Девянин, Евгений Андреевич

Евгений Андреевич Девянин
Дата рождения:	23 октября 1931(1931-10-23)
Место рождения:	Ульяновск
Дата смерти:	12 ноября 2002(2002-11-12) (71 год)
Место смерти:	Москва
Научная сфера:	механика
Место работы:	Московский государственный университет
Учёная степень:	доктор физико-математических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	МГУ (мехмат)
Научный руководитель:	А.Ю. Ишлинский
Известные ученики:	Ю.М. Окунев
Награды и премии:

Евгений Андреевич Девянин (23 октября 1931 года, Ульяновск — 12 ноября 2002 года, Москва) — советский и российский учёный-механик.

Биография

В 1949 году поступил на механико-математический факультет МГУ, который окончил в 1954 году. Ученик академика А. Ю. Ишлинского. В 1954—1957 годах учился в аспирантуре механико-математического факультета МГУ. С 1957 по 1963 год работал в приборостроительном НИИ Министерства Авиационной Промышленности. Кандидат физико-математических наук (1961), тема диссертации «О некоторых свойствах колебаний нелинейных систем»

В 1963 году вернулся в МГУ, доцент кафедры прикладной механики и управления механико-математического факультета МГУ. В 1965 году возглавил отдел прикладной механики Института механики МГУ. В 1971 году защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора физико-математических наук. В 1978 году присвоено учёное звание профессор по кафедре прикладной механики и управления механико-математического факультета МГУ.

В 1981—1986 годах заместитель директора Института механики МГУ. В связи с реоганизацией структуры Института механики в 1986 году возглавил лабораторию общей механики Института механики МГУ. Лауреат Государственной премии (1976, с Д. М. Климовым, И. В. Новожиловым) за работы в области механики по специальной тематике.

В 1994 году избран действительным членом Российской Академии Естественных наук. Награждён медалями имени П. Л. Капицы и имени Петра I РАЕН.

Область научных интересов: теория управления; теория инерциальных навигационных систем; робототехнические системы с элементами искусственного интеллекта. Создатель курсов по теории гироскопов, теории инерциальных навигационных систем, механике робототехнических систем, которые читал на механико-математическом факультете МГУ.

Опубликовал более 100 научных работ.

Подготовил 20 кандидатов физико-математических наук и трех докторов наук.

Основные труды

• Девянин Е. А., Демьяновский А. П. Определение абсолютной угловой скорости, расстояния до притягивающего центра и построение вертикали инерциальными средствами. АН СССР, Инженерный журнал Механика твердого тела, 2, стр.11-16, 1966.
• Девянин Е. А., Ленский А. В. (Ред.) Некоторые вопросы механики роботов и биомеханики. 1978. 140 с.
• В. А. Васенин, Е. А. Девянин. Автоматизированная система для аэрофизических исследований. Изд-во Московского университета, М, 1988.
• В. А. Васенин, Е. А. Девянин. Программно-аппаратный комплекс для исследований деформационных свойств твердых тел. Изд-во Московского университета, М, 1988.

Память

В Институте механики МГУ ежегодно проводится научная школа-конференция «Всероссийский Научно-технический фестиваль молодёжи с международным участием „Мобильные роботы“ имени профессора Е. А. Девянина».

Ссылки

• [www.damc.ru/staff/devyanin.php Девянин Евгений Андреевич]
• [lab301.imec.msu.ru/history.html Девянин Евгений Андреевич]
• [rusmechanics.ru/4/loss.html Памяти Е. А. Девянина]

Отрывок, характеризующий Девянин, Евгений Андреевич

– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.
– Что? – в середине изложения Денисова проговорил Кутузов. – Уже готовы?
– Готов, ваша светлость, – сказал генерал. Кутузов покачал головой, как бы говоря: «Как это все успеть одному человеку», и продолжал слушать Денисова.
– Даю честное благородное слово гусского офицег'а, – говорил Денисов, – что я г'азог'ву сообщения Наполеона.
– Тебе Кирилл Андреевич Денисов, обер интендант, как приходится? – перебил его Кутузов.
– Дядя г'одной, ваша светлость.
– О! приятели были, – весело сказал Кутузов. – Хорошо, хорошо, голубчик, оставайся тут при штабе, завтра поговорим. – Кивнув головой Денисову, он отвернулся и протянул руку к бумагам, которые принес ему Коновницын.
– Не угодно ли вашей светлости пожаловать в комнаты, – недовольным голосом сказал дежурный генерал, – необходимо рассмотреть планы и подписать некоторые бумаги. – Вышедший из двери адъютант доложил, что в квартире все было готово. Но Кутузову, видимо, хотелось войти в комнаты уже свободным. Он поморщился…
– Нет, вели подать, голубчик, сюда столик, я тут посмотрю, – сказал он. – Ты не уходи, – прибавил он, обращаясь к князю Андрею. Князь Андрей остался на крыльце, слушая дежурного генерала.
Во время доклада за входной дверью князь Андрей слышал женское шептанье и хрустение женского шелкового платья. Несколько раз, взглянув по тому направлению, он замечал за дверью, в розовом платье и лиловом шелковом платке на голове, полную, румяную и красивую женщину с блюдом, которая, очевидно, ожидала входа влавввквмандующего. Адъютант Кутузова шепотом объяснил князю Андрею, что это была хозяйка дома, попадья, которая намеревалась подать хлеб соль его светлости. Муж ее встретил светлейшего с крестом в церкви, она дома… «Очень хорошенькая», – прибавил адъютант с улыбкой. Кутузов оглянулся на эти слова. Кутузов слушал доклад дежурного генерала (главным предметом которого была критика позиции при Цареве Займище) так же, как он слушал Денисова, так же, как он слушал семь лет тому назад прения Аустерлицкого военного совета. Он, очевидно, слушал только оттого, что у него были уши, которые, несмотря на то, что в одном из них был морской канат, не могли не слышать; но очевидно было, что ничто из того, что мог сказать ему дежурный генерал, не могло не только удивить или заинтересовать его, но что он знал вперед все, что ему скажут, и слушал все это только потому, что надо прослушать, как надо прослушать поющийся молебен. Все, что говорил Денисов, было дельно и умно. То, что говорил дежурный генерал, было еще дельнее и умнее, но очевидно было, что Кутузов презирал и знание и ум и знал что то другое, что должно было решить дело, – что то другое, независимое от ума и знания. Князь Андрей внимательно следил за выражением лица главнокомандующего, и единственное выражение, которое он мог заметить в нем, было выражение скуки, любопытства к тому, что такое означал женский шепот за дверью, и желание соблюсти приличие. Очевидно было, что Кутузов презирал ум, и знание, и даже патриотическое чувство, которое выказывал Денисов, но презирал не умом, не чувством, не знанием (потому что он и не старался выказывать их), а он презирал их чем то другим. Он презирал их своей старостью, своею опытностью жизни. Одно распоряжение, которое от себя в этот доклад сделал Кутузов, откосилось до мародерства русских войск. Дежурный редерал в конце доклада представил светлейшему к подписи бумагу о взысканий с армейских начальников по прошению помещика за скошенный зеленый овес.