Дарохранительница
Дарохрани́тельница — священный сосуд, в котором хранятся Святые Дары — Тело и Кровь Христовы, используемые для причащения.[1] Сообразно этому своему назначению, она является самым священным предметом в христианском храме. Дарохранительницы используются в богослужениях православной, римско-католической и англиканской церквей. В католической практике называется иногда «табернакль» (лат. tabernaculum).
Прообразом христианской дарохранительницы считается ветхозаветная Скиния с Ковчегом Завета.
Содержание
В православии
В православных церквях дарохранительница хранится непременно в алтаре на престоле и носит название «кивот».[1] В православных храмах на Ближнем Востоке для дарохранительницы предусматривается особое место в алтаре.[2] Современные дарохранительницы обычно оформляются как миниатюрный храм, внутри которого находится ковчежец с Дарами в виде ларца или саркофага. Святые Дары, хранящиеся в дарохранительнице, служат для причащения больных или умирающих верующих, неспособных прийти в храм на литургию.[1]
От дарохранительницы следует отличать дароносицу, представляющую собой ковчежец для перенесения Святых Даров. Её использует священник, отправляющийся причащать кого-либо за пределами храма (например, больных).
Дарохранительница обычно бывает покрыта стеклянным колпаком; прикасаться к ней кому-либо, кроме священника и диакона, не дозволяется.
Сион
«Сион» («Зион») или «Иерусалим» имеет вид храма (в теории повторяет в миниатюре архитектуру Иерусалимского храма) и предназначен для хранения запасных Даров. При особо торжественных службах выносился дьяконом из алтаря церкви.
Впервые сионы упоминаются в Ипатьевской летописи в 1158 г., последние летописи об изготовлении подобной утвари относятся к концу XV в. Особо знамениты 2 сиона, заказанных Иваном III в 1486 году для Московского Успенского собора и сохранившихся в гальванокопиях 1913 года.
- Zion history museum moscow.jpg
Большой Сион Московского Успенского собра 1486 года (гальванокопия)
- Small Zion 1486 (1913 galvanocopy, Kremlin) by shakko 04.jpg
Малый Сион Московского Успенского собра 1486 года (гальванокопия)
См. также
Напишите отзыв о статье "Дарохранительница"
Примечания
- ↑ 1 2 3 Святые Дары // Православие: Словарь атеиста / Под общ. ред. Н. С. Гордиенко. — М.: Политиздат, 1988. — С. 211 ISBN 5-250-00079-7
- ↑ [days.pravoslavie.ru/Life/life2183.htm Дарохранительница] // Словарь церковных терминов. Православие.ru
Литература
- Петровский А. В. [www.biblioteka3.ru/biblioteka/pravoslavnaja-bogoslovskaja-jenciklopedija/tom-4/darohranitelnica.html Дарохранительница] // Православная богословская энциклопедия. — СПб.: Издание Петроград. Приложение к духовному журналу «Странник», 1903. — Т. 4.
- [www.magister.msk.ru/library/bible/comment/nkss/nkss15.htm Настольная книга священнослужителя]. — М.: Издательский Совет РПЦ.
Отрывок, характеризующий Дарохранительница
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
