Дворец Вилейшисов

ансамбль
Дворец Вилейшисов Vileišio rūmai
Главное здание
Страна	Литва
Город	Вильнюс
Архитектурный стиль	историзм
Автор проекта	Август Клейн
Основатель	Пятрас Вилейшис
Строительство	1904—1906 годы

Дворе́ц Виле́йшисов (дом Вилейшиса, лит. Vileišio rūmai) (Vileišių rūmai) — ансамбль дворца литовского инженера, предпринимателя и общественного деятеля Пятраса Вилейшиса на Антоколе, ныне Институт литовской литературы и фольклора (Antakalnio g. 6) с необарочными формами; памятник истории и архитектуры начала XX века, построенный в 1904—1906 годах по проекту виленского архитектора немецкого происхождения, представителя историзма Августа Клейна.

История

Комплекс построен на средства Пятраса Вилейшиса и под его наблюдением для своей семьи, при этом с возможностью проведения различного рода культурных и общественных мероприятий. Вилейшис с семьёй проживал здесь до начала Первой мировой войны.

В доме при улице располагалась типография (в подвале) и редакция и администрация (на первом этаже) газеты «Вильняус жинёс» („Vilniaus žinios“). Верхний этаж сдавался жильцам. Здесь жили литовский скульптор Рафал Яхимович (Раполас Якимавичюс), польский философ профессор Владислав Татаркевич. На втором этаже жилого здания у улицы в 1907 году состоялась первая литовская художественная выставка. Её организовали художники Антанас Жмуйдзинавичюс, Микалоюс Константинас Чюрлёнис и скульптор Пятрас Римша. На церемонии открытия 9 января 1907 года речь сказал Йонас Басанавичюс. На выставке впервые экспонировались картины Чюрлёниса.

Во время отъездов Вилейшисов и позднее, после смерти Пятраса Вилейшиса (1926), за дворцом присматривала унаследовавшая его дочь инженера Эляна Вилейшите-Яловяцкене (Elena Vileišytė-Jaloveckienė). В 1931 году она переехала в Варшаву и ансамбль продала литовскому просветительному обществу «Ритас» (Rytas, «Утро»). В 1932 году во дворце обосновалось также Литовское научное общество (Lietuvių mokslo draugija) со своей библиотекой, архивом, музеем. Несколько недель в этом здании жил Йонас Басанавичюс, председатель Литовского научного общества. В 1938 году польскими властями Литовское научное общество было закрыто.

С 1941 года ансамбль перешёл в ведение Академии наук Литовской ССР, которая разместила здесь Институт литовской литературы и Институт литовского языка, с основанным в 1947 году Литературным музеем АН Литовской ССР, и Институт истории (в здании у улицы), с 1952 года Институт литовского языка и литературы. Позднее Институт истории был переведён в здание на улицу Косцюшкос, 30, затем во вновь сооружённое здание на улице Кражю. Институт литовского языка и литературы был реорганизован в два учреждения и в настоящее время в ансамбле бывшего дворца Вилейшиса располагается Институт литовской литературы и фольклора.

Архитектура зданий

Ансамбль располагается на Антоколе неподалёку от костёла Святых Петра и Павла. Он сооружён на искусственной террасе у реки Вилии (Нерис). Ансамбль составляют главный дворец в глубине участка общей площадью около 0,46 га, жилого дома при улице и вспомогательного хозяйственного здания и ограды с воротами. Юго-восточный угол террасы укрепляет стенка с балюстрадой, в западной части сооружена круглая обзорная площадка. Участок обсажен декоративными деревьями и кустами.

Столбы главных больших ворот украшены декоративными фонарями, по обеим сторонам от них и у жилого дома имеются трое ворот меньшего размера. Основную часть ограды составляет металлическая решётка с характерной для барокко орнаментикой между кирпичными оштукатуренными столбами, другая часть — стена и столбы из нештукатуреных жёлтых кирпичей.

Здания относят к числу первых, построенных в Вильнюсе с применением новых по тем временам и ещё редких материалов — бетона, цемента, железобетонных перекрытий. По свидетельствам очевидцев строительства, известь разводилась не водой, а молоком. Вместо традиционных кирпичных дымоходов смонтированы медные нержавеющие трубы. Камень для фундамента по заказу вытесан в Финляндии. Все три здания были оборудованы электричеством, водопроводом и канализацией с биологическим фильтром.

Доминанта ансамбля — главный двухэтажный дворец с полуподвальным этажом, бывшая резиденция семьи Вилейшиса. Дворец квадратный в плане с железобетонными перекрытиями. Крыша с мансардой и четырьмя куполами, крытыми свинцовыми плитами формы рыбьей чешуи. Между куполами располагаются декоративные металлические трубы. Главный и дворовый фасады оштукатурены; в центре имеют мало выступающие ризалиты, оформленные пилястрами с композитными капителями и акцентированные портиками с балконами. Вход подчёркнут пышными сенями и лестницей по обеим сторонам, террасой, огороженной полукруглой балюстрадой. Западный фасад отмечен портиком с двумя колоннами — чёрным входом для слуг. В архитектурном облике доминируют формы, имитирующие барокко, и отчасти модерна.

Жилой трёхэтажный дом при улице построен из кирпича, с железобетонными перекрытиями, в необарочном стиле; кровля жестяная. Помещения на трёх этажах коридорной системы расположены асимметрично. Главный пышный вход с улицы (ныне вход через бывшую служебную дверь со двора). Здание включено в список памятников истории республиканского значения.

Хозяйственное здание с чертами модерна построено из жёлтого кирпича, в декоре использовано дерево. Основная часть двухэтажная, пристройка в один этаж. Во времена Вилейшиса здесь располагались жилища сторожа и кучера, а также конюшня, в которой стоял фаэтон. Над конюшней действовала переплётная мастерская. Ныне в здании размещаются служебные помещения, склады и хранилища Института литовской литературы и фольклора.

Интерьер

Главное здание делится капитальными стенами на три части. Планы двух этажей аналогичны. Из коридора двери ведут в комнаты одинаковых размеров — бывшие кабинет хозяина и приёмную. Из небольшого вестибюля репрезентативная лестница справа ведёт на второй этаж. Рядом с вестибюлем расположены два салона, столовая и помещение для сервировки. Кухня находилась в полуподвале. Верхний этаж предназначался для отдыха.

В интерьере жилого дома преобладает декор с мотивами неоклассицизма. Большой светильник в вестибюле — подарок рабочих фабрики Вилейшиса «Вилия»; как и две подставки для цветов в том же стиле, он изготовлен из стали и железа в 1907—1910 годах.

Интерьер отличается декоративностью и характеризуется сочетанием элементов, присущих модерну и историзму. Перила лестниц необарочных форм.

Из оборудованных при строительстве дворца 28 богато декорированных печей сохранилось тринадцать печей различных типов с рельефными изразцами в стиле неоренессанса, неорококо, классицизма, с картушами и со скульптурными бюстами. Изразцы для печей привезены из Голландии. Наибольшую ценность представляет собой «зелёный камин», украшавший будуар Эляны Вилейшене, жены Пятраса Вилейшиса. Печь в бывшей столовой в неоренессансном стиле. Печь в гостиной с орнаментикой в стиле неорококо, украшенная изогнутыми карнизами, рельефными скульптурами и изразцами пастельных тонов.

Во дворце хранятся портреты, бюсты, барельефы литовских писателей и деятелей литовской культуры, произведения декоративно-прикладного искусства, принадлежавшие Литовскому научному обществу.

Литература

• Памятники искусства Советского Союза. Белоруссия, Литва, Латвия, Эстония. Справочник-путеводитель. Москва: Искусство. 1986. ISBN 5-210-00094-X. С. 406.
• Tomas Venclova. Wilno. Przewodnik. Wydanie czwarte. Vilnius: R. Paknio leidykla, 2006. ISBN 9986-830-47-8. S. 174. (польск.)

Ссылки

• [kvr.kpd.lt/heritage/Pages/KVRDetail.aspx?lang=lt&MC=15 Petro Vileišio rūmų ansamblis] (лит.). Kultūros vertybių registras. Kultūros paveldo departamentas prie Kultūros ministerijos. Проверено 31 января 2014.
• [www.llti.lt/lt/ansamblis/ Vileišių rūmų ansamblis] (лит.). Lietuvių literatūros ir tautosakos institutas. Lietuvių literatūros ir tautosakos institutas. Проверено 31 января 2014.
• [www.ivilnius.com/what-to-visit/place-of-interest/palaces/petras-vileisis-palace/ Petras Vileisis Palace] (англ.). iVilnius. iVilnius.lt. Проверено 31 января 2014.

Отрывок, характеризующий Дворец Вилейшисов

В третьих, и самое непонятное, состоит в том, что люди, изучающие историю, умышленно не хотят видеть того, что фланговый марш нельзя приписывать никакому одному человеку, что никто никогда его не предвидел, что маневр этот, точно так же как и отступление в Филях, в настоящем никогда никому не представлялся в его цельности, а шаг за шагом, событие за событием, мгновение за мгновением вытекал из бесчисленного количества самых разнообразных условий, и только тогда представился во всей своей цельности, когда он совершился и стал прошедшим.
На совете в Филях у русского начальства преобладающею мыслью было само собой разумевшееся отступление по прямому направлению назад, то есть по Нижегородской дороге. Доказательствами тому служит то, что большинство голосов на совете было подано в этом смысле, и, главное, известный разговор после совета главнокомандующего с Ланским, заведовавшим провиантскою частью. Ланской донес главнокомандующему, что продовольствие для армии собрано преимущественно по Оке, в Тульской и Калужской губерниях и что в случае отступления на Нижний запасы провианта будут отделены от армии большою рекою Окой, через которую перевоз в первозимье бывает невозможен. Это был первый признак необходимости уклонения от прежде представлявшегося самым естественным прямого направления на Нижний. Армия подержалась южнее, по Рязанской дороге, и ближе к запасам. Впоследствии бездействие французов, потерявших даже из виду русскую армию, заботы о защите Тульского завода и, главное, выгоды приближения к своим запасам заставили армию отклониться еще южнее, на Тульскую дорогу. Перейдя отчаянным движением за Пахрой на Тульскую дорогу, военачальники русской армии думали оставаться у Подольска, и не было мысли о Тарутинской позиции; но бесчисленное количество обстоятельств и появление опять французских войск, прежде потерявших из виду русских, и проекты сражения, и, главное, обилие провианта в Калуге заставили нашу армию еще более отклониться к югу и перейти в середину путей своего продовольствия, с Тульской на Калужскую дорогу, к Тарутину. Точно так же, как нельзя отвечать на тот вопрос, когда оставлена была Москва, нельзя отвечать и на то, когда именно и кем решено было перейти к Тарутину. Только тогда, когда войска пришли уже к Тарутину вследствие бесчисленных дифференциальных сил, тогда только стали люди уверять себя, что они этого хотели и давно предвидели.


Знаменитый фланговый марш состоял только в том, что русское войско, отступая все прямо назад по обратному направлению наступления, после того как наступление французов прекратилось, отклонилось от принятого сначала прямого направления и, не видя за собой преследования, естественно подалось в ту сторону, куда его влекло обилие продовольствия.
Если бы представить себе не гениальных полководцев во главе русской армии, но просто одну армию без начальников, то и эта армия не могла бы сделать ничего другого, кроме обратного движения к Москве, описывая дугу с той стороны, с которой было больше продовольствия и край был обильнее.
Передвижение это с Нижегородской на Рязанскую, Тульскую и Калужскую дороги было до такой степени естественно, что в этом самом направлении отбегали мародеры русской армии и что в этом самом направлении требовалось из Петербурга, чтобы Кутузов перевел свою армию. В Тарутине Кутузов получил почти выговор от государя за то, что он отвел армию на Рязанскую дорогу, и ему указывалось то самое положение против Калуги, в котором он уже находился в то время, как получил письмо государя.
Откатывавшийся по направлению толчка, данного ему во время всей кампании и в Бородинском сражении, шар русского войска, при уничтожении силы толчка и не получая новых толчков, принял то положение, которое было ему естественно.
Заслуга Кутузова не состояла в каком нибудь гениальном, как это называют, стратегическом маневре, а в том, что он один понимал значение совершавшегося события. Он один понимал уже тогда значение бездействия французской армии, он один продолжал утверждать, что Бородинское сражение была победа; он один – тот, который, казалось бы, по своему положению главнокомандующего, должен был быть вызываем к наступлению, – он один все силы свои употреблял на то, чтобы удержать русскую армию от бесполезных сражений.
Подбитый зверь под Бородиным лежал там где то, где его оставил отбежавший охотник; но жив ли, силен ли он был, или он только притаился, охотник не знал этого. Вдруг послышался стон этого зверя.
Стон этого раненого зверя, французской армии, обличивший ее погибель, была присылка Лористона в лагерь Кутузова с просьбой о мире.
Наполеон с своей уверенностью в том, что не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что ему пришло в голову, написал Кутузову слова, первые пришедшие ему в голову и не имеющие никакого смысла. Он писал:

«Monsieur le prince Koutouzov, – писал он, – j'envoie pres de vous un de mes aides de camps generaux pour vous entretenir de plusieurs objets interessants. Je desire que Votre Altesse ajoute foi a ce qu'il lui dira, surtout lorsqu'il exprimera les sentiments d'estime et de particuliere consideration que j'ai depuis longtemps pour sa personne… Cette lettre n'etant a autre fin, je prie Dieu, Monsieur le prince Koutouzov, qu'il vous ait en sa sainte et digne garde,
Moscou, le 3 Octobre, 1812. Signe:
Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.
В месяц грабежа французского войска в Москве и спокойной стоянки русского войска под Тарутиным совершилось изменение в отношении силы обоих войск (духа и численности), вследствие которого преимущество силы оказалось на стороне русских. Несмотря на то, что положение французского войска и его численность были неизвестны русским, как скоро изменилось отношение, необходимость наступления тотчас же выразилась в бесчисленном количестве признаков. Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения, приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, что делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор, пока французы были в Москве, и (главное) неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь и преимущество находится на нашей стороне. Существенное отношение сил изменилось, и наступление стало необходимым. И тотчас же, так же верно, как начинают бить и играть в часах куранты, когда стрелка совершила полный круг, в высших сферах, соответственно существенному изменению сил, отразилось усиленное движение, шипение и игра курантов.


Русская армия управлялась Кутузовым с его штабом и государем из Петербурга. В Петербурге, еще до получения известия об оставлении Москвы, был составлен подробный план всей войны и прислан Кутузову для руководства. Несмотря на то, что план этот был составлен в предположении того, что Москва еще в наших руках, план этот был одобрен штабом и принят к исполнению. Кутузов писал только, что дальние диверсии всегда трудно исполнимы. И для разрешения встречавшихся трудностей присылались новые наставления и лица, долженствовавшие следить за его действиями и доносить о них.
Кроме того, теперь в русской армии преобразовался весь штаб. Замещались места убитого Багратиона и обиженного, удалившегося Барклая. Весьма серьезно обдумывали, что будет лучше: А. поместить на место Б., а Б. на место Д., или, напротив, Д. на место А. и т. д., как будто что нибудь, кроме удовольствия А. и Б., могло зависеть от этого.
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц государя и этих перемещений, шла более, чем обыкновенно, сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях. При всех этих подкапываниях предметом интриг большей частью было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так, как оно должно было идти, то есть никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс. Все эти придумыванья, скрещиваясь, перепутываясь, представляли в высших сферах только верное отражение того, что должно было совершиться.
«Князь Михаил Иларионович! – писал государь от 2 го октября в письме, полученном после Тарутинского сражения. – С 2 го сентября Москва в руках неприятельских. Последние ваши рапорты от 20 го; и в течение всего сего времени не только что ничего не предпринято для действия противу неприятеля и освобождения первопрестольной столицы, но даже, по последним рапортам вашим, вы еще отступили назад. Серпухов уже занят отрядом неприятельским, и Тула, с знаменитым и столь для армии необходимым своим заводом, в опасности. По рапортам от генерала Винцингероде вижу я, что неприятельский 10000 й корпус подвигается по Петербургской дороге. Другой, в нескольких тысячах, также подается к Дмитрову. Третий подвинулся вперед по Владимирской дороге. Четвертый, довольно значительный, стоит между Рузою и Можайском. Наполеон же сам по 25 е число находился в Москве. По всем сим сведениям, когда неприятель сильными отрядами раздробил свои силы, когда Наполеон еще в Москве сам, с своею гвардией, возможно ли, чтобы силы неприятельские, находящиеся перед вами, были значительны и не позволяли вам действовать наступательно? С вероятностию, напротив того, должно полагать, что он вас преследует отрядами или, по крайней мере, корпусом, гораздо слабее армии, вам вверенной. Казалось, что, пользуясь сими обстоятельствами, могли бы вы с выгодою атаковать неприятеля слабее вас и истребить оного или, по меньшей мере, заставя его отступить, сохранить в наших руках знатную часть губерний, ныне неприятелем занимаемых, и тем самым отвратить опасность от Тулы и прочих внутренних наших городов. На вашей ответственности останется, если неприятель в состоянии будет отрядить значительный корпус на Петербург для угрожания сей столице, в которой не могло остаться много войска, ибо с вверенною вам армиею, действуя с решительностию и деятельностию, вы имеете все средства отвратить сие новое несчастие. Вспомните, что вы еще обязаны ответом оскорбленному отечеству в потере Москвы. Вы имели опыты моей готовности вас награждать. Сия готовность не ослабнет во мне, но я и Россия вправе ожидать с вашей стороны всего усердия, твердости и успехов, которые ум ваш, воинские таланты ваши и храбрость войск, вами предводительствуемых, нам предвещают».