Даян, Аси

Аси Даян
אסי דיין
Имя при рождении:	Асаф Даян
Дата рождения:	23 ноября 1945(1945-11-23)
Место рождения:	Нахалал, Палестина
Дата смерти:	1 мая 2014(2014-05-01) (68 лет)
Место смерти:	Тель-Авив, Израиль
Гражданство:	Израиль Израиль
Профессия:	актёр, кинорежиссёр, сценарист
Карьера:	1967 - 2014
Награды:	Офир

Асаф (Аси) Даян (ивр. ‏אסף "אסי" דיין‏‎; 23 ноября 1945, Нахалал, Палестина — 1 мая 2014, Тель-Авив, Израиль) — израильский киноактёр, режиссёр и сценарист. Сын израильского военачальника Моше Даяна. Многократный лауреат премии «Офир», номинант «Золотого глобуса» (1971) и «Золотого медведя» (1993).

Биография

Асаф Даян родился в 1945 году в мошаве Нахалал в семье Моше Даяна — будущего начальника Генерального штаба Армии обороны Израиля и министра обороны Израиля. Он был младшим из трёх детей — его старшая сестра Яэль стала политиком, а брат Уди — скульптором. Среди родственников Асафа также бывший президент Израиля Эзер Вейцман и поэт Йонатан Гефен.

Отслужив три года в парашютно-десантных войсках (за следующие 24 года резервистской службы он примет участие в трёх войнах), Асаф окончил Еврейский университет в Иерусалиме, где изучал философию и английскую литературу.

Даян несколько раз был женат; от разных жён и подруг у него четверо детей, среди которых актёр и журналист Лиор Даян. В 2009 году Аси был арестован за нападение в состоянии опьянения на свою последнюю подругу, находившуюся на последних месяцах беременности. Суд приговорил 64-летнего Даяна к году заключения условно и обязал проходить регулярные наркологические проверки, так как тот уже до этого несколько раз задерживался полицией и несколько раз был госпитализирован в связи с употреблением наркотиков. Вскоре после приговора Даян перенёс сердечный приступ. Он так и не сумел оправиться до конца и умер 1 мая 2014 года.

Творческая карьера

Уже дебютная роль Аси Даяна в 1967 году в ставшем культовым в Израиле фильме «Он шёл по полям» по роману Моше Шамира принесла ему национальную известность. На следующий год он снялся в картине Джона Хьюстона «Прогулка с любовью и смертью», а в 1970 году — в ленте французского режиссёра Жюля Дассена «Обещание на рассвете» в роли молодого Романа Кацева, став номинантом на «Золотой глобус» как «самый многообещающий дебютант».

В 1977 году Даян сыграл героического майора-десантника в ещё одном патриотическом израильском фильме «Операция „Йонатан“», выдвинутом на «Оскар». Однако с возрастом Даян расстался с образом молодого сиониста-сабры, воспетым им на заре карьеры. После Ливанской войны он исполнил несколько ролей уже в лентах антивоенной направленности — в том числе в также выдвинутом на «Оскар» фильме Ури Барбаша «За решёткой», где сыграл осуждённого за антигосударственную деятельность левого активиста. Его меняющаяся жизненная позиция нашла отражение и в первых фильмах, в которых он выступал как режиссёр — «Приглашение к убийству» (1973), «Пиршество для глаз» (1975). В 1976 году он снял первую в истории Израиля комедию на армейскую тему — «Высота Хальфон не отвечает» (ивр. ‏גבעת חלפון אינה עונה‏‎) с участием популярного комического трио «Бледнолицый следопыт» (впоследствии эти же актёры сыграли в комедии 1979 года «Шлягер», где Даян, помимо сценария и режиссуры, был также автором песен).

На новый уровень Даян вышел в 1990-е годы, когда была выпущена его «нигилистская трилогия» — фильмы «Жизнь по Агфе» (за который он получил национальную кинопремию «Офир» как сценарист и режиссёр и был номинирован на главный приз Берлинского кинофестиваля), «Электрическое одеяло по имени Моше» (также удостоенный «Офира» за лучший сценарий) и «92 минуты» (ориг. назв. «Господин Баум»; «Офир» за сценарий и главную мужскую роль и номинация за режиссуру, а также «Золотая пальма» на Фестивале средиземноморского кино в Валенсии и номинация на «Золотой Хьюго» на Чикагском кинофестивале). Фильмы трилогии — о жизни тель-авивского паба, о злоключениях румынской проститутки и её сутенёра-израильтянина и о последних минутах жизни преуспевающего бизнесмена — показывают бессмысленность и бесцельность повседневного существования, заостряя внимание на противоречиях между национальными идеями и личным миром человека. Лейтмотивом фильмов может служить фраза из «Электрического одеяла»: «Никаких целей. Живём, точка».

В 2000-е годы Даян выпустил ещё несколько успешных кинопроектов, включая появление в роли собственного отца — министра обороны Моше Даяна — в телевизионном фильме 2004 года «Молчание сирен», показывающем события накануне войны Судного дня, а также удостоенные премии «Офир» роли в кинолентах «Скоро с тобой случится что-то хорошее» и «Что скрывается за Солнцем» (последняя получила также приз Иерусалимского кинофестиваля). Среди его работ в сериалах наиболее высокое признание получила роль психолога Реувена Дагана в сериале «На приёме», за которую он дважды — в 2006 и 2008 годах — удостаивался приза Израильской академии кино и телевидения. За роль раввина в фильме «Летние каникулы» (в английском прокате — «Мой отец, мой Бог») он также был номинирован на «Офир», а в 2009 году получил свою восьмую национальную кинопремию — за достижения в течение карьеры. Последнюю по времени номинацию на «Офир» получил сценарий Даяна к фильму 2011 года «Доктор Померанц», который сам автор называет «четвёртой частью» своей кинотрилогии 90-х годов.

С конца 1990-х годов на телеэкраны Израиля вышли три документальных ленты, посвящённых Аси Даяну — «Живём. Точка» (1999), «Жизнь по Y» (сериал 2005 года) и «Жизнь как слух» (сериал 2012 года). Даян также выпустил два сборника стихов и роман «Содержание» (1989).

Избранная фильмография

Актёрские работы

Год		Русское название	Оригинальное название	Роль
1967	ф	День, когда всплыла рыба	The Day the Fish Came Out	турист
1967	ф	Он шёл по полям	הוא הלך בשדות (סרט)	Ури / ивр. ‏אורי ‏‎
1969	ф	Прогулка с любовью и смертью	A Walk with Love and Death	Герон из Фуа
1970	ф	Обещание на рассвете	La Promesse de l'aube (film)	Роман Кацев / фр. Romain Kacew
1976	ф	Ликвидация	The Sell Out (film)	Лейтенант Илан / англ.  Lt. Elan
1976	ф	Операция «Йонатан»	מבצע יונתן	Шуки
1978	ф	Урановый заговор	קשר האורניום	Дан
1979	ф	Моменты из жизни женщины	Moments de la vie d'une femme	Ави
1985	ф	За решёткой	מאחורי הסורגים	Асаф / אסף
1985	ф	Долгая ночь	עד סוף הלילה	Гиора
1986	ф	Отряд «Дельта»	The Delta Force	Рафи Амир
1991	ф	В реальном времени	זמן אמת	полковник
1997	ф	92 минуты	מר באום	Мики Баум / ивр. ‏מיקי באום ‏‎
2000	ф	Договор (Военная ешива)	ההסדר	Ребе Цви Мельцер / ивр. ‏הרב צבי מלצר ‏‎
2003	тф	Молчание сирен	שתיקת הצופרים	Моше Даян / ивр. ‏משה דיין ‏‎
2004	ф	Евангелие согласно Богу	הבשורה על פי אלוהים	Бог-отец / ивр. ‏אלוהים ‏‎
2005—2008	с	На приёме	בטיפול	Реувен Даган / ивр. ‏ראובן דגן ‏‎
2006	ф	Скоро с тобой случится что-то хорошее	בקרוב יקרה לך משהו טוב	Авраам / ивр. ‏אברהם ‏‎
2006	ф	Что скрывается за Солнцем	הדברים שמאחורי השמש	Ицхак / ивр. ‏יצחק ‏‎
2007	ф	Мой отец, мой Бог (Летние каникулы)	חופשת קיץ	Авраам Идельман
2011	ф	Доктор Померанц	ד"ר פומרנץ	Доктор Йоэль Померанц / ивр. ‏ד"ר יואל פומרנץ ‏‎

Режиссура

Год		Русское название	Оригинальное название	Роль
1973	ф	Приглашение к убийству	הזמנה לרצח
1975	ф	Пиршество для глаз	חגיגה לעיניים
1976	ф	Высота Хальфон не отвечает	גבעת חלפון אינה עונה
1979	ф	Шлягер	שלאגר
1983	ф	Экзамен зрелости	בחינת בגרות
1987	ф	Хороший, плохой и неплохой	הטוב, הרע והלא נורא
1992	ф	Жизнь по Агфе	החיים על פי אגפא
1995	ф	Электрическое одеяло по имени Моше	שמיכה חשמלית ושמה משה
1997	ф	92 минуты	מר באום
2004	ф	Евангелие согласно Богу	הבשורה על פי אלוהים
2011	ф	Доктор Померанц	ד"ר פומרנץ

Сценарии

Год		Русское название	Оригинальное название	Роль
1973	ф	Приглашение к убийству	הזמנה לרצח
1975	ф	Пиршество для глаз	חגיגה לעיניים
1976	ф	Высота Хальфон не отвечает	גבעת חלפון אינה עונה
1979	ф	Шлягер	שלאגר
1983	ф	Экзамен зрелости	בחינת בגרות
1987	ф	Хороший, плохой и неплохой	הטוב, הרע והלא נורא
1992	ф	Жизнь по Агфе	החיים על פי אגפא
1995	ф	Электрическое одеяло по имени Моше	שמיכה חשמלית ושמה משה
1997	ф	92 минуты	מר באום
2004	ф	Евангелие согласно Богу	הבשורה על פי אלוהים
2011	ф	Доктор Померанц	ד"ר פומרנץ

Награды и номинации

Награды

• «Офир» за лучшую главную мужскую роль — 1997 («92 минуты» — Мики Баум), 2006 («Что скрывается за Солнцем» — Ицхак)
• «Офир» за лучшую мужскую роль второго плана — 2005 («Скоро с тобой случится что-то хорошее» — Авраам)
• «Офир» за лучшую режиссёрскую работу — 1992 («Жизнь по Агфе»)
• «Офир» за лучший сценарий — 1992 («Жизнь по Агфе»), 1994 («Электрическое одеяло по имени Моше»), 1997 («92 минуты»)
• Фестиваль средиземноморского кино в Валенсии — «Золотая пальма» (1998, «92 минуты»)
• Иерусалимский международный кинофестиваль — приз за лучшую актёрскую работу (2006, «Что скрывается за Солнцем» — Ицхак)
• Приз Академии кино и телевидения Израиля за лучшую мужскую роль в драматическом сериале — 2006, 2008 («На приёме» — клинический психолог Реувен Даган)

Номинации

• «Золотой глобус» — в номинации «самый многообещающий дебют» (1971, «Обещание на рассвете» — Ромен Кацев)
• Берлинский международный кинофестиваль — «Золотой медведь» (1993, «Жизнь по Агфе»)
• Международный кинофестиваль в Чикаго — «Золотой Хьюго» (1998, «92 минуты»)

Ссылки

• Аси Даян (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.edb.co.il/name/n0000001/ Аси Даян] в базе данных израильского и мирового кино «Идиби»  (иврит)
• [encyclopedia.jrank.org/articles/pages/5642/Dayan-Assi-1945.html Биография] в онлайн-энциклопедии JRank  (англ.)

Отрывок, характеризующий Даян, Аси

Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.