульриха Данхаузера. Старший сын в семье, где росли ещё три брата - Франц, Карл и Антон. Первые уроки живописи преподавал ему отец, с 1820 года посещает занятия в венской Академии изящных искусств. В Академии изучает историческую живопись в классе Иоганна Петера Крафта. Первая выставка работ Данхаузера состоялась в Академии в 1826 году. В том же году художник посещает Венецию, где изучает работы старых итальянских мастеров. В 1827 году вместе с отцом ездит в Прагу. В том же году делает литографию-маску скончавшегося Людвига ван Бетховена. Знакомый Данхаузеру ещё по Венеции, ныне архиепископ Эгерский Иоганн Пиркер приглашает художника в Венгрию в 1828 году, где он выполняет работы по заказам церкви.

В 1829 году скончался отец Й.Данхаузера, и ему приходится заниматься делами фабрики. В это время мастер на некоторое время перестаёт рисовать, занимаясь более разработкой нового дизайна мебели. В 1832 году он вновь приезжает в Эгер и вновь серьёзно посвящает себя живописи. В 1836 Й.Данхаузер заслуживает премию Академии за полотно "Изгнание Агари". Художник всё более занимается жанровой живописью, где и создаёт свои наиболее значимые произведения. В 1838 он получает должность корректора по исторической живописи при Академии и вступает в брак с дочерью врача Йозефиной Штрейт. С 1841 года - профессор по исторической живописи Академии изящных искусств. В 1842 отказывается от этого места в связи с запланированной совместно с меценатом и фабрикантом Рудольфом фон Артхабером длительной поездкой по Германии и Нидерландам. Скончался от тифа.

Й.Данхаузер известен своими работами как портретист, мастер жанровой и исторической живописи. Наибольших успехов он достиг именно в жанровой тематике и - наряду с Петером Фенди и Фердинандом Вальмюллером - считался крупнейшим художником стиля «бидермейер» в Вене.

Литература

• Anonym, Joseph Danhauser. Ein Bild aus dem Wiener Kunstleben, in: Österreichische Revue, Jg. 3 (1865), S. 146–165 ([books.google.de/books?hl=de&id=Ta0AAAAAcAAJ&q=danhauser#v=snippet&q=danhauser&f=false Digitalisat])
• Josef Danhauser (1805-1845). Gemälde und Zeichnungen. Österreichischer Bundesverlag, Wien 1983

Дополнения

• Biographisches Lexikon des Kaiserthums Oesterreich, 3. Band, Wien 1858.
• [digital.belvedere.at/emuseum/view/objects/aslist/People$0040320/10/primaryMakerAlpha-asc/dateBegin-asc?t:state:flow=52c32d2f-3956-4799-818b-3af3ff4c630a Werke von Josef Danhauser] in: Digitales Belvedere

Галерея

• Josef Danhauser, Mutterliebe.jpg

  Материнская любовь (1839)

• 1840 Danhauser Liszt am Flügel anagoria.JPG

  Ференц Лист у рояля (1840)

• Danhauser-Die Dorfpolitiker.jpg

  Деревенские политики (1844)

• Beethoven am Totenbett Litho.JPG

  Бетховен на смертном ложе (1827)

• Josef Franz Danhauser - Siesta (The Sleepers) - WGA05908.jpg

  Сиеста (1831)

• Karl Ludwig von Littrow and his wife.jpg

  Карл Людвиг фон Литтров и его супруга (1841)

Отрывок, характеризующий Данхаузер, Йозеф

– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]