Даньян, Исидор
Поделись знанием:
В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
| Исидор Даньян | |
| Имя при рождении: |
фр. Isidore Dagnan |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Гражданство: | |
| Жанр: | |
| Стиль: |
Барбизонская школа |
| Награды: |
|
 Работы на Викискладе | |
Исидор Даньян (фр. Isidore Dagnan; октябрь 1794, Марсель — 8 ноября 1873, Париж) — французский художник-пейзажист и рисовальщик.
Биография
Представитель Барбизонской школы, И. Даньян, в основном, писал сельские и городские пейзажи Южной Франции, Италии и Швейцарии. Живописец отвергал академические традиции, стремясь к реалистичному изображению природы и сельской жизни.
Дебютировал в 1819 году, выставив свои работы в Парижском салоне. Несколько лет жил в Лионе, затем в Гренобле, преподавая живопись и рисунок, — у Даньяна брали уроки Камиль Писарро и Жан Ашар (1807-1884).
Кавалер Ордена Почётного легиона (1836).
- Некоторые работы
- Ancien port de Nice (FR-06000) de Isidore Dagnan.jpg
Старый порт Ниццы
- Isidore Dagnan.jpg
Средиземноморский порт
- DAGNAN Le Boulevard Poissonnière en 1834, effet du matin.jpg
Бульвар Пуассоньер утром
- DAGNAN Vue d’Avignon et du Pont saint Bénezet.jpg
Вид на Авиньон и мост Сан-Бенезе
Напишите отзыв о статье "Даньян, Исидор"
Ссылки
- [www.vads.ac.uk/large.php?pic=b-m-725&cmd=advsearch&page=1&mode=boolean&words=Dagnan,+Isidore&field=agent_name&oper=or&idSearch=boolean&NIRP=1&vadscoll=Bowes+Museum,+Barnard+Castle Dagnan, Isidore] (англ.)
- [www.culture.gouv.fr/public/mistral/joconde_fr?ACTION=CHERCHER&FIELD_2=AUTR&VALUE_2=Dagnan%20Isidore Картины И. Даньяна] (фр.)
|
Это заготовка статьи о художнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Даньян, Исидор
– Здесь. Какова молния! – переговаривались они.В покинутой корчме, перед которою стояла кибиточка доктора, уже было человек пять офицеров. Марья Генриховна, полная белокурая немочка в кофточке и ночном чепчике, сидела в переднем углу на широкой лавке. Муж ее, доктор, спал позади ее. Ростов с Ильиным, встреченные веселыми восклицаниями и хохотом, вошли в комнату.
– И! да у вас какое веселье, – смеясь, сказал Ростов.
– А вы что зеваете?
– Хороши! Так и течет с них! Гостиную нашу не замочите.
– Марьи Генриховны платье не запачкать, – отвечали голоса.
Ростов с Ильиным поспешили найти уголок, где бы они, не нарушая скромности Марьи Генриховны, могли бы переменить мокрое платье. Они пошли было за перегородку, чтобы переодеться; но в маленьком чуланчике, наполняя его весь, с одной свечкой на пустом ящике, сидели три офицера, играя в карты, и ни за что не хотели уступить свое место. Марья Генриховна уступила на время свою юбку, чтобы употребить ее вместо занавески, и за этой занавеской Ростов и Ильин с помощью Лаврушки, принесшего вьюки, сняли мокрое и надели сухое платье.
В разломанной печке разложили огонь. Достали доску и, утвердив ее на двух седлах, покрыли попоной, достали самоварчик, погребец и полбутылки рому, и, попросив Марью Генриховну быть хозяйкой, все столпились около нее. Кто предлагал ей чистый носовой платок, чтобы обтирать прелестные ручки, кто под ножки подкладывал ей венгерку, чтобы не было сыро, кто плащом занавешивал окно, чтобы не дуло, кто обмахивал мух с лица ее мужа, чтобы он не проснулся.
– Оставьте его, – говорила Марья Генриховна, робко и счастливо улыбаясь, – он и так спит хорошо после бессонной ночи.
– Нельзя, Марья Генриховна, – отвечал офицер, – надо доктору прислужиться. Все, может быть, и он меня пожалеет, когда ногу или руку резать станет.
