Дарю, Наполеон
| Наполеон Дарю фр. Napoléon Daru<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 2 января — 14 апреля 1870 | |||
| Глава правительства: | Эмиль Оливье | ||
| Монарх: | Наполеон III | ||
| Предшественник: | Анри де ла Тур д'Овернь | ||
| Преемник: | Эмиль Оливье | ||
| Рождение: | 11 июня 1807 Париж | ||
| Смерть: | 20 февраля 1890 (82 года) Париж | ||
| Отец: | Пьер Дарю | ||
граф Наполеон Дарю (фр. Napoléon Daru; 1807—1890) — французский государственный деятель.
Сын Пьера Дарю, служил в армии. Позже посвятил себя вопросам о публичных работах и железнодорожном деле и написал «Des chemins de fer et de l’application de la loi du 11 juin 1842» (Париж, 1843).
В законодательном собрании 1849-51 гг. принадлежал к умеренной партии. В день государственного переворота 2 декабря 1851 г. Дарю, как вице-президент собрания, созвал представителей в мэрию 10 округа; но этот «маленький парламент» был рассеян войсками, и Дарю попал в список изгнанников.
Избранный в 1869 г. членом законодательного корпуса, Дарю примкнул к династической оппозиции (так наз. сто шестнадцать), требовавшей введения парламентской системы. Получив в министерстве Оливье (2 января 1870) портфель иностранных дел, Дарю скоро из него вышел вместе с Бюффе, потому что был противником плебисцита.
После падения империи был избран депутатом в национальное собрание, где принадлежал к правому центру; с 1876 по 1879 г. был сенатором. Написал ещё: «Le comte Beugnot» (1865).
Напишите отзыв о статье "Дарю, Наполеон"
Ссылки
- Дарю, Наполеон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Дарю, Наполеон
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
