Двойники Наполеона Бонапарта

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Двойники Наполеона — находящиеся при императорском дворе двойники Наполеона Бонапарта, иногда подменявшие его.

Есть версия, что один из двойников Наполеона подменил его на острове Эльба, чтобы сам Бонапарт смог сбежать оттуда и снова заполучить трон.

Франсуа-Эжен Робо

По слухам, Наполеон с самого начала своего правления отдал приказ искать своих двойников по всей Европе. Якобы были найдены четверо двойников, один из которых вскоре упал с лошади и стал калекой, непригодным для роли двойника, второй оказался слабоумным, третий долгое время тайно сопровождал Императора и, якобы, даже находился вместе с ним во время ссылки на острове Эльба, но вскоре был убит при невыясненных обстоятельствах. Документально подтверждено существование одного двойника Наполеона — бывшего капрала Великой армии Франсуа Эжена Рабо (François-Eugène Robeaud). В ряде источников утверждается, что этот человек родился в 1775 году в деревне Балейкур департамента Мёз в шести километрах от Вердена и был на шесть лет младше Наполеона. В 1793 году Робо записался добровольцем в 1-й батальон егерей своего департамента и ушёл на войну. Он был очень похож на Наполеона, и в итоге на это обратили внимание, и его полковник представил капрала Робо своему начальству, которое, в свою очередь, отправило его к министру полиции Фуше, ведавшему подобными вопросами.

Из-за невероятного сходства с Наполеоном Робо получил прозвище «Император». Робо жил при дворе Бонапарта и всегда был в доступе, чтобы выполнять несложные, но сопряженные с риском поручения. Робо мог точно копировать манеры, привычки и вкусы Наполеона. После того как император потерял своб власть, Робо вернулся жить в своё поместье в деревне Балейкур, покидать которое ему запрещалось. После того, как Наполеон был отправлен в ссылку на остров Святой Елены, в Балейкур был направлен королевский особый агент, которому предписали не спускать глаз с Робо. Бывшего двойника охраняли всё время.

В 1818 году в Балейкуре к деревенскому дому Робо подъехала роскошная карета, какие нечасто случалось увидеть в тех краях. Окно кареты было закрыто занавеской. Карета простояла у дома не меньше двух часов. Хозяин дома потом рассказывал соседям, что приезжавший к нему человек сначала хотел купить у него кроликов, потом долго уговаривал его поохотиться вместе, но он якобы не согласился. Через несколько дней Робо исчез из деревни вместе со своей сестрой. Поздже власти принялись разыскивать бывшего двойника императора и в итоге обнаружили его сестру, которая в роскоши жила в городе Нанте. Она заявила, будто деньги дал ей брат, который отправился в далёкую поездку, а куда именно, она не знает, что он нанялся в матросы, ушёл в море и теперь где-то плавает. Впоследствии бывший двойник найден так и не был, и о нём ничего не было известно.

Робо оставил записи,в которых было сказано, что в своё время Наполеону были приведены восемь кандидатов в двойники, и он лично отобрал четверых из них. Эти люди, включая Робо, иногда подменяли императора в экстренных случаях. В 1815 году, накануне битвы при Ватерлоо, один из двойников, принятый за императора, был убит ударом кинжала в спину. Другой двойник вскоре заживо сгорел в карете, воспламенившейся от подложенной зажигательной смеси. Третий двойник пропал без вести, но позже его якобы видели в Санкт-Петербурге при дворе российского императора.

Версия о бегстве Наполеона

В своих записях Робо упоминает, что в 1818 году к его дому в Балейкуре подъехала карета, из которой вышел генерал Гургар, накануне вернувшийся с острова Святой Елены, где состоял комендантом. Робо знал, что Гургар симпатизирует опальному императору. Бывший двойник написал, что «разговор с генералом был короток. А вот моя отлучка на чужбину — весьма длительной». Уже почти два столетия существует версия, что единственный оставшийся в живых двойник Наполеона подменил бывшего императора, находившегося в изгнании. Утверждалось, что в церковной книге деревни Балейкур сохранилась запись: «Франсуа-Эжен Робо, родился в этой деревне в 1771 году. Умер на острове Святой Елены». Дата смерти якобы была стёрта. Легенда о подмене Наполеона была тщательно исследована проживающим в Лондоне журналистом-историком Александром Горбовским.

Одним из сторонников версии о подмене Наполеона на острове Сятой Елены двойником являлся австрийский психоаналитик Зигмунд Фрейд. Он считал, что эта подмена стала возможно благодаря тому, что, находясь у власти, Наполеон решил подготовить собственных двойников:

Этот многим показавшийся странным шаг оказался провидческим, так как годы спустя позволил провернуть невиданную по дерзости аферу, благодаря, чему на острове Святой Елены томился вовсе не Бонапарт, а его двойник, который от подлинного императора все же отличался и неуклюжей походкой, и скверными, отнюдь не аристократическими манерами, и совсем другим почерком

.

Также Фрейд упомянул об инциденте, происшедшем в ночь на 4 октября 1823 года в Шёнбруннском замке в пригороде Вены. Часовой, охранявший замок, где в это время умирал от скарлатины сын Наполеона, застрелил (по другим данным — убил ударом сабли) какого-то незнакомца, пытавшегося перелезть через каменную дворцовую ограду. Когда представители властей осмотрели труп убитого, у которого не было обнаружено никаких документов, полиция немедленно оцепила замок.

По настоятельной просьбе бывшей императрицы Марии-Луизы тело убитого незнакомца похоронили на территории замка рядом с тем местом, которое было предназначено для погребения жены и сына Наполеона. Причём этого всадника похоронили с воинскими почестями, полагающимися только особам высочайшего сословия. В окрестностях Шенбрунна на самом деле был похоронен мужчина, который, как утверждается, генетически идентичный императору, и имеющий точно такое же строение скелета, черепной коробки и костей. Фрейд утверждал, что в начале девятнадцатого века просвещённые люди в Европе знали о том, что этим убитым всадником был Наполеон Бонапарт.

Французский писатель Стендаль, написавший книгу о Наполеоне, задавался вопросом, почему посмертные рисунки Бонапарта, сделанные, когда он был положен в гроб, совсем не соответствуют его прижизненной внешности:

Это явно кто-то другой, но кому, зачем, для чего было устраивать этот маскарад?

.

Купец Ревар

Утверждается, что после поспешного отъезда Робо в Италию, в Вероне обосновался очень богатый француз (по другим данным — итальянец), называвший себя Реваром, компаньон которого Петруччи открыл лавку, где не столько торговали, сколько устраивали сборища, участники которых даже не пытались выдавать себя за простолюдинов. Ревар редко показывался в своём магазине, а на улицу вообще почти не выходил. Мэр Вероны якобы заискивался перед Реваром и выполнять любую его просьбу. Ревар якобы выглядел совсем как Наполеон Бонапарт, из-за чего получил прозвище «император», на которое он отвечал сдержанной улыбкой.

23 сентября 1823 Ревар бросил всё и навсегда покинул Верону. Произошло это при весьма странных обстоятельствах — в полдень в дверь магазина, где в это время находились оба компаньона, постучал посыльный. Убедившись, что перед ним именно Ревар, он вручил ему скрепленное сургучной печатью письмо. Прочтя его, Ревар взволнованно сообщил Петруччи, что неотложные обстоятельства вынуждают его уехать, и отправился домой собираться в дорогу.Примерно через два часа он вернулся налегке, без багажа. Карета, в которой прибыл посыльный, всё еще ждала его у крыльца. Прощаясь, Ревар оставил своему компаньону конверт с условием, если через три месяца он почему-либо не вернётся, Петруччи должен был доставить письмо по назначению. На этом конверте было написано: «Его Величеству Королю Франции». Ревар больше никогда в Верону не возвратился. Выполняя данное обещание, Петруччи отправился в Париж и передал письмо королю Франции. За это он получил щедрое вознаграждение. Причём Петруччи ничего не рассказывал о своём пребывании во дворце почти тридцать лет, после чего неожиданно явился к должностным лицам Вероны и сделал чрезвычайно важное заявление, подтвержденное клятвой. Каждое слово его было зафиксировано писарем, и под документом, как и положено, расписались сам Петруччи, должностные лица и свидетели. Петруччи сообщил, что во время пребывания во дворце ему заплатили за молчание 100 тысяч золотых крон. Последней фразой в документе было утверждение, что компаньоном Петруччи в течение пяти лет был Наполеон Бонапарт.

Обстоятельства последних лет жизни Наполеона на острове Святой Елены. Аргументы сторонников версии о бегстве Наполеона

Сторонником версии о бегстве Наполеона с острова Святой Елены являлся Т. Уиллер, автор вышедшей в 1974 году книги «Кто покоится здесь. Новое исследование о последних годах Наполеона». Он подчёркивает, что у Наполеона уже имелся опыт незаметного исчезновения с острова — побег в 1815 году с Эльбы. Подготовка к этому бегству включала использование приёмов, позволивших обмануть вражеских лазутчиков, которых подсылал к Наполеону британский комиссар на Эльбе Кэмпбелл. То же самое делал и губернатор острова Святой Елены генерал Гудсон Лоу, который был помешан на шпионаже.

Поскольку секреты приготовления к бегству с Эльбы так и не были раскрыты, их, как считает Уиллер, заговорщики повторили на острове Святой Елены. Уиллер утверждает, что такой человек, как Наполеон, не мог смириться со своей участью. Он решил покинуть остров, но так, чтобы тюремщики и после его бегства не заподозрили об этом. Наполеон совершенно сознательно обострял отношения с английским губернатором и его чиновниками, разыгрывая сцены гнева, с тем, чтобы держать своих стражников подальше от Лонгвуда. Поскольку вся переписка Наполеона и его приближенных просматривалась сначала самим Гудсоном Лоу, а потом и в Лондоне, пленники, начиная с 1816 года, прибегали к посылке тайных курьеров.

Бонапартисты не раз делали попытки организовать бегство Наполеона. Одну из них, в частности, предприняла его бывшая египетская любовница Полина Фурес, которой после разрыва Наполеон нашёл нового богатого мужа — отставного офицера Анри де Раншу, тут же назначенного консулом в Сантендере (Испания), а затем в Готенбурге (Швеция). В 1816 году графиня де Раншу приехала в Рио-де-Жанейро со своим любовником Жаном-Опостом Белларом и купила там корабль, предназначавшийся для спасения Наполеона. Несмотря на неудачу этой попытки, де Раншу ещё долгое время продолжала действовать вместе с другими бонапартистами в Бразилии и умерла 18 марта 1869 года. Наполеон получал от своих сторонников ещё несколько предложений о побеге (в частности, широко известен предлагавшийся вариант спасения на подводной лодке Фултона). Но он неизменно отвергал их, возможно, потому что имел в запасе другой, более надежный вариант.

В 1817–1818 годах остров Святой Елены под разными предлогами покинули многие ближайшие приближенные Наполеона — секретарь Бартолле де Лас Каз, генерал Гаспар Гурго, а позже — сразу шестеро слуг, а также слуги приближенных Наполеона. К середине 1819 года в Лонгвуде осталась только половина из живших там ранее французов.

Утверждается, что вскоре после бегства Рабо в 1818 году узник на острове Святой Елены вдруг стал очень тучным и неуклюжим, а также очень забывчивым и начал путать в рассказах очевидные факты из своей прежней жизни. Кроме того, у него изменился почерк. Официальные власти приписали это воздействию не слишком комфортных условий заключения на острове.

Также якобы существует письмо коменданта острова Святой Елены, датированное 1818 годом, в котором тот доверительно сообщает, что Наполеон скрылся с острова. Кроме того, двоюродный дядя Наполеона, кардинал Жозеф Феш и мать Бонапарта Летиция осенью 1818 года и в 1819 году были уверены, что бывший император смог бежать с острова Святой Елены. Именно поэтому они отвергли возможность направить к находившемуся там после 1818 года узнику первоклассных медиков, что было свопряжено с немалыми расходами, и послали взамен лишь молодого доктора Франческо Антоммарчи. Считается что Летиция, ничего не жалевшая для своих детей, не хотела тратить лишние деньги на лечение двойника.

Воспоминания приближённых Наполеона о жизни в Лонгвуде весьма тенденциозны, а мемуары англичан передавали лишь ходившие слухи, поскольку к бывшему императору изредка приглашали лишь отдельных лиц — врачей, художников или путешественников, ненадолго приезжавших на остров. Считается, что никто из посторонних людей, посетивших Наполеона с 1818 по 1821 год, не был знаком с ним в прежние времена, и никто из англичан с осени 1818 года не видел вблизи знаменитого узника.

Некоторые биографы Наполеона цитируют письмо жены генерала Анри-Грасьена Бертрана, который был одним из сподвижников Наполеона в то время, когда тот был императором и вместе с женой сопровождал его в изгнании. Это письмо датируется 25 августа 1818 года, и незадолго до того, как оно было написано, вблизи острова появился и стал на рейд быстроходный американский парусник, что вызвало большую тревогу у англичан. В случае каких-то осложнений ни один из бывших поблизости английских кораблей не смог бы угнаться за американским. Письмо содержало единственную странную фразу: «Победа, победа! Наполеон покинул остров». Предполагается, что на этом корабле на остров прибыл двойник Робо и уехал сам Наполеон. Но заговорщики планировали убить двойника, что было важно как для самой «наполеоновской легенды», так и для спасения участников побега от жестоких преследований. Сам Наполеон, уехав, как предполагается, в Верону, продолжал поддерживать связи с Робо и, вероятно прислал своё подлинное завещание (которое, согласно, официальной версии, было написано на острове Святой Елены в присутствии одного только адъютанта Шарля-Тристана Монтолона).

Посмертная маска Наполеона. Эксгумациия

В 2000 году в Париже вышла книга Брюно Руа-Анри «Тайна эксгумации 1840 года», автор которой приводит аргументы в пользу того, что человек, похороненный под именем Наполеона, не был им. По мнению Руа-Анри, посмертная маска Наполеона принадлежит не бывшему императору, а кому-то другому, возможно, Франческо Киприани, также корсиканцу, очень похожему на Наполеона Бонапарта. Эта маска была сделана доктором Франческо Антоммарчи. Согласно ему, размер головы Наполеона составлял 56,20 сантиметров. Однако, по словам слуги Наполеона Констана, работавшего у него 14 лет и отвечавшего за пошив шляп, размер головы императора составлял 59,65 сантиметров.

При эксгумации тела Наполеона В 1840 году было обнаружено, что его колени были чуть согнуты, якобы для того, чтобы поместить тело в узкий гроб. Однако этот гроб имел длину 1,78 метра, а рост Наполеона составлял 1,69 метра, то есть никакой необходимости сгибать колени не было бы. Довод о том, что колени покойного могли согнуться сами при неосторожной переноске гроба английскими гренадёрами, отвергается на том основании, что бывший император умер 5 мая, а гроб переносили для погребения 9 мая, то есть через четыре дня.

По свидетельствам доктора Франческо Антоммарчи и губернатора острова Гудсона Лоу, в 1821 году по краям гроба были помещены серебряные сосуды, содержащие сердце и желудок Наполеона,так как свободное место в гробу позволяло сделать это. При эксгумации сосуды были обнаружены под согнутыми коленями покойного. Также не было обнаружено шёлковых чулок на ногах покойного, которые, по свидетельству Маршана, были надеты на ноги Наполеона под сапоги.

Существуют две пряди волос, каждая из которых, как считается, принадлежала Наполеону. Один из этих локонов светло-русый, тонкий и шелковистый, как у ребёнка, второй — чёрный и густой.

Критика

По утверждению академика Е.В.Тарле, на посмертных рисунках изображён настоящий Наполеон, черты которого были обезображены тяжелой болезнью, которая, возможно, была вызвана отравлением.

Версия о подмене Наполеона на Робо не подтверждена никакими доказательствами. Все документальные свидетельства, которые приводились её стороннами, например, запись в архиве деревни Балейкур, департамент Мёз, на родине Франсуа-Эжена Робо, о том, что тот умер на острове Святой Елены, при проверке оказались вымыслом. Кроме того. Робо уехал из Балейкура в конце 1818 года, тогда как болезнь, от которой умер Наполеон, обнаружилась ещё за год до этого, в октябре 1817 года. Записи, которые делал и диктовал Наполеон в последние годы и даже месяцы жизни, свидетельствовали о знании сотен вещей, множестве подробностей, деталей, которые могли быть известны только ему самому, а никак не его двойнику.

Что касается инцидента в Шёнбруннском замке, то Наполеон, будь он жив, в 1823 году достиг бы возраста 54 лет, и вряд ли этот тучный и не отличавшийся атлетическим телосложением человек мог бы перелезать ночью через высокий каменный забор, окружавший Шёнбруннский замок.

Версия о гибели Наполеона и замены его двойником

Существует ещё одна легенда, согласно которой во время египетской военной экспедиции Наполеона посетила некая его поклонница. Познакомившись с ней, Наполеон стал иногда совершать вместе с женщиной прогулки верхом на лошадях в сторону пирамид. Во время одной из таких прогулок они отправились только вдвоём, без сопровождающих. В этот день случилась сильная песчаная буря. Всадники не вернулись, и найти их не удалось.

Верхушка генералитета не хотела осложнений в этой и без того неудачной военной экспедиции. И генералы решили заменить Бонапарта на его сообразительного и расторопного двойника, которого Наполеон держал при себе в целях безопасности, на случай покушение на него.

Косвенным доказательством этой легенды может быть то, что в районе египетских пирамид действительно были обнаружены два человеческих скелета — мужчины и женщины, а также останки двух лошадей с сёдлами. Причём люди и животные погибли уже в период новейшей истории.

Ссылки

• [www.sovsekretno.ru/articles/id/4211/ Газета «Совершенно секретно» — ТАЙНА ДВОЙНИКОВ НАПОЛЕОНА]
• [oursociety.ru/publ/novaja_i_novejshaja_istorija/chetyre_dvojnika_napoleona/9-1-0-11 Сайт «Летопись» — Четыре двойника Наполеона]
• [www.telenir.net/istorija/desjat_zagadok_napoleonovskogo_sfinksa/p11.php Загадка двойника Наполеона]
• [xistor.ru/yavlenia_neob.php?p=23 Сайт istor.ru — ДВОЙНИК НАПОЛЕОНА]
• [newinform.com/world/10183-dvoyniki-napoleona.html Сайт «НьюИнформ» — Двойники Наполеона]
• [www.yoki.ru/anomalous/zagadki/18-08-2014/418735-napoleon-0/ Сайт YOKI.ru — Люди-загадки: Наполеона заменил двойник?]
• [paranormal-news.ru/news/samye_neverojatnye_sluchai_s_dvojnikami_i_otkuda_pojavljajutsja_dvojniki/2015-12-20-11672 Сайт PARANORMALNEWS — Самые невероятные случаи с двойниками и откуда появляются двойники]
• [nnm.me/blogs/myg2001/strannaya_smert_napoleona_1/ Странная смерть Наполеона]
• [www.lik-bez.ru/archive/zine_number325/zine_gvozd_nomera335/publication353 "Ликбез", литературный альманах, пьеса А. Сальникова "Двойник Робо" (о двойнике Наполеона)]

Отрывок, характеризующий Двойники Наполеона Бонапарта

Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?