Дармштадтий

110 Мейтнерий ← Дармштадтий → Рентгений 110Ds
Внешний вид простого вещества
неизвестен
Свойства атома
Название, символ, номер	Дармшта́дтий / Darmstadtium (Ds), 110
Атомная масса (молярная масса)	[281] а. е. м. (г/моль)
Электронная конфигурация	возможно [Rn] 5f14 6d8 7s2 или [Rn] 5f14 6d9 7s1 (предположения сделаны на основе платины)
Термодинамические свойства простого вещества
Плотность (при н. у.)	предположительно 34,8 г/см³

110	Дармштадтий
Ds (281)
5f146d97s1

Дармштадтий (лат. Darmstadtium, обозначение Ds; ранее Унуннилий, лат. Ununnillium, обозначение Uun) — искусственно синтезированный химический элемент VIII группы периодической системы, атомный номер 110. Для изотопов с массовыми числами 267—273 период полураспада не превышает нескольких миллисекунд. Но для самого тяжелого из известных изотопов (с массовым числом 281) период полураспада составляет около 10 секунд.

История

Элемент получил название по месту открытия. Впервые синтезирован 9 ноября 1994 в Центре исследований тяжёлых ионов (нем. Gesellschaft für Schwerionenforschung, GSI), Дармштадт, С. Хофманном, В. Ниновым, Ф. П. Хессбергером, П. Армбрустером, Х. Фолгером, Г. Мюнценбергом, Х. Шоттом и другими. Обнаруженный изотоп имел атомную массу 269.

Новый элемент был получен в реакции слияния атомов никеля и свинца в результате бомбардировки свинцовой мишени ионами никеля, ускоренными в ускорителе ионов UNILAC в GSI.

Дармштадтий был четвёртым элементом, обнаруженным в GSI. Между 1981 и 1984 гг. там были получены и выделены элементы 107 (борий), 108 (хассий), 109 (мейтнерий). После открытия дармштадтия там же были синтезированы элементы 111 (рентгений) и 112 (коперниций).

Получение

Изотопы дармштадтия были получены в результате ядерных реакций

<math>^{208}_{82}\mathrm{Pb} + \,^{62}_{28}\mathrm{Ni} \, \to \,{}^{269}_{110}\mathrm{Ds} + \,^1_0\mathrm{n} \; </math>,

<math>^{208}_{82}\mathrm{Pb} + \,^{64}_{28}\mathrm{Ni} \, \to \,{}^{271}_{110}\mathrm{Ds} + \,^1_0\mathrm{n} \; </math>,

<math>^{244}_{94}\mathrm{Pu} + \,^{34}_{16}\mathrm{S} \, \to \,{}^{273}_{110}\mathrm{Ds} + 5 \; ^1_0\mathrm{n} \; </math>,

а также в результате α-распада изотопов коперниция ²⁸³Cn и ²⁸⁵Cn.

Название

Учёные ОИЯИ из российского наукограда Дубна предлагали назвать этот элемент беккерелием (Bl) в честь открывателя радиоактивности Анри Беккереля (позже это же название стало предлагаться для 113-го элемента, который временно называется унунтрием).

Рабочая группа Международного совета по теоретической и прикладной химии (IUPAC) в 2001 году подтвердила открытие нового химического элемента и признала приоритет GSI в этом открытии. В августе 2003 года IUPAC на своей 42-й Генеральной ассамблее в Оттаве официально ввёл в периодическую систему новый химический элемент под номером 110 под названием дармштадтий.

Свойства

Радиоактивен.

Известные изотопы

Изотоп	Масса	Период полураспада	Тип распада
267Ds	267	2,8+13,3−1,2 мкс	α-распад в 263Hs
269Ds	269	179+245−66 мкс	α-распад в 265Hs
270Ds	270	0,10+0,14−0,4 мс	α-распад в 266Hs
271Ds	271	1,63+0,44−0,29 мс	α-распад в 267Hs
273Ds	273	0,17+0,17−0,06 мс	α-распад в 269Hs
279Ds	279	0,18+0,05−0,03 с	спонтанное деление (90 %), α-распад в 275Hs (10 %)
281Ds	281	9,6+5,0−2,5 с	спонтанное деление (94 %), α-распад в 277Hs (6 %)

Ссылки

• [www.webelements.com/webelements/elements/text/Ds/key.html Дармштадтий на Webelements]
• [www.iupac.org/news/archives/2003/aboutDs.html Darmstadtium: Questions and Answers (IUPAC)]

Отрывок, характеризующий Дармштадтий

Шатаясь на своих длинных худых ногах, в развевающемся халате, сумасшедший этот стремительно бежал, не спуская глаз с Растопчина, крича ему что то хриплым голосом и делая знаки, чтобы он остановился. Обросшее неровными клочками бороды, сумрачное и торжественное лицо сумасшедшего было худо и желто. Черные агатовые зрачки его бегали низко и тревожно по шафранно желтым белкам.
– Стой! Остановись! Я говорю! – вскрикивал он пронзительно и опять что то, задыхаясь, кричал с внушительными интонациями в жестами.
Он поравнялся с коляской и бежал с ней рядом.
– Трижды убили меня, трижды воскресал из мертвых. Они побили каменьями, распяли меня… Я воскресну… воскресну… воскресну. Растерзали мое тело. Царствие божие разрушится… Трижды разрушу и трижды воздвигну его, – кричал он, все возвышая и возвышая голос. Граф Растопчин вдруг побледнел так, как он побледнел тогда, когда толпа бросилась на Верещагина. Он отвернулся.
– Пош… пошел скорее! – крикнул он на кучера дрожащим голосом.
Коляска помчалась во все ноги лошадей; но долго еще позади себя граф Растопчин слышал отдаляющийся безумный, отчаянный крик, а перед глазами видел одно удивленно испуганное, окровавленное лицо изменника в меховом тулупчике.
Как ни свежо было это воспоминание, Растопчин чувствовал теперь, что оно глубоко, до крови, врезалось в его сердце. Он ясно чувствовал теперь, что кровавый след этого воспоминания никогда не заживет, но что, напротив, чем дальше, тем злее, мучительнее будет жить до конца жизни это страшное воспоминание в его сердце. Он слышал, ему казалось теперь, звуки своих слов:
«Руби его, вы головой ответите мне!» – «Зачем я сказал эти слова! Как то нечаянно сказал… Я мог не сказать их (думал он): тогда ничего бы не было». Он видел испуганное и потом вдруг ожесточившееся лицо ударившего драгуна и взгляд молчаливого, робкого упрека, который бросил на него этот мальчик в лисьем тулупе… «Но я не для себя сделал это. Я должен был поступить так. La plebe, le traitre… le bien publique», [Чернь, злодей… общественное благо.] – думал он.
У Яузского моста все еще теснилось войско. Было жарко. Кутузов, нахмуренный, унылый, сидел на лавке около моста и плетью играл по песку, когда с шумом подскакала к нему коляска. Человек в генеральском мундире, в шляпе с плюмажем, с бегающими не то гневными, не то испуганными глазами подошел к Кутузову и стал по французски говорить ему что то. Это был граф Растопчин. Он говорил Кутузову, что явился сюда, потому что Москвы и столицы нет больше и есть одна армия.
– Было бы другое, ежели бы ваша светлость не сказали мне, что вы не сдадите Москвы, не давши еще сражения: всего этого не было бы! – сказал он.
Кутузов глядел на Растопчина и, как будто не понимая значения обращенных к нему слов, старательно усиливался прочесть что то особенное, написанное в эту минуту на лице говорившего с ним человека. Растопчин, смутившись, замолчал. Кутузов слегка покачал головой и, не спуская испытующего взгляда с лица Растопчина, тихо проговорил:
– Да, я не отдам Москвы, не дав сражения.
Думал ли Кутузов совершенно о другом, говоря эти слова, или нарочно, зная их бессмысленность, сказал их, но граф Растопчин ничего не ответил и поспешно отошел от Кутузова. И странное дело! Главнокомандующий Москвы, гордый граф Растопчин, взяв в руки нагайку, подошел к мосту и стал с криком разгонять столпившиеся повозки.


В четвертом часу пополудни войска Мюрата вступали в Москву. Впереди ехал отряд виртембергских гусар, позади верхом, с большой свитой, ехал сам неаполитанский король.
Около середины Арбата, близ Николы Явленного, Мюрат остановился, ожидая известия от передового отряда о том, в каком положении находилась городская крепость «le Kremlin».
Вокруг Мюрата собралась небольшая кучка людей из остававшихся в Москве жителей. Все с робким недоумением смотрели на странного, изукрашенного перьями и золотом длинноволосого начальника.
– Что ж, это сам, что ли, царь ихний? Ничево! – слышались тихие голоса.
Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.