Дева (созвездие)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дева

щёлкните по изображению для его увеличения

Лат. название Virgo
(в род. п.: Virginis)
Сокращение Vir
Символ Дева
Прямое восхождение от 11h 31m до 15h 05m
Склонение от −22° до +15°
Площадь 1294 кв. градуса
(2 место)
Ярчайшие звёзды
(величина < 3m)
Метеорные потоки
Соседние созвездия
Созвездие видимо в широтах от +68° до −75°.
Лучшее время для наблюдения на территории России — апрель.

Де́ва (лат. Virgo) — экваториальное зодиакальное созвездие, лежащее между Львом и Весами. В созвездии Девы в современную эпоху расположена точка осеннего равноденствия.

Самая яркая звезда — Спика (α Девы), что на латинском значит «колос», — массивная спектральная двойная 0,98 звёздной величины. Звезда Поррима (γ Девы), что значит «богиня пророчеств», — одна из ближайших к нам двойных звёзд (расстояние 32 св. года) с очень вытянутой орбитой и периодом 171 год. Блеск каждого из её компонентов 3,45 звёздной величины, а вместе 2,7; максимальное расстояние между ними было в 1929 году около 6″, но к 2007 году оно уменьшилось до 0,5″ и звезда стала видна как одиночная.

Правый верхний район созвездия Девы (к северо-западу от линии, образованной звёздами ε, δ и γ) представляет исключительный интерес для специалистов, занимающихся внегалактической астрономией. Здесь на сравнительно небольшом участке неба сосредоточено не менее двух с половиной тысяч далеких галактик. Это поле, усеянное звёздными системами, выходит за пределы созвездия Девы и простирается выше в область созвездия Волосы Вероники (когда-то оно считалось частью созвездия Девы). Это огромное облако галактик находится настолько далеко, что свет от него доходит до Земли лишь за 1,3 миллиарда лет. Рассматривая эту область неба, мы получаем возможность заглянуть в отдалённое прошлое Вселенной.

На расстоянии около 59 млн световых лет находится скопление галактик Девы, содержащее не менее 1500 членов, среди которых эллиптические галактики М 49, М 59, М 60, М 84, М 86, М 87 (источник радиоизлучения) и М 89; спиральные галактики: пересечённая М 58, яркая М 90, повёрнутая к нам ребром М 85 и большая, развёрнутая плашмя М 61. Почти с ребра видна галактика Сомбреро (М 104), названная так из-за мощной тёмной пылевой линии, проходящей вдоль экваториальной плоскости. В созвездии Девы расположен ярчайший квазар 3C 273 (12-я видимая звёздная величина), наиболее далёкий объект, доступный любительскому телескопу (красное смещение z=0,158; расстояние 3 млрд св. лет).



Наблюдение

Как правило, Солнце находится в созвездии с 16 сентября по 30 октября[1]. В средних широтах созвездие видно в самом конце осени (со второй половины ноября), зимой, весной и в первой половине лета (до начала июля). Наилучшие условия для наблюдений в марте—апреле. Видно на всей территории России.

История

Древнее созвездие. Включено в каталог звёздного неба Клавдия Птолемея «Альмагест». Греки видели в этом созвездии самых разных богинь и героинь (например, афиняне — Эригону), однако наиболее распространена версия, что это — Деметра, дочь Кроноса и Реи, богиня плодородия и земледелия, мать Персефоны.

На изображениях Дева держит колос, по расположению соответствующий звезде Спика. Другая яркая звезда созвездия — Виндемиатрикс, (Vindemiatrix — лат. «винодельница»). Считали, что это — превращённый в звезду юноша Ампел, возлюбленный Диониса, бога плодоносящих сил земли и виноделия.

См. также

Напишите отзыв о статье "Дева (созвездие)"

Примечания

  1. [astronomyonline.org/observation/zodiac.asp Constellations of the zodiac]

Ссылки

Астрономия | Зодиакальные созвездия | Астрология

Овен () | Телец () | Близнецы () | Рак () | Лев () | Дева () | Весы () | Скорпион () | Змееносец () | Стрелец () | Козерог () | Водолей () | Рыбы ()
Созвездие Змееносца по традиции не включают в зодиакальные, но Солнце через него проходит

Отрывок, характеризующий Дева (созвездие)

Отпустив генералов, Кутузов долго сидел, облокотившись на стол, и думал все о том же страшном вопросе: «Когда же, когда же наконец решилось то, что оставлена Москва? Когда было сделано то, что решило вопрос, и кто виноват в этом?»
– Этого, этого я не ждал, – сказал он вошедшему к нему, уже поздно ночью, адъютанту Шнейдеру, – этого я не ждал! Этого я не думал!
– Вам надо отдохнуть, ваша светлость, – сказал Шнейдер.
– Да нет же! Будут же они лошадиное мясо жрать, как турки, – не отвечая, прокричал Кутузов, ударяя пухлым кулаком по столу, – будут и они, только бы…


В противоположность Кутузову, в то же время, в событии еще более важнейшем, чем отступление армии без боя, в оставлении Москвы и сожжении ее, Растопчин, представляющийся нам руководителем этого события, действовал совершенно иначе.
Событие это – оставление Москвы и сожжение ее – было так же неизбежно, как и отступление войск без боя за Москву после Бородинского сражения.
Каждый русский человек, не на основании умозаключений, а на основании того чувства, которое лежит в нас и лежало в наших отцах, мог бы предсказать то, что совершилось.
Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
Сознание того, что это так будет, и всегда так будет, лежало и лежит в душе русского человека. И сознание это и, более того, предчувствие того, что Москва будет взята, лежало в русском московском обществе 12 го года. Те, которые стали выезжать из Москвы еще в июле и начале августа, показали, что они ждали этого. Те, которые выезжали с тем, что они могли захватить, оставляя дома и половину имущества, действовали так вследствие того скрытого (latent) патриотизма, который выражается не фразами, не убийством детей для спасения отечества и т. п. неестественными действиями, а который выражается незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты.
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.