Шёнбрунн

Запрос «Шенбрунн» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Достопримечательность
Дворец Шёнбрунн Schloss Schönbrunn
Страна	Австрия
Город	Вена
Архитектурный стиль	барокко
Архитектор	Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах
Строительство	1696—1713 годы

Шёнбрунн (нем. Schloß Schönbrunn) — основная летняя резиденция австрийских императоров династии Габсбургов, одна из крупнейших построек австрийского барокко (архитектор — Иоганн Бернхард Фишер фон Эрлах). Расположен в западной части Вены, в 5 км от центра города, в районе Хитцинг. Один из самых красивых дворцово-парковых ансамблей Европы.

В декабре 1996 года на 20-й сессии Комитета всемирного наследия Шёнбрунн был включён в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. В список были включены дворец и парк с его многочисленными фонтанами и статуями, глориеттой и псевдоримскими развалинами, а также Шёнбруннский зоопарк — самый старый в мире.

История дворца

Первые упоминания о сооружении на месте нынешнего дворца датируются XIV столетием. Поместье, находившееся тут, называлось Каттербург (нем. Katterburg) и было собственностью Клостернойбургского монастыря (de). На то время Каттенбург включал в свой состав жилой дом, водяную мельницу, конюшню и сад. В 1569 году Каттербург перешёл во владение Габсбургов.

Император Матвей, согласно легенде, во время охоты в 1612 году натолкнулся на «красивые источники» (Schöne Brunnen), что позже и дало нынешнее название дворцу.

Император Фердинанд II, и его жена, Элеонора Гонзага, любившие охоту, выбрали Шёнбрунн в качестве места для выездов двора на охоту. После смерти Фердинанда в 1637 его вдова поселилась в замке, переименовав его в Шёнбрунн.

В 1683 замок пострадал во время осады Вены турками. Император Леопольд I решил отстроить разрушенный замок, и в 1696 году Фишер фон Эрлах начал строительство, взяв за образец Версальский дворец. Большая часть работ была завершена к 1713 году, однако строительство не было доведено до конца.

Шёнбрунн при Марии Терезии

В 1728 году император Карл VI приобрёл Шёнбрунн и позже подарил его своей дочери, Марии Терезии, будущей императрице. Правление Марии Терезии было ключевым в истории замка. Известно, что она восхищалась замком и его садами, превратив Шёнбрунн в центр политической и дворцовой жизни.

В 1742 и 1743 строительные работы возобновились, и здание было реконструировано, в результате чего дворец приобрел свой нынешний вид. По желанию императрицы в северном крыле дворца был построен театр, который торжественно открылся в 1747. В числе певцов и актёров, выступавших в театре, были многочисленные дети императрицы. Сама Мария Терезия здесь также демонстрировала свой талант певицы.

В 1752 супруг Марии Терезии, император Франц I, основал возле дворца зверинец, являющийся на сегодняшний день самым старым зоопарком в мире (см. Шёнбруннский зоопарк). К западу от парка император прикупил участок земли, на котором были размещены теплицы, парники и оранжереи, постоянно пополнявшиеся экзотическими растениями из Вест-Индии и Капской колонии.

После смерти Марии Терезии дворец использовался только в качестве летней резиденции императоров.

XIX—XX века

В 1805 и 1809 дворец дважды занимал Наполеон. Французский император располагался в мемориальных комнатах Франца I Стефана, в восточном крыле дворца. В этой же части дворца в 1830 родился Франц Иосиф.

В 1828 г. в оранжерейной части парка строится Пальмовый дом — необычное сооружение из кирпича с остеклением. В 1882 ему на смену пришли три павильона из стекла и металла: каждый для одной из основных температурных зон.

Восхождение на трон Франца Иосифа в 1848 ознаменовало новую замечательную эпоху в истории замка. Император выбрал Шёнбрунн в качестве своей главной резиденции и провёл в нём большую часть своей жизни.

Значительные изменения в замке были произведены во время подготовки к женитьбе императора Франца Иосифа на баварской принцессе Елизавете.

В 1945 часть замка была повреждена в результате бомбардировок. После войны британское командование выбрало дворец в качестве своего штаба.

С 1992 года Шёнбрунн (за исключением садов дворца) передан в управление компании Schloß Schönbrunn Kultur- und BetriebsGmbH, которая гарантировала эффективное управление и обширную программу реконструкции и сохранения здания.

Помещения дворца

Резиденция Габсбургов насчитывает 1441 комнату всевозможных размеров. Из них 190 помещений, которые не принадлежат музею, сдаются в аренду частным лицам. Для посещения открыты только сорок комнат.

Главные помещения

Зеркальный зал (Spiegelsalon)

В этом зале ещё при Марии Терезии принимали присягу министры. Вольфганг Амадей Моцарт играл в нём для императрицы. В 1747 эти покои были отведены принцессе Шарлотте Лотарингской (сестре Франца I — супруга Марии Терезии).

Позднее это помещение было приспособлено для аудиенций императрицы Марии Жозефы, второй супруги Иосифа II. В XIX столетии это помещение было переоборудовано в салон-столовую. Примечательными в этом помещении являются кристальные зеркала, которые своим выгодным расположением придают комнате дополнительный объём, бронзовые часы и китайские бело-голубые вазы XIX века. Тут также расположен небольшой алтарь с изображением Святой Девы Марии.

Большой зал Ро́за (Rosa-Zimmer)

Этот зал назван так по имени художника Йозефа Роза, оформлявшего интерьер помещения. На настенных картинах изображены ландшафты Швейцарии и Северной Италии. Примечательными являются портрет Марии Терезии, богато украшенные часы на столике и бело-голубые напольные вазы из Азии.

Большая галерея

Это помещение длиной в 43 метра и высотой 10 метров использовалась для аудиенций императоров. При Марии Терезии зал был перестроен и стал главным помещением дворца. С 1761 в нём проводились все важные государственные торжества и встречи. Во время Второй мировой войны зал был частично разрушен, но уже в 1947—1949 вновь восстановлен.

Малая галерея

В этом помещении организовывались небольшие обеденные приёмы, концерты и другие мероприятия. Выход из галереи ведёт к южной входной лестнице с видом на глориетту, фонтан Нептуна (Neptun-Brunnen) и цветочные грядки. Через арку эта галерея соединена с большой галереей дворца. Украшают галерею бюсты Марии Антуанетты и Марии Каролины из мрамора, а также две вырезанные из дерева и позолоченные люстры.

Комната Roesselzimmer

Комната задумывалась как помещение для игр (Roessel — нем. шахматный конь). С XIX века её стали использовать в качестве столовой. На стене висят разнообразные картины со сценами охоты.

Церемонный зал

Первоначально зал назывался Batagliensaal (зал битв). На стенах можно увидеть эпизоды великих битв и другие картины изображающие, например, свадебные церемонии императоров. Картины были нарисованы во второй половине XVIII века. На знаменитой картине «Musikfest» в её левом углу можно увидеть маленького Вольфганга Амадея Моцарта, который на самом деле был добавлен в картину только по просьбе императрицы Марии Терезии, так как в этом возрасте Моцарт ещё не жил в Вене.

Другие комнаты

1. Гвардейская комната (Gardezimmer). В этом помещении, оформленном в белых с золотым цветах, гвардейцы получали приказы монарха.
2. Прихожая Франца Иосифа, или так называемая «Бильярдная комната» (Billardzimmer). Это помещение было предназначено для отдыха и частных аудиенций императора Франца Иосифа I. В комнате находился бильярдный стол для лиц, ожидающих аудиенцию, откуда и произошло название комнаты.
3. Комната с отделкой из древесины грецкого ореха (Nussholz-Zimmer). В этой комнате за письменным столом сидел Франц Иосиф I. и принимал ожидавших частной аудиенции посетителей. Стены этой комнаты отделаны древесиной грецкого ореха. Позолоченная люстра в комнате тоже из дерева.
4. Рабочий кабинет императора Франца Иосифа (Arbeitszimmer Kaiser Franz Joseph I.). В настоящее время, особый интерес для посетителей представляют, прежде всего, настенные картины в кабинете, в частности портрет императрицы Элизабет.
5. Спальная комната Франца Иосифа (Schlafzimmer von Kaiser Franz Joseph I.). Эта комната наглядно демонстрирует образ жизни кайзера, который, будучи главой государства, предпочитал скромность и простоту. Так, например кровать императора, в которой он и скончался, выполнена из простого дерева. Ещё тут можно увидеть портрет наследника трона, принца Рудольфа и картину, изображающую кайзера Франца Иосифа I перед смертью (художник Франц фон Мач нарисовал эту картину в течение 24 часов после смерти императора), а также туалетные принадлежности кайзера.
6. Кабинет с террасой (Terassenkabinett). Это помещение дворца было комнатой императрицы Елизаветы. Стены комнаты обиты французским шёлком.
7. Рабочая комната с деревянной лестницей (Stiegenkabinett). По деревянной лестнице из этой комнаты можно напрямую пройти в небольшой дворцовый садик. Во время первой мировой войны лестница была разрушена. В настоящее время в этой комнате находятся лакированные шкафы в восточно-азиатском стиле, секретер с ящиками из перламутра и многочисленные картины.
8. Туалетная комната (Toilettenzimmer). В этой комнате со стенами, обитыми деревянными панелями с розовой парчой, находятся умывальник, выполненный из древесины грецкого ореха с плитой из белого мрамора, стоячая вешалка для одежды, настольное зеркало, письменный стол, а также несколько картин и статуэтка кайзера Франца Иосифа.
9. Спальная комната императора Франца Иосифа I и императрицы Елизаветы. Стены комнаты покрыты французским шелком. Шкафчики выполнены из палисандровой древесины и были подарены императору и его супруге венской гильдией столяров в честь дня свадьбы. Особого внимания в этой комнате заслуживают скамеечка для коленопреклонений и механические часы из древесины палисандра с отделкой из бронзы.
10. Комната-салон императрицы Елизаветы (Salon der Kaiserin Elisabeth). Это помещение было в своё время личными покоями императрицы Марии Терезии. Позже эта комната была переоборудована в личный салон императрицы Элизабет. Интересной является в этой комнате также китайская ваза с шёлковым покрытием в форме зонтика, которая использовалась в качестве настольной лампы.
11. Комната Марии Антуанетты (Marie Antoinette-Zimmer). Эта комната была названа в честь Марии Антонии, которая после замужества с Людовиком XVI стала именоваться Антуанетта. Помещение обито деревянными дощечками с декорациями из золота. На стенах развешены картины включая портрет Марии Антуанетты.
12. Ванная комната императрицы Елизаветы (Badezimmer der Kaiserin Elisabeth). Ванная комната выполнена из белого мрамора и в ней даже существовал душ, а также фарфоровый умывальник.
13. Комната для завтрака (Frühstückszimmer). Интересными в комнате являются настенные украшения, сцены из цветов в 26 рамках, выполненных в стиле рококо (которые, как предполагают, были созданы самой Марией Терезией или её дочерями), а также азиатский фарфор в настенных консолях и две зелёные вазы с декорациями из XIX века.
14. Жёлтая комната. Кресла и в этой комнате покрыты шёлковым дамастом жёлтого цвета, стены также отделаны украшениями из золота. Замечательным в этой комнате является шкафчик, выполненный в стиле барокко, со стоящими на нём часами из белого мрамора и бронзы, покрытой золотом.
15. Комната с балконом (Balkonzimmer). Белая обивка стен с золотыми узорами была выполнена ещё в 1845 году. В одном из углов комнаты расположен камин, который обычно зажигался с задней стороны. На стенах висят картины, изображающие детей Марии Терезии, среди которых портреты Фердинанда Карла, Леопольда II, Максимилиана Франца и Карла Иосифа.
16. Малая комната Роза (Rosa-Zimmer). В комнате находятся шесть больших живописных полотен со сценами из сельской жизни. Особого внимания заслуживают часы в стиле рококо с позолоченными украшениями из бронзы.
17. Маленькая комната Роза. Здесь находятся пять живописных полотен, обрамлённые в золотые рамки, с изображениями ландшафтов, созданные с 1763 по 1769 год. Одна из картин «Fluss mit Bruecke» (река с мостиком) является только копией с оригинала картины, повреждённой в годы войны. Тут же можно увидеть автопортрет художника Роза.
18. Круглый китайский кабинет. В этом кабинете императрица Мария Терезия проводила секретные совещания. Император Франц Иосиф использовал эту комнату в качестве личного покоя. В комнате находится маленький лифт для доставки еды и маленькая лестница ведущая в покои государственного канцлера. Интересными являются изготовленные в Вене эмалевые люстры, восточные вазы и сосуды XVIII века, китайские напольные вазы и изображения на стенах, с восточными мотивами.
19. Овальный китайский кабинет. Эта комната обставлена в китайском стиле с восточными лаковыми панелями и фарфором, которые были модными в XIX веке.
20. Голубой китайский салон. Стены обиты древесиной грецкого ореха с голубыми краями в китайском стиле.
21. Комната Vieux-Laque
22. Комната Наполеона
23. Фарфоровая комната
24. Миллионная комната
25. Гобеленный салон
26. Мемориальная комната
27. Красный салон
28. Восточный кабинет с террасой
29. Комната рождения императора Франца Йозефа
30. Рабочая комната эрцгерцога Франца Карла
31. Салон эрцгерцога Франца Карла
32. Комната дикого кабана
33. Проходная комната
34. Комната машин
35. Комната с каруселью (Karussellzimmer)
36. Комната с фонарями (Laternenzimmer)

Туризм и дипломатия

После падения монархии парк и дворец с 1918 года были открыты публике.

4 июня 1961 года во дворце состоялась советско-американская встреча на высшем уровне между Хрущёвым и Кеннеди.

Парк Шёнбрунн привлекает для прогулок тысячи венцев и гостей города. Ежегодно в парк и во дворец приходят до шести миллионов посетителей. В настоящее время Дворец Шёнбрунн со всеми прилегающими территориями является одним из важнейших туристических объектов Вены и Австрии.

См. также

• Хофбург 
• Хофбург (Инсбрук)
• Глориетта Шёнбрунна
• Шёнбруннский зоопарк
• Концерт в летнюю ночь

Литература

• Schloß Schönbrunn. Wien, 2014. E. Ibi. Kultur und Betriebsges m.b.H.

Ссылки

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 786 [whc.unesco.org/ru/list/786 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/786 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/786 фр.]

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Шёнбрунн
• [www.schoenbrunn.at/ Официальный сайт]
• [dic.academic.ru/dic.nsf/sie/20343/ШЕНБРУНН Дворец Шёнбрунн в Советской исторической энциклопедии]
• [slovari.yandex.ru/шенбрунн/Словарь%20изобразительного%20искусства/Шёнбрунн/ Дворец Шёнбрунн в Словаре изобразительного искусства](недоступная ссылка с 03-11-2015 (3090 дней))

Отрывок, характеризующий Шёнбрунн

– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
– Слушаю с, – подумав, сказал Герасим.
Весь остаток этого дня Пьер провел один в кабинете благодетеля, беспокойно шагая из одного угла в другой, как слышал Герасим, и что то сам с собой разговаривая, и ночевал на приготовленной ему тут же постели.
Герасим с привычкой слуги, видавшего много странных вещей на своем веку, принял переселение Пьера без удивления и, казалось, был доволен тем, что ему было кому услуживать. Он в тот же вечер, не спрашивая даже и самого себя, для чего это было нужно, достал Пьеру кафтан и шапку и обещал на другой день приобрести требуемый пистолет. Макар Алексеевич в этот вечер два раза, шлепая своими калошами, подходил к двери и останавливался, заискивающе глядя на Пьера. Но как только Пьер оборачивался к нему, он стыдливо и сердито запахивал свой халат и поспешно удалялся. В то время как Пьер в кучерском кафтане, приобретенном и выпаренном для него Герасимом, ходил с ним покупать пистолет у Сухаревой башни, он встретил Ростовых.


1 го сентября в ночь отдан приказ Кутузова об отступлении русских войск через Москву на Рязанскую дорогу.
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.