Два Фигаро

Опера

Два Фигаро
Место первой постановки	Театр Принсипе (Мадрид)

«Два Фигаро» (итал. I due Figaro) — опера в двух актах Саверио Меркаданте на либретто Феличе Романи, по мотивам одноимённого произведения (фр. Les deux Figaro) Оноре-Антуана Ришо Мартейи. Опера была написана в 1826, но премьера задерживалась цензурой вплоть до 1835 года.

Действующие лица

Роль	Голос	Исполнитель на премьере, 26 января 1835
Граф Альмавива	тенор	Джамбатиста Дженеро
Графиня Розина	меццо-сопрано	Антониа Капмпос
Инез, её дочь	сопрано	Боттелли
Керубино, под именем Фигаро	контральто	Леонор Серрано
Фигаро, слуга графа	бас	Албертацци
Сюзанна, жена Фигаро и служанка графини	сопрано	Мандзокки
Торрибио, под именем Дон Альваро	тенор	Франсиско Салас
Пладжио, юный драматург	бас
Нотариус	без слов
Слуги и служанки графа

Краткое содержание

Действие происходит в замке графа Альмавивы, недалеко от Севильи.

Акт 1

Торрибио хочет жениться на Инез, дочери графа Альмавивы. Для этого, совместно с Фигаро, они разработали план, за который Торрибио расплатиться частью приданого. Альмавива обманут фальшивыми письмами, представляющими Торрибио как Дона Альваро, и соглашается на брак.

Но Инез любит Керубино и с помощью графини и Сюзанны пытается избежать не желаемого брака. Керубино, изображая другого Фигаро входит в доверие к графу и становится его слугой.

«Настоящий» Фигаро сообщает Альмавиве, что Керубино влюблён в Инез и старается очернить его. Когда Фигаро и Альмавиво пытаются застать Керубино с Инез, они Обнаруживают его в компании Сюзанны. Керубино «признаётся», что любит Сюзанну и все присутствующие заставляют его простить.

События прерываются выходом Пладжио, — драматурга, ищущего сюжет для новой комедии.

Акт 2

Керубино встречается с Инезв комнате Сюзанны. Они хотят найти способ избежать брака с Доном Альваро, запланированным на этот же вечер. Вдруг появляется Фигаро, уверенный, что Сюзанна планируют заговор против него с помощью Керубино.

Когда появляется Альмавива и графиня, Фигаро находит Керубино и Инез, прячущихся в гардеробе. Альмавива хочет выгнать Керубино и Сюзанну, но последняя вымаливает прощение.

Торрибио прибывает на свадьбу, но вернувшийся в замок Керубино узнаёт в Доне Альваро своего бывшего слугу. Керубино раскрывает Торрибио и сообщает графу об обмане. Графу ничего не остаётся, как согласиться на брак Керубино и Инез, а по настоянию Сюзанны — прощает Фигаро.

Записи

Антонио Поли (граф Альмавива), Асуде Карайовуз (графиня), Роза Феола (Инес), Анналиса Строппа (Керубино), Марио Касси (Фигаро), Элеонора Буратто (Сюсанна), Аничио Дзордзи Джюстиниани (Торрибио), Омар Монтанари (Пладжио) — Дирижёр: Риккардо Мути — Молодёжный оркестр Луиджи Керубини. Хор Венской филармонии — Запись в Театре Алигьери. Равенна, 24 и 26 июня 2011 — CD: Ducale DUC 045-47.

Библиография

• VV.AA. (2011): Либретто «I due Figaro». Фестиваль в Равенне. Fusignano: Grafiche Morandi.
• Sánchez, V. & Cascio. P (2012): Una ópera italiana a la española: «I due Figaro» de Mercadante. Amigos de la ópera de Madrid.
• Sánchez, V. (2012): Musica spagnola nelle orecchie di Mercadante: I due Figaro, tra scuola napoletana e stile rossiniano, Ravenna Festival.

Отрывок, характеризующий Два Фигаро

– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.