Данцигский гульден

Гульден
Gulden
20 гульденов 1937 года 1 гульден 1923 года
Территория обращения
Эмитент	Вольный город Данциг
Производные и параллельные единицы
Дробные	Пфенниг (1⁄100)
История
Введена	1923 год
Валюта-предшественник	Германская марка, Данцигская марка
Начало изъятия	1939 год
Валюта-преемник	Рейхсмарка
Производство монет и банкнот
Эмиссионный центр	Банк Данцига

Данцигский гульден — денежная единица Данцигской республики и Вольного города Данциг

Данцигская республика

В 1807 году была учреждена Данцигская республика, а в следующем году в Данциге был основан монетный двор, начавший чеканить разменную монету, нехватка которой сильно сказывалась на жизни торгового города. Чеканились медные монеты номиналом в 1 шиллинг (1808, 1812) и 1 грош (1809, 1812). Была также проведена пробная чеканка серебряных монет с надписью на немецком языке «5 Einer Danziger Gulden» (1/5 данцигского гульдена). Формально данцигский гульден равнялся польскому злотому и делился на 30 грошей или 90 шиллингов, а 4 данцигских гульдена образовывали 1 данцигский талер. После падения наполеоновской Франции в 1813 году монетный двор был закрыт, а сама республика была ликвидирована в 1814 году.

Вольный город Данциг

Вольный город Данциг был образован в 1920 году. Поначалу его денежной единицей являлась немецкая марка, но гиперинфляция в Германии в начале 1920-х годов вынудила данцигские власти пойти на введение собственной валюты и изъятия немецких марок из оборота. В сентябре 1923 года был образован Данцигский банк, который начал выпуск данцигских гульденов (равнявшихся 100 пфеннигам), при этом гульден был привязан не к марке, а к фунту стерлингов (25 данцигских гульденов = 1 фунт стерлингов). Были выпущены монеты номиналом 1, 2, 5 и 10 пфеннигов, а также в ½, 1, 2, 5, 10 и 25 гульденов; банкноты выпускались номиналом в 1, 2, 5, 10, 25 и 50 пфеннигов, а также 1, 2, 5, 10, 20, 25, 50, 100, 500 и 1.000 гульденов.

Девальвация фунта стерлингов в 1931 году привела к изменению обменного курса гульдена, и потому в апреле 1932 года было установлено, что отныне 1 данцигский гульден будет равняться 0,292895 г чистого золота. В 1935 году курс был изменён на 0,1687923 г чистого золота.

30 сентября 1939 года, после присоединения Данцига к Германии данцигские гульдены были обменены по курсу 0,7 рейхсмарки за 1 гульден. Монеты в 1, 2, 5 и 10 пфеннигов были приравнены по номиналу к монетам в рейхспфеннигах и обращались до 1 ноября 1940 года.

Монеты

Выпуск 1923 года

Изображение	Номинал	Диаметр	Гурт	Лицевая сторона	Оборотная сторона	Материал
	1 пфенниг	17 мм	гладкий			Бронза
	2 пфеннига	19,5 мм	гладкий			Бронза
	5 пфеннигов	17,5 мм	гладкий			Медно-никелевый сплав
	10 пфеннигов	21,5 мм	гладкий			Медно-никелевый сплав
	1/2 гульдена	19,5 мм	ребристый (100)			Серебро 750
	1 гульден	23,5 мм	ребристый (100)			Серебро 750
	2 гульдена	26,5 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Серебро 750
	5 гульденов	35 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Серебро 750
	25 гульденов	22 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Золото 916 2/3

Выпуск 1927 года

Изображение	Номинал	Диаметр	Гурт	Лицевая сторона	Оборотная сторона	Материал
	1/2 гульдена	19,5 мм	ребристый (100)			Серебро 750

Выпуск 1930 года

Изображение	Номинал	Диаметр	Гурт	Лицевая сторона	Оборотная сторона	Материал
	25 гульденов	22 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Золото 916 2/3

Выпуск 1932 года

Изображение	Номинал	Диаметр	Гурт	Лицевая сторона	Оборотная сторона	Материал
	5 пфеннигов	17,5 мм	гладкий			Алюминиевая бронза
	10 пфеннигов	21,5 мм	гладкий			Алюминиевая бронза
	1/2 гульдена	19,5 мм	ребристый (100)			Никель
	1 гульден	23,5 мм	ребристый (160)			Никель
	2 гульдена	26 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Серебро 500
	5 гульденов	30 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Серебро 500
	5 гульденов	30 мм	NEC TEMERE NEC TIMIDE			Серебро 500

Выпуск 1935 года

Изображение	Номинал	Диаметр	Гурт	Лицевая сторона	Оборотная сторона	Материал
	5 гульденов	29 мм				Никель
	10 гульденов	34 мм				Никель

Литература

• Jaeger K. Die Deutshen Münzen seit 1871. — 17-е изд. — Regenstauf: H. Gietl Verlag & Publicationsservice GmbH, 2001. — 766 с. — ISBN 3-924861-45-5.

Ссылки

• [www.mcsearch.info/search.html?search=Danzig&view_mode=1&en=1&de=1&fr=1&it=1&es=1&ol=1&sort=&c=&a=&l=#45 Каталог монет Данцига]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Данцигский гульден

Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.
– Стой, равняйся! – послышалась впереди команда дивизионера.
– Левое плечо вперед, шагом марш! – скомандовали впереди.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг позиции и стали позади наших улан, стоявших в первой линии. Справа стояла наша пехота густой колонной – это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом чистом воздухе, в утреннем, косом и ярком, освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки. В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
Ростову, как от звуков самой веселой музыки, стало весело на душе от этих звуков, давно уже не слышанных. Трап та та тап! – хлопали то вдруг, то быстро один за другим несколько выстрелов. Опять замолкло все, и опять как будто трескались хлопушки, по которым ходил кто то.
Гусары простояли около часу на одном месте. Началась и канонада. Граф Остерман с свитой проехал сзади эскадрона, остановившись, поговорил с командиром полка и отъехал к пушкам на гору.
Вслед за отъездом Остермана у улан послышалась команда:
– В колонну, к атаке стройся! – Пехота впереди их вздвоила взводы, чтобы пропустить кавалерию. Уланы тронулись, колеблясь флюгерами пик, и на рысях пошли под гору на французскую кавалерию, показавшуюся под горой влево.
Как только уланы сошли под гору, гусарам ведено было подвинуться в гору, в прикрытие к батарее. В то время как гусары становились на место улан, из цепи пролетели, визжа и свистя, далекие, непопадавшие пули.
Давно не слышанный этот звук еще радостнее и возбудительное подействовал на Ростова, чем прежние звуки стрельбы. Он, выпрямившись, разглядывал поле сражения, открывавшееся с горы, и всей душой участвовал в движении улан. Уланы близко налетели на французских драгун, что то спуталось там в дыму, и через пять минут уланы понеслись назад не к тому месту, где они стояли, но левее. Между оранжевыми уланами на рыжих лошадях и позади их, большой кучей, видны были синие французские драгуны на серых лошадях.


Ростов своим зорким охотничьим глазом один из первых увидал этих синих французских драгун, преследующих наших улан. Ближе, ближе подвигались расстроенными толпами уланы, и французские драгуны, преследующие их. Уже можно было видеть, как эти, казавшиеся под горой маленькими, люди сталкивались, нагоняли друг друга и махали руками или саблями.
Ростов, как на травлю, смотрел на то, что делалось перед ним. Он чутьем чувствовал, что ежели ударить теперь с гусарами на французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.
– Андрей Севастьяныч, – сказал Ростов, – ведь мы их сомнем…
– Лихая бы штука, – сказал ротмистр, – а в самом деле…
Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним. Ростов сам не знал, как и почему он это сделал. Все это он сделал, как он делал на охоте, не думая, не соображая. Он видел, что драгуны близко, что они скачут, расстроены; он знал, что они не выдержат, он знал, что была только одна минута, которая не воротится, ежели он упустит ее. Пули так возбудительно визжали и свистели вокруг него, лошадь так горячо просилась вперед, что он не мог выдержать. Он тронул лошадь, скомандовал и в то же мгновение, услыхав за собой звук топота своего развернутого эскадрона, на полных рысях, стал спускаться к драгунам под гору. Едва они сошли под гору, как невольно их аллюр рыси перешел в галоп, становившийся все быстрее и быстрее по мере того, как они приближались к своим уланам и скакавшим за ними французским драгунам. Драгуны были близко. Передние, увидав гусар, стали поворачивать назад, задние приостанавливаться. С чувством, с которым он несся наперерез волку, Ростов, выпустив во весь мах своего донца, скакал наперерез расстроенным рядам французских драгун. Один улан остановился, один пеший припал к земле, чтобы его не раздавили, одна лошадь без седока замешалась с гусарами. Почти все французские драгуны скакали назад. Ростов, выбрав себе одного из них на серой лошади, пустился за ним. По дороге он налетел на куст; добрая лошадь перенесла его через него, и, едва справясь на седле, Николай увидал, что он через несколько мгновений догонит того неприятеля, которого он выбрал своей целью. Француз этот, вероятно, офицер – по его мундиру, согнувшись, скакал на своей серой лошади, саблей подгоняя ее. Через мгновенье лошадь Ростова ударила грудью в зад лошади офицера, чуть не сбила ее с ног, и в то же мгновенье Ростов, сам не зная зачем, поднял саблю и ударил ею по французу.