Даркин, Сергей Александрович
Сергей Даркин | |||
Личные данные | |||
---|---|---|---|
Гражданство | |||
Информация по клубам | |||
Российская лига | |||
Карьера | |||
| |||
Личные победы | |||
| |||
Командные победы | |||
|
Серге́й Алекса́ндрович Да́ркин (род. 18 июня 1973) — российский мотогонщик. Мастер спорта международного класса. Чемпион России в командном (10 раз), личном (2 раза) и парном (9 раз) зачетах, вице-чемпион Командного чемпионата мира по спидвею 1996.
Содержание
Биография
Родился в Фергане, УзССР, где и начал заниматься спидвеем в составе СК «Луч». Однако в 1991 г. команда распалась, а спортсмен был вынужден подрабатывать развозом продуктов по детским садам на мотороллере. Однако в это время в Фергане оказался тольяттинский спидвейный судья и тренер Игорь Дмитриев, закупавший здесь технику и резину – он и предложил молодому гонщику переехать в Тольятти и продолжить спидвейную карьеру[1]. Сергей согласился и с 1992 г. по 2005 г. представлял СК Жигули (позднее СК Мега-Лада) в чемпионатах страны, став за это время чемпионом России в командном и личном зачетах и регулярно входя в состав сборной страны.
В 2005 г. на стадионе в Тольятти в финале Кубка Европейских чемпионов получил тяжелейшую травму. В результате столкновения поляка Гжегожа Дзика, украинца Андрея Карпова и россиян Эдуарда Шайхуллина, Семёна Власова и Сергея Даркина Дзик получил перелом поясничного позвонка, Карпов – перелом шейных позвонков, Даркин – тяжелую травму грудной клетки и повреждения легкого[2]. Тем не менее, гонщик сумел восстановиться и продолжить карьеру, однако – в СК «Турбина» (2006-2007), позднее – в «Салавате» (2008), снова «Мега-Ладе» (2009-2011) и снова в «Салавате» (2012 – 2013).
В 2014 г. вновь вернулся в "Мега-Ладу", став капитаном команды и в 10 раз выиграв золото чемпионата страны.
С середины 90-х выступает в польских лигах, с начала 2000-х – в английской лиге (второй российский гонщик после Романа Поважного).
На данный момент (2016 г.) - единственный гонщик в чемпионате России, выступавший еще в Командном чемпионате СССР.
Среднезаездный результат
Год | 1Б// | (I) | (II) | (E) | (P) |
---|
1989 | ??? Луч |
- | - | - | - | - |
1990 | ??? Луч |
- | - | - | - | - |
1991 | - | - | - | - | - | - |
1992 | 0,444 Жигули |
- | - | - | - | - |
1993 | 1,524 Жигули |
- | - | - | - | - |
1994 | 2,167 Жигули |
- | - | - | - | - |
1995 | 2,700 Мега-Лада |
- | - | - | - | - |
1996 | 2,406 Мега-Лада-1 |
- | 1,917 Искра |
- | - | - |
1997 | 1,952 Мега-Лада |
- | 2,225 РКМ Рыбник |
- | - | - |
1998 | 2,500 Мега-Лада |
- | 2,455 Ванда |
- | - | - |
1999 | 2,500 Мега-Лада |
- | 2,194 Искра |
- | - | - |
2000 | 2,684 Мега-Лада |
1,250 Сталь Жешув |
- | - | - | - |
2001 | 2,556 Мега-Лада |
2,235 ГТЗ Грудзендз |
- | 1,143 Истбурн |
- | - |
2002 | 2,571 Мега-Лада |
1,852 Уния Тарнув |
- | - | - | - |
2003 | 2,525 Мега-Лада |
1,795 Уния Тарнув |
- | - | - | - |
2004 | 2,545 Мега-Лада |
- | - | 1,671 Ковентри |
- | - |
2005 | 2,679 Мега-Лада |
- | - | 1,837 Эссекс |
- | - |
2006 | 2,493 Турбина |
- | 1,956 Спидвей-Центр |
- | - | - |
2007 | 2,210 Турбина |
0,846 Старт |
- | 0,000 Пул |
- | - |
2008 | 1,941 Салават |
1,625 Локомотив |
- | - | - | - |
2009 | 1,727 Мега-Лада |
- | 1,815 Мишкольц |
- | - | - |
2010 | 2,375 Мега-Лада |
- | 1,846 КМЗ Люблин |
- | - | 1,455 Шахтёр |
2011 | 1,625 Мега-Лада |
- | - | 0,906 Суиндон |
1,729/1,750 Лестер/ Ньюкасл |
- |
2012 | 1,837 Салават |
- | - | - | - | - |
2013 | 2,091 Салават |
- | - | - | - | - |
2014 | 2,393 Мега-Лада |
- | - | - | - | - |
2015 | 1,938 Мега-Лада |
- | - | - | - | - |
2016 | 1,548 Мега-Лада |
- | - | - | - | - |
</div>
Достижения
В России
|
На международных соревнованияхЮниорские соревнования
Взрослые соревнования
|
Длинный трек
|
Напишите отзыв о статье "Даркин, Сергей Александрович"
Примечания
Отрывок, характеризующий Даркин, Сергей Александрович
Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.