Деверелл, Сирил

Сирил Джон Деверелл
Sir Cyril John Deverell
Дата рождения	9 ноября 1874(1874-11-09)
Место рождения	Сент-Питер-Порт, о. Гернси
Дата смерти	12 мая 1947(1947-05-12) (72 года)
Место смерти	Лимингтон, графство Хэмпшир, Великобритания
Принадлежность	Великобритания Великобритания Британская армия
Род войск	Пехота
Годы службы	1895—1937
Звание	Фельдмаршал
Командовал	Имперский Генеральный Штаб
Сражения/войны	Завоевание Ашанти, Первая мировая война
Награды и премии
В отставке	с 1937

Сэр Сирил Джон Деверелл (англ. Sir Cyril John Deverell ; 9 ноября 1874 — 12 мая 1947) — британский военачальник, фельдмаршал (1936).

Биография

Родился в городе Сент-Питер-Порт на строве Гернси (Нормандские острова). Окончил общественную школу в Бедфорде.

Начало военной службы и Первая мировая война

С 1895 году служил в Британской армии, в Восточно-Йоркширском принца Уэльского пехотном полку. В 1896 году участвовал в седьмой Англо-ашантийской войне. С 1904 года — адъютант пехотного батальона. В 1907 году окончил штабной колледж. С 1908 года служил в Британской Индии, с 1913 года — офицер в Генеральном штабе Индийской армии.

Первая мировая война

С началом Первой мировой войны назначен командиром 4-го Восточно-Йоркширского полка и в составе Британских экспедиционных сил направлен во Францию. В 1915 году стал командиром 20-й пехотной бригады, и в том же году стал исполнять обязанности командира 3-й пехотной дивизии (утверждён в должности 7 августа 1916 года). Принимал активное участие в таких крупнейших сражениях на Западном фронте, как Битва на Сомме, Битва при Аррасе, Битва при Пашендейле, Битва на Лисе, Стодневное наступление.

Послевоенное время

С 1919 года командовал 53-й Уэльской дивизией в Территориальной армии. В 1928 году вернулся в Индию и назначен командующим Объединённым военным районом, подчинённая ему значительная группировка охватывала войска на территории нескольких провинций. С 1927 года — генерал-квартирмейстер Индийской армии. С 1930 года — начальник Генерального штаба Индийской армии.

В 1931 году переведён в Великобританию и назначен Главнокомандующим Западным командованием. С 1933 года по 1936 год — Главнокомандующий Восточным командованием. Одновременно в 1934—1936 годах — генерал-адъютант Его Величества. 15 мая 1936 года назначен начальником Имперского Генерального штаба. В тот же день произведён в фельдмаршалы. Однако пробыл на этом высшем военном посту менее 20 месяцев и был уволен в отставку.

О причинах отставки в своих мемуарах упоминает Бернард Монтгомери: «У него (Деверелла) не сложились отношения с военным министром Хоур-Белишей, и через полтора года его сместили; он бы, несомненно, добился каких-то результатов, если бы оставался на этом посту».

Награды

• Рыцарь Большого Креста ордена Бани (GCB)
• Рыцарь Большого Креста ордена Британской империи (GBE)

Литература

• The British Field Marshals 1736—1997. — Tony Heathcote, Pen & Sword Books Ltd, 1999. — ISBN 0-85052-696-5

Отрывок, характеризующий Деверелл, Сирил

«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!


На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.