Девичье поле

Историческая местность в Москве

Девичье поле
Народные гуляния на Девичьем поле (1900—1910 годы)
История
Первое упоминание	XVI век
В составе Москвы с	1806 год
Другие названия	Новодевичье поле (XVI век)
Расположение
Округа	ЦАО
Районы	Хамовники
Станции метро	Киевская (АПЛ), Киевская (КЛ), Киевская (ФЛ), Парк культуры (КЛ), Парк культуры (СЛ), Спортивная, Фрунзенская
Координаты	55°44′06″ с. ш. 37°34′33″ в. д.55.7350000° с. ш. 37.5760000° в. д. / 55.7350000; 37.5760000

Де́вичье по́ле — историческая местность в Москве в излучине Москвы-реки в нынешнем районе Хамовники к северу от Новодевичьего монастыря до Садового кольца.

Название

Считается, что девичье поле названо по Новодевичьему монастырю, к которому эта местность примыкала и которому была пожалована царским указом 1685 года. Однако, по другим источникам, в частности согласно ЭСБЕ, «местность получила название от того, что здесь во времена монгольского ига отбирали девушек, отправляемых вместе с данью к татарским ханам»)

История

XVII—XIX века. Поле для народных гуляний

В XVII веке на Девичьем поле были устроены сады и специальные аптекарские огороды, где разводились лекарственные травы. Ведал этими огородами, а также и аптеками и наблюдал за призреньем больных Аптекарский приказ — один из самых старых московских приказов. В конце XVIII века здесь появились загородные дворы знати — князей В. В. Голицына и М. А. Черкасского, боярина Д. Н. Головина. В 1765—1771 годах на поле стоял казенный театр, в котором летом и в праздничные дни давались бесплатные представления. Традиции народных гуляний стали развиваться здесь после переноса сюда рождественских и пасхальных гуляний из-под Новинского.

XIX—XX века. Клинический городок

В 1885 году в районе Девичьего поля город выделил 40 000 квадратных сажень (18 гектаров) для строительства новых университетских клиник медицинского факультета Московского университета. Инициатором строительства клинического городка выступил Николай Васильевич Склифосовский, знаменитый хирург, бывший в 1880—1891 годах профессором университета, а спроектировал комплекс Константин Михайлович Быковский. Помощниками Быковского на проектировании и строительстве клинического городка работали И. П. Машков, С. У. Соловьёв, А. Ф. Мейснер, З. И. Иванов, П. Ф. Красовский, М. М. Черкасов и другие начинающие архитекторы.

Некоторое время и гулянья, и клиники уживались на Девичьем поле. Но шум и пыль, не способствовавшие хорошему самочувствию больных, вынудили врачей просить о прекращении гуляний, что и было сделано в 1911 году. В 1930 году факультет МГУ был преобразован в 1-й Медицинский институт, получивший позднее имя Ивана Михайловича Сеченова.

Описание

Девичье Поле вытянулось длинной полосой от Садового кольца до Новодевичьего монастыря. Его границами можно условно считать Погодинскую улицу на западе и Малую Пироговскую на востоке. Почти по оси бывшего поля проходит Большая Пироговская улица. До 1924 года эти улицы назывались соответственно Малая и Большая Царицынские — здесь находился двор царицы Евдокии Федоровны Лопухиной, первой жены Петра I.

Улицы Девичьего поля

Основные улицы Девичьего поля:

• Большая Пироговская улица
• Малая Пироговская улица
• Погодинская улица

Кроме этого, к этой местности относятся:

• Улица Десятилетия Октября
• Абрикосовский переулок
• 1-й Архивный переулок
• проезд Девичьего Поля
• Улица Еланского
• Новодевичий проезд
• Оболенский переулок
• Олсуфьевский переулок
• Улица Россолимо

См. также

• Сквер Девичьего поля
• Погодинская изба
• Усадьба Снегирёва

Литература

• Девичье поле // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.youtube.com/watch?v=hXuksr7ncJk «Облюбование Москвы. Девичье поле.» — авторская программа Рустама Рахматуллина]
• [luls.narod.ru/pro/pole.htm Прогулка по Девичьему полю.]
• [prorossiu.ru/?page_id=1310 Девичье Поле]

Отрывок, характеризующий Девичье поле

– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.