Дарзиньш, Вольфгангс

Вольфгангс Дарзиньш (латыш. Volfgangs Dārziņš; 25 ноября 1906, Рига — 24 июня 1962, Сиэтл) — латвийский композитор и пианист. Сын Эмиля Дарзиня.

Окончил с отличием Латвийскую консерваторию (1929) по классу композиции Язепа Витола, затем продолжил там же обучение по классу фортепиано у Бонифации Роге и Надежды Карклини, исполнив по случаю выпуска из фортепианного класса в 1934 г. собственный фортепианный концерт. Одновременно с 1928 г. активно печатался как музыкальный критик. Занимался записью и обработкой латышского музыкального фольклора, в том числе дайн, в своих публикациях предлагал невероятно ранние (до нашей эры) датировки собранного материала и возводил их происхождение к санскриту.

В 1944 г. покинул Латвию, по окончании Второй мировой войны жил в Германии в Эслингене, принявшем многих перемещённых лиц из Латвии. В 1950 г. уехал в США, преподавал в консерватории города Спокан, а с 1955 г. в Школе музыки Вашингтонского университета. Концертировал как пианист, в 1954 г. выступил в Карнеги-холле. Среди учеников Дарзиня был Кен Беншуф, позднее записавший как пианист альбом фортепианных пьес своего учителя.

Композиторский стиль Дарзиня сложился под влиянием Белы Бартока и Игоря Стравинского. Свои довоенные сочинения он в США не публиковал, а послевоенные включают преимущественно музыку для фортепиано (две сонаты, несколько сюит, прелюдии и др.) и множество хоровых и вокальных обработок латышских народных песен, а также их фортепианные переложения (некоторые в дальнейшем оркестровал другой ученик Дарзиня, Джон Дэвид Лэм).

Ссылки

• [www.music.lv/Composers/Wolfgang_Darzins_e.htm Wolfgang Darzins] // Music in Latvia  (англ.)
• [www.lmic.lv/core.php?pageId=747&id=312&profile=1 Dārziņš, Volfgangs]: Биография на сайте Информационного центра латвийской музыки  (латыш.)

Отрывок, характеризующий Дарзиньш, Вольфгангс

Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.
– Травничку можно, – сказал Тушин, – а всё таки будущую жизнь постигнуть…
Он не договорил. В это время в воздухе послышался свист; ближе, ближе, быстрее и слышнее, слышнее и быстрее, и ядро, как будто не договорив всего, что нужно было, с нечеловеческою силой взрывая брызги, шлепнулось в землю недалеко от балагана. Земля как будто ахнула от страшного удара.
В то же мгновение из балагана выскочил прежде всех маленький Тушин с закушенною на бок трубочкой; доброе, умное лицо его было несколько бледно. За ним вышел владетель мужественного голоса, молодцоватый пехотный офицер, и побежал к своей роте, на бегу застегиваясь.


Князь Андрей верхом остановился на батарее, глядя на дым орудия, из которого вылетело ядро. Глаза его разбегались по обширному пространству. Он видел только, что прежде неподвижные массы французов заколыхались, и что налево действительно была батарея. На ней еще не разошелся дымок. Французские два конные, вероятно, адъютанта, проскакали по горе. Под гору, вероятно, для усиления цепи, двигалась явственно видневшаяся небольшая колонна неприятеля. Еще дым первого выстрела не рассеялся, как показался другой дымок и выстрел. Сраженье началось. Князь Андрей повернул лошадь и поскакал назад в Грунт отыскивать князя Багратиона. Сзади себя он слышал, как канонада становилась чаще и громче. Видно, наши начинали отвечать. Внизу, в том месте, где проезжали парламентеры, послышались ружейные выстрелы.