Движение свободного программного обеспечения

Не следует путать с движением open source.

Движение свободного программного обеспечения (англ. free software movement) — социальное и политическое движение с целью гарантировать четыре базовые свободы пользователей программного обеспечения: свободу запускать своё программное обеспечение, изучать и изменять своё программное обеспечение, а также распространять копии с изменениями или без них. Несмотря на зарождение традиций и философий среди членов хакерской культуры 1970-х, Ричард Столлман формально основал движение в 1983 году запуском проекта GNU.

Философия свободного программного обеспечения (англ. free software philosophy), находящаяся в основе этого движения, помимо других источников, зарождалась на сущности и случайных элементах того, что было названо хакерской культурой многих компьютерных пользователей в 1970-х годах.

Столлман основал Фонд свободного программного обеспечения в 1985 году для поддержки движения.

Философия

Дополнительные сведения: Свободное программное обеспечение#Философия

Дополнительные сведения: Свободная лицензия#Философия

См. также: Движение свободной культуры

Философия этого движения в том, что использование компьютеров не должно приводить людей к тому, что им запрещено сотрудничать друг с другом. На практике это означает отказ от «проприетарного ПО», которое накладывает такие ограничения, и продвижение свободного ПО с конечной целью освобождения всех «в киберпространстве», то есть каждого пользователя компьютера. Столлман отмечает, что это действие будет способствовать, а не препятствовать прогрессу технологий, поскольку «это значит, что не будет многих расточительных усилий по программированию дублирований функций системы. Эти усилия могут вместо этого идти на продвижение состояния мастерства».

Члены движения свободного программного обеспечения считают, что все пользователи ПО должны иметь свободы, перечисленные в Определении свободного программного обеспечения. Многие из них считают, что аморально запрещать или недопускать людей к осуществлению этих свобод и что эти свободы требуются для создания человечного общества, где пользователи ПО могут помогать друг другу и иметь контроль над своими компьютерами.

Некоторые сторонники движения СПО не считают, что проприетарное ПО — строго аморально. Они утверждают, что свобода ценна (и социально, и прагматично) как свойство ПО само по себе, отдельно от технического качества в узком смысле.

Фонд СПО также считает, что всё ПО нуждается в свободной документации, в частности потому что добросовестные программисты должны быть способны обновить руководства, чтобы отразить изменения, которые они сделали в ПО, но считают свободу модификации менее важной для других типов письменных произведений.

Действия

Написание и распространение свободного программного обеспечения

Основная работа движения свободного ПО сосредоточена на разработке программного обеспечения. Движение также отвергает проприетарное (патентованное) ПО, отказываясь использовать такое ПО. Согласно Столлману: «В области ПО есть только одна вещь хуже чем несанкционированное копирование — это сертифицированная копия проприетарной программы». По его словам это наносит такой же вред всему сообществу пользователей, и вдобавок разработчик, виновник такой ситуации, ещё и получает прибыль.

Законодательство

Большая работа по лоббированию была проделана против патентов на ПО и расширение законодательства об авторских правах. Другое лоббирование сосредотачивается непосредственно на использовании свободного программного обеспечения государственными учреждениями и финансируемыми государством проектами.

Подгруппы и расколы

Как и многие социальные движения, движение СПО находится в постоянном внутреннем конфликте между сторонниками компромисса и сторонниками строгого следования ценностям.

Столлман и Торвальдс

Двое самых известных людей, связанных с движением, — это Ричард Столлман и Линус Торвальдс могут рассматриваться как представители ценностной и аполитичной философий, а также конкурирующих стилей программирования Gnu и Linux. Как это ни парадоксально, вероятно симбиоз их деятельности создал полноценную операционную систему, известную как GNU/Linux или просто Linux. В споре об именовании GNU/Linux FSF выступает за термин GNU/Linux по причине того, что GNU был длительным проектом по разработке свободной операционной системы, для которой ядро было последним недостающим элементом.

См. также

• Сообщество свободного программного обеспечения
• Манифест GNU
• История свободного программного обеспечения
• Использование Linux
• Движение open source
• Движение свободной культуры
• Фонд СПО
• Open Source Initiative
• Общественные взгляды на интеллектуальную собственность

Литература

• David M. Berry, Copy, Rip, Burn: The Politics of Copyleft and Open Source, Pluto Press, 2008, ISBN 0-7453-2414-2
• Johan Soderberg, Hacking Capitalism: The Free and Open Source Software Movement, Routledge, 2007, ISBN 0-415-95543-2
• Richard Stallman [fsfe.org/freesoftware/transcripts/rms-fs-2006-03-09.en.html#freedom-two The Free Software Movement and the Future of Freedom]. — Zagreb, 2006.

Ссылки

• [www.gnu.org/philosophy/philosophy.ru.html Философия проекта GNU]
• [www.free-programm.ru/content/filosofiya-svobodnogo-po Философия свободного ПО]
• [www.free-programm.ru/node/208 Философия свободы]
• [www.onlamp.com/pub/a/onlamp/2005/09/29/what-is-free-software.html What is Free Software?] — Essay by Karl Fogel.
• [fsfeurope.org/documents/rms-fs-2006-03-09.en.html The Free Software Movement and the Future of Freedom], a 2006 lecture by Richard Stallman
• [www.gnu.org/philosophy/free-software-intro.html Free Software Movement intro by FSF]
• [www.gnu.org/philosophy/ The GNU Project Philosophy Directory], containing many defining documents of the free software movement
• [www.zmag.org/znet/viewArticle/4795 An interview with Stallman, «Free Software as a social movement»]
• Christian Imhorst, [www.imhorst.net/translations/anarchy-and-source-code/ Anarchy and Source Code — What does the Free Software Movement have to do with Anarchism?], (licence: GFDL), 2005
• [www.zeuux.org/law/billxu-rms-drm.html An anti-DRM campaign] — by Bill Xu and Richard Stallman
• [www.apdip.net/news/fossdoc The Codebreakers — a freely redistributable movie]
• [www.gnu.org/music/free-software-song.html Stallman’s Free Software Song]

Отрывок, характеризующий Движение свободного программного обеспечения

– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.
– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.