Два голых парня в горячей ванне

Эпизод «Южного парка»

Два голых парня в горячей ванне
Two Guys Naked in a Hot Tub
Джеральд и Рэнди в джакузи
Сезон:	Сезон 3
Эпизод:	308 (#39)
Сценарист:	Трей Паркер Мэтт Стоун Дэвид Гудман
Режиссёр:	Трей Паркер
Вышел:	21 июля 1999

Два голых парня в горячей ванне (англ. Two Guys Naked in a Hot Tub), также иногда называемый Мелвины — эпизод 308 (№ 39) сериала «South Park», премьера которого состоялась 21 июля 1999 года. Эпизод является второй частью «Трилогии о метеорном дожде», в которой три различных истории происходят в одну и ту же ночь. Другие два эпизода трилогии — «Кошачья оргия» и «Иубилей».

Как и в эпизоде «Кошачья оргия», сюжет эпизода развивается только вокруг одного основного персонажа, на этот раз — Стэна Марша.

Сюжет

Оставив Шелли в доме Картманов, Стэн с родителями отправляется на вечеринку в честь метеорного дождя, которую устроил школьный психолог, мистер Мэки. Стэн расстроен из-за того, что его привели на взрослую вечеринку, но начинает злиться ещё больше, когда его запирают в подвальной детской комнате с Мелвинами — «главными придурками школы»: Пипом, Баттерсом и Дуги.

Четверо мальчиков думают, чем бы заняться, и Мелвины просят Стэна придумать для них игру. Затем Баттерс находит коробки с женской одеждой, и они решают играть в Ангелов Чарли. Баттерс изображает Келли Гарретт (Жаклин Смит), Дуги — Джилл Монро (Фарра Фоусетт), а Пип — Сабрину Дункан (Кейт Джексон). Стэн не проявляя большого желания участвовать в игре, соглашается изобразить Босли (начальника Ангелов) и просит, в качестве задания, найти выход из подвала и комфортное место с телевизором. К его удивлению, мальчики выполняют его задание, и, после того, как он получил всё что хотел, Стэн говорит им, что больше заданий нет.

В это время наверху, мистер Мэки устраивает семьям Брофловски и Марш экскурсию по дому и приводит их к джакузи, которое он недавно установил. Жёны оставляют Рэнди и Джеральда купаться в ванне вдвоем, и они решают поэкспериментировать в честь вечеринки. Они беседуют на тему секса втроём и решают попробовать заняться мастурбацией на глазах друг у друга. В итоге это вызывает чувство неловкости у Рэнди, который начинает думать, что произошедшее свидетельствует о его гомосексуальных наклонностях.

Бюро по контролю за алкоголем, табачными изделиями и огнестрельным оружием (АТF) думает, что в доме мистера Мэки собралась секта самоубийц, которые намерены покончить с собой во время метеорного дождя. Сотрудники АТО пытаются выманить находящихся людей наружу, включив отвратительную музыку (что не дает эффекта — хотя они включали нечто, похожее на ужасный ремикс «Believe», песни Шер, мистер Мэки включает эту же песню на своей стереосистеме к радости всех участников вечеринки) и убивают любого вышедшего, кто не повинуется приказам (хотя в итоге они стреляют даже в тех, кто не делает ничего запретного). Вскоре Стэн и мелвины обнаруживают, что происходит за пределами дома. Они пытаются поговорить с АТО, но те начинают стрелять в мальчиков, как и во всех, кто выходил ранее. Стэн и мелвины записывают видеокассету, на которой рассказывают, что в доме не собрание секты, а обычная вечеринка, и передают её с помощью Баттерса репортёру. АТО понимают, что ошиблись, и объявляют, что это были всего лишь учения.

Тем временем, в доме Рэнди всё больше начинает чувствовать неловкость, общаясь с Джеральдом. Когда, наконец, Рэнди выкрикивает, что они мастурбировали в присутствии друг друга, он к своему облегчению обнаруживает, что он далеко не единственный, кто экспериментировал таким образом. Друзья объясняют ему, что он — немножко гей, но каждый мужчина на самом деле такой же. В это время, снаружи мальчики празднуют успешное решение ситуации и Стэн понимает, что мелвины — нормальные дети, такие же, как он. Тем не менее он вскоре про это забывает, когда Кайл возвращается с Иубилея, и с ужасом говорит другу, что «весь вечер тусовался с мелвинами».

Связь с другими эпизодами из трилогии о метеорном дожде

• В эпизоде местом действия является вечеринка, на которую идут мисс Картман в эпизоде «Кошачья оргия» и семья Брофловски в «Иубилее».
• Кайл появляется в конце эпизода в иубилейской униформе и говорит Стэну, что расскажет ему о том, что случилось ночью; как бы то ни было, зрители не узнали, что произошло с Кайлом до выхода следующего эпизода.
• Когда АТF наблюдают за домом через бинокль, можно увидеть, как мисс Картман разговаривает с Эриком по телефону.
• Музыка, играющая во время вечеринки, — рэп «Wild Wild West», который исполнял Картман в начале и конце предыдущего эпизода.

Пародии

• Имя репортёра — Дерек Смоллс, что является отсылкой к фильму «Это — Spinal Tap».
• Сцена с АТО отсылает к инциденту с сектой «Ветвь Давидова» в Уэйко, Техас.

Факты

• В этом эпизоде одним из основных действующих лиц впервые становится Баттерс, ставший одним из главных героев в более поздних сезонах.
• В спальне мистера Мэки, где дети смотрят телевизор, висит картина Эдварда Мунка «Крик».
• В этом эпизоде можно видеть, что мистер Мэки владеет домом, в котором установил джакузи. Между тем, в эпизоде «Пиписька Айка» Мэки был беден и снимал комнату, из которой его выгнали после неудачной лекции о вреде наркотиков школьникам, в результате чего он продолжительное время был бездомным.
• Спецназовец ATF, первый зашедший на вечеринку, использует такую-же винтовку, как и Мистер Гаррисон во 2-й серии 1-го сезона «Набор Веса 4000».

Ссылки

• [www.southparkstudios.com/guide/308 «Two Guys Naked in a Hot Tub» на South Park Studios]
• [spscriptorium.com/Season3/E308script.htm Сценарий серии «Two Guys Naked in a Hot Tub»]
• «Два голых парня в горячей ванне» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Два голых парня в горячей ванне

Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.