Дара, Марк Яковлевич

Марк Яковлевич Дара
Дата рождения:	2 декабря 1929(1929-12-02)
Место рождения:	Москва
Дата смерти:	23 августа 1991(1991-08-23) (61 год)
Место смерти:	Алма-Ата
Научная сфера:	геология, минералогия
Место работы:	Волковская экспедиция Первого Главного геологоразведочного управления Министерства геологии СССР
Учёная степень:	доктор геолого-минералогических наук
Альма-матер:	Московский институт Цветных металлов и Золота им. М.И. Калинина
Известен как:	первооткрыватель урановых месторождений Казахстана
Награды и премии:	Заслуженный геолог-разведчик КазССР, Почётный разведчик недр Министерства геологии СССР

Марк Яковлевич Дара́ (2 декабря 1929, Москва — 23 августа 1991, Алма-Ата) — советский учёный-геолог, доктор геолого-минералогических наук, лауреат Государственной премии СССР.

М. Я. Дара — специалист в области урановой геологии, металлогении, поисков и разведки месторождений урана; создатель школы по картированию и металлогении вулканогенных толщ. Вся трудовая деятельность связана с поисками и разведкой месторождений урана в Казахстане.

Биография

Марк Яковлевич Дара родился 2 декабря 1929 года в Москве. В 1953 году окончил Московский институт Цветных металлов и Золота им. М. И. Калинина по специальности горный инженер-геолог. С 1954 года работал инженером-геологом, старшим геологом, а уже с 1956 — главным геологом крупной геологоразведочной партии № 51. С 1958 по 1968 г. руководил крупными геологоразведочными и тематическими партиями. Под его руководством составлена прогнозная специализированная карта по одному из перспективных регионов. С 1966 и до конца жизни — главный геолог Волковской экспедиции Первого Главного геологоразведочного управления Министерства геологии СССР (ныне — Производственно-геологическое объединение ОАО «Волковгеология» Республики Казахстан, г. Алма-Ата).

М. Я. Дара — первооткрыватель уран-молибденовых месторождений, таких как Ботабурум и Кызылсай в вулканитах Юго-Западного Прибалхашья. Принимал непосредственное участие в выявлении, разведке, подготовке этих месторождений к промышленному освоению. Проводил подготовку и защиту в ГКЗ СССР запасов урана группы месторождений пластово-инфильтрационного типа Чу-Сарысуйской урановорудной провинции.

Участвовал в разработке и внедрении комплекса геологических, геохимических, геофизических и других поисковых методов скрытого оруденения. В процессе производственной деятельности разработал ряд важных научных вопросов: дал характеристики весьма сложных в геологическом отношении месторождений дефицитного сырья, создал методику их разведки и оценки, сформулировал и обосновал критерии поисков их аналогов. При его участии выявлен ряд перспективных рудопроявлений.

В 1980 году защитил докторскую диссертацию во ВСЕГЕИ. Автор более 50 опубликованных работ и многих геологических отчетов, наиболее значительные из них: «Закономерности размещения и локализации уран-молибденовых месторождений в вулканических формациях Казахстана» (1981); «Перспективы ураноносности Южного, Юго-Восточного Казахстана и Северной Киргизии» (1977).

Награды

• Лауреат Государственной премии СССР (1986).
• Заслуженный геолог-разведчик КазССР (1980).
• Почётный разведчик недр Министерства геологии СССР (1981).
• Орден Трудового Красного Знамени (1962).
• Орден «Знак Почёта» (1974).
• Серебряная и бронзовая медали ВДНХ СССР.

Литература

• Мелуа А. И. Геологи и горные инженеры России. — М.-СПб.: Гуманистика, 2000. — С. 263.
• Кулкашев Н. Т. и др. Умом и молотком: Исследователи недр Казахстана. — Алматы: Министерство энергетики и минеральных ресурсов РК, 2009. — С. 17, 82.

Отрывок, характеризующий Дара, Марк Яковлевич

Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.