Дева Финляндия
Дева Финляндия (также Финская дева, фин. Suomi-neito, швед. Finlands mö) — национальная персонификация Финляндии. Дева Финляндия — босоногая молодая женщина в возрасте около 25 лет, зачастую изображается с заплетенными волосами, голубоглазая. Одета в сине-белый национальный костюм или в белые одежды. Изначально её называли Аура в честь одноименной реки, протекающей через город Турку (Або).
В качестве национального символа образ девы Финляндии использовался с XVIII века, когда её изображали как женщину с короной (дословно — стенная корона, зубцы которой выполнены в виде крепостных башенок). С развитием национального сознания и обретением Финляндией независимости образ девы Финляндии получил дальнейшее развитие. Изображения девы, персонифицирующей Финляндию, а также сочетание синего и белого цветов стали важными инструментами пропаганды в борьбе за защиту финской автономии от посягательств российских властей.[1]
Образ девы Финляндии может также рассматриваться как ссылка на очертания Финляндии на географической карте. При небольшом воображении она выглядит как женский силуэт с одной поднятой рукой (и другой — до Московского перемирия 1944 года), головой и юбкой. Метафора так широко используется, что северо-западную коммуну Энонтекиё называют Рукой (Käsivarsi) даже в официальном контексте.
Образ в искусстве
На картине Эдварда Исто дева изображена защищающей свод законов Финляндии от двуглавого орла — символа российского императорского дома и, по задумке автора, олицетворения сил тьмы. Несмотря на попытки властей запретить демонстрацию картины, она стала известной по всей стране.[1]
Образ Девы Финляндии был использован при создании памятника национальному поэту страны Йохану Людвигу Рунебергу. На бульваре Эспланада в Хельсинки в 1885 году был поставлен памятник Рунебергу, выполненный его сыном, скульптором Вальтером Рунебергом. У подножия памятника — Дева Финляндия и каменная плита со стихотворением «Наш край», которое стало национальным гимном страны.[2]
|
| На известной картине кисти Эдварда Исто Дева Финляндия атакуется орлом, который вырывает у неё свод законов. |
Напишите отзыв о статье "Дева Финляндия"
Примечания
Отрывок, характеризующий Дева Финляндия
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
