Даунтемпо
| Даунтемпо (downtempo) | |
| Направление: | |
|---|---|
| Истоки: | |
| Место и время возникновения: |
1990 год, Великобритания |
| Родственные: | |
Даунте́мпо (англ. downtempo — заниженный темп) или даунби́т (downbeat) — стиль в современной электронной музыке. Музыка характеризуется медленным ритмом, чаще всего ломанным. «Ломанность» ритма достигается за счёт смещения сильных долей такта на слабые (синкопирование) или же за счёт одновременного сочетания двух и более независимых ритмов (полиритмия). Близок к трип-хопу, но отличается от него менее давящей и депрессивной музыкальной атмосферой, по звучанию также схож с эмбиентом, однако, в отличие от последнего, имеет выраженную ритмическую структуру, зачастую состоящую из петель (лупов), обладающих «гипнотическим» эффектом.
Содержание
История развития
В 1990 году возникла и стала популярной музыка, характеризующаяся пониженным темпом, имевшая распространение в так называемых чил-аут комнатах — зонах для отдыха в клубах с танцевальной тематикой. Музыка даунтемпо зародилась на Ивисе, где диджеям и организаторам мероприятий пришла мысль замедлять темп низкочастотной составляющей электронной танцевальной музыки с приближением восхода солнца. В конце 1980-х годов в Бристоле зародился музыкальный стиль трип-хоп, сочетающий в себе низкочастотные элементы хип-хопа, драм-секции драм-н-бэйса и эмбиентную атмосферу и характеризующийся пониженным темпом. В конце 1990-х даунтемпо окончательно определился как самостоятельный стиль, особенностью которого стал более мелодичный звук, созданный при помощи электронных инструментов и синтезированных звуков.[1]
В конце 1990-х годов австрийский дуэт Kruder & Dorfmeister популяризовал стиль, создавая ремиксы поп, хип-хоп и драм-н-бэйс песен под влиянием соул-джаза 70-х годов. Британцы Стив Кобби и Дейв Макшерри, выступающие под сценическим псевдонимом Fila Brazillia, выпустили значительное количество альбомов в стиле даунтемпо, электроника и техно-эмбиент, тем самым, обеспечив стилю дальнейшее развитие. В то же время американский дуэт Thievery Corporation представил собственное видение музыки бразильского композитора, аранжировщика и исполнителя Антонио Карлоса Жобима, обогатив стиль сочетанием элементов ямайского даба и регги.[2]
Наиболее известные музыканты
- Moby
- Unkle
- Morcheeba
- Hooverphonic
- Flunk
- Fraction Muzik
- Afterlife
- Baby Mammoth
- Bluetech
- Thebrookz
- Amon Tobin
- Dzihan & Kamien
- Fila Brazillia
- Funki Porcini
- DJ Krush
- LTJ Bukem
- N.ONE
- O Yuki Conjugate
- Parov Stelar
- Röyksopp
- Secta Chameleon
- Sigur Rós
- Tammio
- Télépopmusik
- Thievery Corporation
- Tosca
- Zero 7
- Gabin
- Emika
- Wax Tailor
- Ulrich Schnauss
Россия и бывший СССР
См. также
Напишите отзыв о статье "Даунтемпо"
Примечания
- ↑ Dalling, John [www.toucanmusic.co.uk/articles/chillout.html Chillout and Downtempo Electronic Music, a History] (2006). Проверено 26 марта 2007. [www.webcitation.org/65QQh0Y6a Архивировано из первоисточника 13 февраля 2012].
- ↑ Johnson, Martin. Downtempo: A Genre With Plenty in Reserve (англ.), The Washington Post (17 февраля 2002), стр. G4. Проверено 26 марта 2007.
|
Это заготовка статьи о музыкальном жанре. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Даунтемпо
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.– Ты видел княжну? – сказала она, головой указывая на даму в черном, стоявшую за клиросом.
Николай тотчас же узнал княжну Марью не столько по профилю ее, который виднелся из под шляпы, сколько по тому чувству осторожности, страха и жалости, которое тотчас же охватило его. Княжна Марья, очевидно погруженная в свои мысли, делала последние кресты перед выходом из церкви.
Николай с удивлением смотрел на ее лицо. Это было то же лицо, которое он видел прежде, то же было в нем общее выражение тонкой, внутренней, духовной работы; но теперь оно было совершенно иначе освещено. Трогательное выражение печали, мольбы и надежды было на нем. Как и прежде бывало с Николаем в ее присутствии, он, не дожидаясь совета губернаторши подойти к ней, не спрашивая себя, хорошо ли, прилично ли или нет будет его обращение к ней здесь, в церкви, подошел к ней и сказал, что он слышал о ее горе и всей душой соболезнует ему. Едва только она услыхала его голос, как вдруг яркий свет загорелся в ее лице, освещая в одно и то же время и печаль ее, и радость.
– Я одно хотел вам сказать, княжна, – сказал Ростов, – это то, что ежели бы князь Андрей Николаевич не был бы жив, то, как полковой командир, в газетах это сейчас было бы объявлено.
Княжна смотрела на него, не понимая его слов, но радуясь выражению сочувствующего страдания, которое было в его лице.
– И я столько примеров знаю, что рана осколком (в газетах сказано гранатой) бывает или смертельна сейчас же, или, напротив, очень легкая, – говорил Николай. – Надо надеяться на лучшее, и я уверен…
Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
