Дворец Саадабад

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Саадабад — дворец, находящийся в районе Шемиран г. Тегерана, рядом с комплексом Ниаварана.

Дворцовый комплекс был построен при последних Каджарах в начале XX века. В 1920-е здесь жил шах Реза Пехлеви. В 1970-е в Саадабад переехал его сын, Мохаммед Реза-шах.

Комплекс состоит из нескольких дворцов и павильонов, в некоторых из них размещена Иранская организация культурного наследия. Во дворце Шахрам находится Военный музей, а в других павильонах — Музей воды, Музей изящных искусств, музей Бехзада и другие.

Дворец Матери Шаха закрыт для свободного посещения и используется правительством Ирана как резиденция для глав иностранных держав, прибывающих в Иран с официальным визитом.

8 июля 1937 года во дворце был подписан Саадабадский пакт, официально оформивший создание Ближневосточной Антанты — политического блока четырёх ближневосточных держав: Афганистана, Ирака, Ирана и Турции.

В октябре 2007 года в Саадабаде в рамках Второго Каспийского саммита состоялась встреча президентов России и Ирана Владимира Путина и Махмуда Ахмадинежада.



Иллюстрации

Напишите отзыв о статье "Дворец Саадабад"

Ссылки

  • [www.saadabadpalace.org/ Официальный сайт]
  • [www.iraniantours.com/attractions/tehran/saadabad.htm Краткие сведения о дворце]

Отрывок, характеризующий Дворец Саадабад

– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.