Дебрецен
Город
|
Дебреце́н (венг. Debrecen) — город на востоке Венгрии, второй по населению город в стране после Будапешта, административный центр медье Хайду-Бихар. Численность населения на 1 января 2014 года — 203 914 человек[1].
Содержание
География и транспорт
Дебрецен расположен в историческом регионе Альфёльд (Среднедунайская равнина) в 220 километрах к востоку от Будапешта, в 50 километрах к югу от Ньиредьхазы. В 30 километрах к востоку проходит румынская граница. Дебрецен связан несколькими автодорогами с Будапештом (автобан M35 и шоссе E60, через Сольнок), Мишкольцем, румынским городом Орадя. Магистраль Е573 идёт из Дебрецена через Ньиредьхазу в украинский Чоп и далее на Ужгород.
Через город проходит железная дорога Чоп — Дебрецен — Сольнок — Будапешт. Время в пути на поезде от столицы — около 3 часов.
Рядом с Дебреценом расположен международный аэропорт, второй по величине в стране после будапештского. Аэропорт был открыт для коммерческих полётов в 2001 году на базе реконструированного аэродрома бывшей советской военной базы, годом позже из него начали выполняться международные рейсы.
Городской транспорт Дебрецена представлен автобусной и троллейбусной сетями и единственной трамвайной линией.
История
Город образовался слиянием нескольких соседних поселений, впервые Дебрецен упомянут в 1235 году. Этимология названия точно не установлена, по наиболее распространённой версии оно восходит к славянскому «Добре злием» — «Хорошая почва». По другой версии название города происходит от славянского слова «доброчин», которое, предположительно, было первым названием города.
В 1361 году король Лайош I даровал Дебрецену статус вольного города. В XV—XVI веках Дебрецен стал важным торговым городом, здесь проводилось большое количество ярмарок, главным образом, сельскохозяйственных. С 1450 по 1507 год он находился в собственности семьи Хуняди.
После вторжения турок в середине XVI века Дебрецен подпал под власть правителей Трансильвании и получил полуавтономный статус, которым пользовался до 1693 года, когда вместе с остальной Венгрией вошёл в состав империи Габсбургов.
В 1673 году в Дебрецен из Габсбургской империи были высланы 40 протестантских пасторов, после чего идеи Реформации широко распространились в городе. Дебрецен получил неофициальное имя «венгерская Женева» и до сих пор остаётся крупнейшим центром венгерского кальвинизма. Римско-католическая церковь смогла вернуться в город лишь в 1715 году, когда был построен монастырь ордена пиаров и собор св. Анны.
В 1849 году Дебрецен оказался в центре Венгерской революции 1848—1849 годов. В апреле 1849 года в Дебреценской Большой церкви открылось заседание Государственного собрания, на котором Лайош Кошут зачитал декларацию о венгерской независимости. На период революции Дебрецен стал фактически столицей страны.
После подавления революции в городе постепенно вновь начался экономический рост. В 1857 году Дебрецен и Будапешт соединила железная дорога. В городе быстро росло число фабрик, банков, школ, больниц и новых зданий. В 1884 году в Дебрецене был пущен первый в Венгрии трамвай на паровой тяге.
После Первой мировой войны к Румынии отошла значительная часть восточных венгерских земель, после чего Дебрецен оказался почти приграничным городом.
Во время Второй мировой войны город сильно пострадал. В октябре 1944 года в его окрестностях проходила Дебреценская операция, после которой 50 % зданий города было полностью разрушено, ещё 20 % понесли ущерб. Восстановление города продолжалось вплоть до 60-х годов XX века. Во второй половине XX века Дебрецен стал третьим по величине городом Венгрии после Будапешта и Мишкольца, а в 90-х годах — вторым после сильного оттока населения из Мишкольца в результате промышленного кризиса.
Климат
| Климат Дебрецена | |||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Показатель | Янв. | Фев. | Март | Апр. | Май | Июнь | Июль | Авг. | Сен. | Окт. | Нояб. | Дек. | Год |
| Абсолютный максимум, °C | 16,2 | 20,4 | 25,9 | 30,5 | 33,7 | 39,1 | 41,8 | 40,4 | 36,8 | 31,2 | 25,1 | 18,7 | 41,8 |
| Средний максимум, °C | 0,6 | 4,1 | 10,4 | 16,6 | 21,7 | 24,6 | 26,5 | 26,1 | 22,4 | 16,5 | 8,5 | 2,6 | 15,1 |
| Средняя температура, °C | −2,6 | 0,2 | 5,1 | 10,7 | 15,8 | 18,7 | 20,3 | 19,6 | 15,8 | 10,3 | 4,5 | −0,2 | 9,9 |
| Средний минимум, °C | −5,5 | −3 | 0,6 | 5,4 | 10,1 | 13,1 | 14,4 | 13,7 | 10,3 | 5,3 | 1,3 | −2,8 | 5,2 |
| Абсолютный минимум, °C | −30,9 | −26,2 | −17,8 | −6,5 | −2,8 | 2,1 | 4,5 | 1,7 | −5,6 | −11,5 | −20 | −25,4 | −30,9 |
| Норма осадков, мм | 37 | 30 | 34 | 42 | 59 | 80 | 65 | 61 | 38 | 31 | 45 | 44 | 566 |
| Источник: [www.climate-charts.com/Locations/h/HU12882.php World Climate] | |||||||||||||
Образование
Дебреценский университет — одно из самых известных учебных заведений страны. Он был основан в 1538 году, как Кальвинистский колледж. В 1912 году преобразован в Королевский Университет. В 2000 году в его состав включены Сельскохозяйственный Университет, Медицинский Университет и Университет имени Л. Кошута. Образовавшийся единый Университет Дебрецена включает 11 факультетов и 2 колледжа. Здесь обучаются более 30 000 студентов.
Спорт
В городе базируется одна из сильнейших футбольных команд страны — ФК Дебрецен, выигравшая первенства страны в 2005, 2006, 2007, 2009, 2010, 2012 и 2014 годах.
В марте 2016 года в городе прошёл юниорский чемпионат мира по фигурному катанию.
Население
Население города не растёт с 1990-х и составляет 214 000 человек на 2014 год. 94 % жителей являются венграми, есть также цыгане, немцы и румыны. В городе находится лагерь для беженцев, которые далее переправляются в Западную Европу. Национальности этих беженцев — в основном иракцы, афганцы, нигерийцы, албанцы-косовары[2].
Достопримечательности
- Большая церковь. Кальвинистский собор, построен в стиле неоклассицизм в 1821 году. Крупнейший протестантский храм страны.
- Кафедральный собор Св. Анны. Католический собор, возведённый орденом пиаров в 1715 году.
- Реформатский колледж. Ныне в здании музей истории протестантизма в Венгрии, а также крупнейшая библиотека исторической и религиозной литературы.
- Греко-католическая церковь. Сооружена в 1910 году в византийском стиле.
- Термальный парк Надьёрдё. Большой водный комплекс с термальными ваннами и бассейнами.
- Здание гостиницы Золотой Бык. Старейшая гостиница Венгрии.
- Здание Университета.
- Музей Дери. Экспозиция музея посвящена этнографии и национальному искусству.
В 40 километрах от Дебрецена находится национальный парк «Хортобадь», включённый в список мирового наследия ЮНЕСКО.
Города-побратимы
-
Каттолика (итал. Cattolica), Италия -
Клайпеда (лит. Klaipėda), Литва -
Люблин (польск. Lublin), Польша -
Нью-Брансуик (англ. New Brunswick), Нью-Джерси, США -
Орадя (рум. Oradea), Румыния -
Падерборн (нем. Paderborn), Германия -
Ришон-ле-Цион (ивр. רִאשׁוֹן לְצִיּוֹן), Израиль -
Санкт-Петербург, Россия -
Сетубал (порт. Setúbal), Португалия - Сыктывкар, Россия
-
Тайдун (кит. упр. 台東市, пиньинь: Táidōng), Тайвань -
Шумен, Болгария -
Ювяскюля (фин. Jyväskylä), Финляндия -
Тунляо (кит. трад. Tongliao), Китай
Известные уроженцы и жители
- Шаркади, Имре (1921—1961) — венгерский прозаик и драматург.
- Магда Сабо (1917—2007) — венгерская писательница.
- Лакатос, Имре (1922—1974) — венгерский философ.
- Адягаши, Клара (р. 1952) — венгерский учёный-тюрколог, славист, исследователь чувашского языка, доктор филологических наук, профессор.
- Хатвани, Иштван (1718—1786) — венгерский учёный-энциклопедист, математик.
Напишите отзыв о статье "Дебрецен"
Примечания
- ↑ [www.ksh.hu/apps/shop.kiadvany?p_kiadvany_id=35528&p_temakor_kod=KSH&p_session_id=185598518857610&p_lang=HU Ежегодное издание «Административная Венгрия» = Magyarország közigazgatási helynévkönyve] (венг.) / Responsible editor: Waffenschmidt Jánosné. — Budapest: Központi Statisztikai Hivatal (Hungarian Central Statistical Office), 2014. január 1. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1217-2952&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1217-2952].
- ↑ [kompastik.ru/v-vengriyu-edet-vse-bolshe-migrantov Венгрия — восточные ворота Шенгена] (рус.). Kompastik.ru. Проверено 27 июля 2015.
Ссылки
Путеводитель «Дебрецен» в Викигиде
- [www.debrecen.hu Официальный сайт города (венг.)]
- [www.travelphoto.org.ua/2010/03/debrecen.html Фото Дебрецена]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Дебрецен
Дрон, вскоре после переселения на теплые реки, в котором он участвовал, как и другие, был сделан старостой бурмистром в Богучарове и с тех пор двадцать три года безупречно пробыл в этой должности. Мужики боялись его больше, чем барина. Господа, и старый князь, и молодой, и управляющий, уважали его и в шутку называли министром. Во все время своей службы Дрон нн разу не был ни пьян, ни болен; никогда, ни после бессонных ночей, ни после каких бы то ни было трудов, не выказывал ни малейшей усталости и, не зная грамоте, никогда не забывал ни одного счета денег и пудов муки по огромным обозам, которые он продавал, и ни одной копны ужи на хлеба на каждой десятине богучаровских полей.Этого то Дрона Алпатыч, приехавший из разоренных Лысых Гор, призвал к себе в день похорон князя и приказал ему приготовить двенадцать лошадей под экипажи княжны и восемнадцать подвод под обоз, который должен был быть поднят из Богучарова. Хотя мужики и были оброчные, исполнение приказания этого не могло встретить затруднения, по мнению Алпатыча, так как в Богучарове было двести тридцать тягол и мужики были зажиточные. Но староста Дрон, выслушав приказание, молча опустил глаза. Алпатыч назвал ему мужиков, которых он знал и с которых он приказывал взять подводы.
Дрон отвечал, что лошади у этих мужиков в извозе. Алпатыч назвал других мужиков, и у тех лошадей не было, по словам Дрона, одни были под казенными подводами, другие бессильны, у третьих подохли лошади от бескормицы. Лошадей, по мнению Дрона, нельзя было собрать не только под обоз, но и под экипажи.
Алпатыч внимательно посмотрел на Дрона и нахмурился. Как Дрон был образцовым старостой мужиком, так и Алпатыч недаром управлял двадцать лет имениями князя и был образцовым управляющим. Он в высшей степени способен был понимать чутьем потребности и инстинкты народа, с которым имел дело, и потому он был превосходным управляющим. Взглянув на Дрона, он тотчас понял, что ответы Дрона не были выражением мысли Дрона, но выражением того общего настроения богучаровского мира, которым староста уже был захвачен. Но вместе с тем он знал, что нажившийся и ненавидимый миром Дрон должен был колебаться между двумя лагерями – господским и крестьянским. Это колебание он заметил в его взгляде, и потому Алпатыч, нахмурившись, придвинулся к Дрону.
– Ты, Дронушка, слушай! – сказал он. – Ты мне пустого не говори. Его сиятельство князь Андрей Николаич сами мне приказали, чтобы весь народ отправить и с неприятелем не оставаться, и царский на то приказ есть. А кто останется, тот царю изменник. Слышишь?
– Слушаю, – отвечал Дрон, не поднимая глаз.
Алпатыч не удовлетворился этим ответом.
– Эй, Дрон, худо будет! – сказал Алпатыч, покачав головой.
– Власть ваша! – сказал Дрон печально.
– Эй, Дрон, оставь! – повторил Алпатыч, вынимая руку из за пазухи и торжественным жестом указывая ею на пол под ноги Дрона. – Я не то, что тебя насквозь, я под тобой на три аршина все насквозь вижу, – сказал он, вглядываясь в пол под ноги Дрона.
Дрон смутился, бегло взглянул на Алпатыча и опять опустил глаза.
– Ты вздор то оставь и народу скажи, чтобы собирались из домов идти в Москву и готовили подводы завтра к утру под княжнин обоз, да сам на сходку не ходи. Слышишь?
Дрон вдруг упал в ноги.
– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.
– Через кого вы получили это? – сказала она.
– Вероятно, узнали, что я француженка по имени, – краснея, сказала m lle Bourienne.
Княжна Марья с бумагой в руке встала от окна и с бледным лицом вышла из комнаты и пошла в бывший кабинет князя Андрея.
– Дуняша, позовите ко мне Алпатыча, Дронушку, кого нибудь, – сказала княжна Марья, – и скажите Амалье Карловне, чтобы она не входила ко мне, – прибавила она, услыхав голос m lle Bourienne. – Поскорее ехать! Ехать скорее! – говорила княжна Марья, ужасаясь мысли о том, что она могла остаться во власти французов.
«Чтобы князь Андрей знал, что она во власти французов! Чтоб она, дочь князя Николая Андреича Болконского, просила господина генерала Рамо оказать ей покровительство и пользовалась его благодеяниями! – Эта мысль приводила ее в ужас, заставляла ее содрогаться, краснеть и чувствовать еще не испытанные ею припадки злобы и гордости. Все, что только было тяжелого и, главное, оскорбительного в ее положении, живо представлялось ей. «Они, французы, поселятся в этом доме; господин генерал Рамо займет кабинет князя Андрея; будет для забавы перебирать и читать его письма и бумаги. M lle Bourienne lui fera les honneurs de Богучарово. [Мадемуазель Бурьен будет принимать его с почестями в Богучарове.] Мне дадут комнатку из милости; солдаты разорят свежую могилу отца, чтобы снять с него кресты и звезды; они мне будут рассказывать о победах над русскими, будут притворно выражать сочувствие моему горю… – думала княжна Марья не своими мыслями, но чувствуя себя обязанной думать за себя мыслями своего отца и брата. Для нее лично было все равно, где бы ни оставаться и что бы с ней ни было; но она чувствовала себя вместе с тем представительницей своего покойного отца и князя Андрея. Она невольно думала их мыслями и чувствовала их чувствами. Что бы они сказали, что бы они сделали теперь, то самое она чувствовала необходимым сделать. Она пошла в кабинет князя Андрея и, стараясь проникнуться его мыслями, обдумывала свое положение.
