Гия, Адемир да

Адемир
Общая информация
Полное имя	Адемир Феррейра да Гия
Прозвище	«Божественный» (Divino)
Родился	3 апреля 1942(1942-04-03) (82 года) Рио-де-Жанейро, Бразилия
Гражданство	Бразилия
Рост	180 см
Вес	73 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
1952—1956	Керес
1956—1960	Бангу
Клубная карьера*
1960—1961	Бангу	58 (12)
1961—1977	Палмейрас	901 (153)
Национальная сборная**
1965—1974	Бразилия	12 (0)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Адемир Феррейра да Гия (порт. Ademir Ferreira da Guia; род. 3 апреля 1942, Рио-де-Жанейро) — бразильский футболист, полузащитник. По версии МФФИИС занимает 34 место среди лучших игроков Южной Америки XX века. В 2008 году вошёл в Зал Слава бразильского футбола. Адемир, сын другого известного игрока Домингоса да Гии и племянник Ладислау да Гии. От отца, известного как «Божественный учитель», Адемир заработал своё прозвище — «Божество». Рекордсмен клуба «Палмейрас» по количеству проведённых матчей — 901 игра; по количеству голов, 153, занимает 3-е место в истории «Палмейраса». В 1986 году он получил бюст на аллее славы «Палмейраса». После завершения карьеры игрока, стал политиком. В декабре 2003 года получил звание почётного гражданина штата Сан-Паулу.

«Без Адемира да Гии „Палмейрас“ был бы меньше „Палмейрасом“».

— Рубенс Минелли

Биография

Адемир родился в Бангу, западном пригороде Рио-де-Жанейро в семье футболиста Домингоса да Гии. Там же он начал играть в футбол. Он начал свою карьеру, в возрасте 10-ти лет, в молодёжном составе клуба «Керес». В 1956 году он перешёл в клуб «Бангу», куда попал благодаря тренеру Моасиру Буэно, бывшего партнёром Домингоса, когда тот играл за «Бангу». В 1957 году Адемир, вместе с молодёжью Бангу занял третье место в молодёжном первенстве Рио-де-Жанейро, а через год Адемир с командой выиграл серебряные медали. В 1959 году «Бангу» стал чемпионом молодёжного первенства Рио, и совет клуба принял решение перевести 4-х молодых игроков команды в основной состав.

«Бангу»

С 1960 года он начал играть за основной состав «Бангу», и в том же году он стал играть в составе молодёжной сборной штата Рио-де-Жанейро. Свой первый гол за команду он забил 19 июня 1960 года в ворота «Атлетико Минейро» в товарищеской игре, однако затем долго не мог отличиться из-за малого количества минут, проводимых на поле. Свой следующий гол он забил только 19 января 1961 года, поразив ворота «Ферровиарио», а затем забил ещё один мяч в этой игре. 3 февраля 1961 года Адемир сделал свой первый и единственный хэт-трик в карьере, трижды забив в ворота ССА. В августе 1961 года Адемир подписал свой первый профессиональный контракт, за три для дня рождения клуба. Всего за «Бангу» Адемир забил 12 голов.

«Палмейрас»

«Цена которую вы за него заплатили, не стоит и одной из его ног». Мануэль Флейтас Солич, главный тренер «Фламенго», после покупки Адемира «Палмейрасом» в 1961 году

В 1961 году Адемир перешёл в «Палмейрас», заплативший 6 млн крузейро за трансфер игрока, в последний момент «перехватив» игрока у «Флуминенсе». Он дебютировал в составе команды 10 декабря 1961 года в товарищеской игре с клубом «Промека», завершившийся в пользу «Палмейраса» 2:0; по другой версии, он дебютировал в составе команды 8 апреля 1962 года в матче «Палмейраса» и смешанной сборной города Санта-Барбара-д’Уэсти, в котором «Вердао» проиграл 2:4, а сам Адемир провёл на поле только 12 минут, после чего получил травму и не смог продолжать матч; по третьей версии, его дебют состоялся 22 февраля 1962 года с «Коринтиансом», завершившийся победой «Вердао» 3:1. Свой первый мяч за клуб он забил 15 апреля 1962 года в ворота «Интернасьонал Лимейра», в матче, который Палмейрас проиграл 2:4.

Первые два года в клубе Алемир, в основном, выходил на поле со скамьи запасных. Лишь в 1963 году он завоевал место в основном составе команды, и помог клубу выиграть чемпионат штата Сан-Паулу, а также был признан лучшим игроком турнира. В 1965 году Адемир выиграл с клубом турнир столетия Рио-де-Жанейро и турнир Рио-Сан-Паулу. Через год победил в чемпионате Сан-Паулу, а в 1967 году выиграл Кубок Бразилии и Кубок Роберто Гомеса Педрозы. В начале — середине 1970-х годов Адемир с «Палмейрасом» выиграл 3 титула чемпиона штата и два звания чемпиона Бразилии, в год выигрыша первого из них, Адемир получил «Серебряный мяч» лучшему полузащитнику чемпионатам. Последний матч за «Палмейрас» он провёл 18 сентября 1977 года, в котором его клуб проиграл 0:2 «Коринтиансу», а сам Адемир был заменён после первого тайма из-за проблем с дыханием, которыми страдал в конце карьеры. Всего за «Палмейрас» Адемир провёл 901 матч, из них клуб выиграл 509 игр, 234 матча закончились вничью и 158 матча клуб проиграл. Он забил 153 гола.

22 января 1984 года был проведён прощальный матч Адемира, в котором «Палмейрас» играл с «командой друзей Адемира да Гии».

Сборная Бразилии

Несмотря на успешное выступление в клубах, в сборную Бразилии Адемир не вызывался. Лишь в 1965 году Висенте Феола пригласил Адемира на несколько товарищеских игр. Он дебютировал в составе национальной команды 2 июня 1965 года в матче с Бельгией, который бразильцы выиграли 5:0, а затем провёл ещё 4 игры. Однако Адемир так и не смог вытеснить из состава Жерсона, которого очень любила бразильская пресса, из-за этого Адемир не выступал за национальную команду 9 лет, с 7 сентября 1965 года (матч с Уругваем) по 31 марта 1974 года (матч с Мексикой).

Адемир планировался Жоаном Салданьей на поездку на чемпионат мира 1970, однако заменивший Салданью Марио Загалло «отцепил» Адемира от поездки в Мексику. В 1974 году Адемир поехал в составе национальной команды на чемпионат мира. Жена Адемира, первая узнавшая из новостей о включении мужа в состав команды, с радостью предподнесла ему эту новость, когда он ел, однако Адемир лишь грустно улыбнулся и продолжил трапезу. На мундиале он провёл 1 игру, 6 июля сыграв в матче за 3-е место с Польшей, в котором бразильцы проиграли 0:1. При этом, сам Адемир, который не рассчитывал, что выйдет в составе с Польшей, узнал о выборе тренера за несколько часов до игры, когда обедал в столовой, потребляя вторую порцию десерта. Эта игра стала последней для Адемира в составе национальной команды. Всего за сборную он провёл 12 игр.

Послефутбольная жизнь

Завершив карьеру игрока, Адемир стал тренером, работая в футбольной школе Палмейраса.

Адемир также был депутатом города Сан-Паулу с 2004 по 2008 год, набрав на выборах, в октябре 2003 года, 27541 голос. В 2008 году он предпринял попытку переизбраться, но она закончилась неудачей: Адемир набрал только 17009 голосов. В 2005 году он выступил с жалобой, о том, что сотрудники управления кабинета города Сан-Паулу получают деньги, которые использовались чиновниками администрации для личных нужд.

14 марта 2009 года Адемир играл в матче правительства Сан-Паулу, и надел майку клуба «Сан-Паулу», что вызвало бурные отклики в среде болельщиков. Однако сам Адемир сказал, что нет причин воевать вне футбольного поля, и болельщики должны понять это.

«Когда-то футболисты играли за футболку, но теперь, когда контракты на миллионы долларов, это осталось в прошлом». Адемир да Гия

Личная жизнь

Адемир женат, у него есть сын, Адемир да Гия Жуниор, который играет в молодёжном составе «Палмейраса».

Сейчас Адемир с супругой живёт в районе Пердизис в Сан-Паулу.

Достижения

Командные

• Чемпион штат Сан-Паулу: 1963, 1966, 1972, 1974, 1976
• Чемпион турнира Рио-Сан Паулу: 1965
• Победитель турнира столетия Рио-де-Жанейро: 1965
• Обладатель Кубка Бразилии: 1967
• Обладатель Кубка Роберто Гомеса Педрозы: 1967, 1969
• Чемпион Бразилии: 1972, 1974

Личные

• Лучший футболист Сан-Паулу: 1963
• Обладатель «Серебряного мяча» Бразилии: 1972

Ссылки

• [en.sambafoot.com/players/345_Ademir_da_Guia.html Профиль на Самбафут]
• [www.futebol80.com.br/links/artilheiros/ademirdaguia.htm Все голы Адемира]
• [futpedia.globo.com/jogadores/ademir-da-guia/jogos/pagina/2/ordem/11 Все матчи Адемира в чемпионате Бразилии]
• [caixapretafc.wordpress.com/2009/08/21/genios-no-caixa-ademir-da-guia-o-divino/ Видео нескольких голов Адемира]

</div>

Отрывок, характеризующий Гия, Адемир да

– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.