Девять (фильм)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. 9 (значения).
У этого термина существуют и другие значения, см. Девять (мультфильм).
Девять
Nine
Жанр

мелодрама
мюзикл

Режиссёр

Роб Маршалл

Продюсер

Келли Кармайкл
Джон ДеЛюка

Автор
сценария

Федерико Феллини
Эннио Флайяно
Туллио Пинелли
Энтони Мингелла
Майкл Толкин

В главных
ролях

Дэниел Дэй-Льюис
Пенелопа Крус
Марион Котийяр
Николь Кидман
Рикки Тоньяцци
Джуди Денч
Софи Лорен
Джузеппе Чедерна
Джузеппе Спилатери
Кейт Хадсон
Стэйси Фергюсон

Оператор

Дион Биби

Композитор

Мори Йестон

Кинокомпания

Lucamar Productions
Marc Platt Productions
Relativity Media
The Weinstein Company

Бюджет

80 млн долл.

Сборы

54 млн долл.[1]

Страна

США США

«Девять» (англ. Nine) — американский музыкальный фильм (мюзикл) 2009 года, за основу которого взят кинофильм Федерико Феллини «8½». Режиссёр — Роб Маршалл, у которого за плечами опыт съёмок мюзикла «Чикаго».





Сюжет

Гвидо Контини (Дэниел Дэй-Льюис) — итальянский режиссёр мирового уровня. Его работы изменили кино и целый мир. И вот накануне съёмок своего очередного фильма Гвидо осознаёт, что он выдохся, и его творческая и личная жизнь увязла в кризисе среднего возраста: он не знает, о чём писать, каким будет сюжет будущей картины, получившей громкое название «Италия».

Всё, чего сейчас желает Гвидо, — покоя и тишины. Он сбегает из Рима на побережье в шикарный отель и вызывает туда свою любовницу Карлу (Пенелопа Крус), правда, селит её в скромном пансионате рядом с вокзалом. Между тем продюсер картины выслеживает Гвидо и привозит всю съёмочную группу фильма в отель, включая костюмера и лучшего друга Гвидо, мадам Лилли (Джуди Денч), с которой он познакомился в Фоли-Бержер, когда та делала костюмы для танцовщиц клуба. Гвидо в отчаянии — он просит совета у прибывшего из Ватикана в отель на лечение католического кардинала, который даёт ему совет снимать свои фильмы наполненными моралью и нравственностью, это моментально напоминает Гвидо о годах детства, проведённых в католической школе для мальчиков, неподалёку от которой жила любимица местных мальчишек — проститутка Сарагина (Fergie), учившая их любви.

Тем же вечером группа собирается за ужином в ресторане отеля. Неожиданно приезжает Луиза, жена Гвидо, с которой у него давно потеряны близкие отношения. К огорчению Луизы, туда же приходит и Карла. Гвидо просит её уйти, и та в расстроенных чувствах удаляется.

После безуспешной попытки помириться с женой Гвидо встречает в баре американскую журналистку из Vogue по имени Стефани (Кейт Хадсон), которая пытается его соблазнить. Но, оказавшись в номере американки, Гвидо понимает, что любит жену, и возвращается к Луизе. Их примирению мешает тревожный звонок: Карла пыталась покончить с собой. Гвидо в смятении, он не знает, что делать: он любит Луизу, но не может сейчас бросить Карлу. Лишь сон, в котором покойная мать направляет его и согревает своей любовью (Софи Лорен), даёт Гвидо долгожданные минуты покоя и счастья.

Настаёт день съёмок, но муза и звезда фильмов Гвидо, Клаудия Дженссен (Николь Кидман), отказывается продолжать работу над картиной, пока не прочитает сценарий, который до сих пор не написан. Гвидо сбегает вместе с Клаудией от папарацци. На тихих улочках Рима между двумя людьми происходит откровенный разговор. Клаудия признаётся в любви Гвидо и уходит от него, отказываясь сниматься в его новых фильмах.

Послушав мольбы Гвидо, Луиза приезжает на просмотр отснятых проб, где видит, что Гвидо ведёт себя с одной девушкой точно так же, как когда-то вёл себя с ней. Всё это время Луиза считала, что это был момент их любви, их первого знакомства, но оказалось, что Гвидо всего лишь делал свою работу. В слезах Луиза говорит мужу, что он истощил её, у неё больше нет сил быть с ним и что она уходит от Гвидо. Наконец Гвидо понимает, что новому фильму не суждено быть. Он просит прощения у съёмочной группы.

Несколько лет спустя Гвидо всё ещё в личностном кризисе, но на это раз он отчётливо понимает, что ему нужно: его жена, его любимая, Луиза, которая вернулась к карьере актрисы и снова завоёвывает высоты, встречается с привлекательным молодым человеком. Тогда Лилли говорит Гвидо, что тот должен вернуться в Рим и начать съёмки фильма. Режиссёр решает снять фильм о мужчине, который проходит через трудные времена и хочет вернуть свою возлюбленную. Рабочее название фильма — «Девять». Незаметно для всех Луиза появляется на съёмочной площадке.

В ролях

Саундтрек

Официальный альбом с песнями был выпущен лейблом Geffen Records и поступил в продажу 22 декабря 2009 года[2]. Саундтрек занял 26-ю строчку в топе Billboard 200, 3-ю позицию Polish Albums Chart[3] и 9-е место в Greek Albums Chart[4].

Журнал Variety подтвердил, что Мори Йестон, написавший музыку к оригинальной постановке, написал для фильма три новые песни:

  1. «Guarda La Luna» (с итал. — «Посмотри на Луну») — колыбельная в исполнении Софи Лорен. Йестон писал песню специально под голос актрисы. Мелодия была основана на Waltz From Nine.
  2. «Cinema Italiano» (с итал. — «Итальянское кино») — ретро-композиция, содержащая элементы поп-культуры 1960-х годов, отображающие достижения итальянского кино в мировом кинематографе.
  3. «Take It All» (с англ. — «Бери всё!») — первоначально задумывалось, что это будет трио-исполнении для Клуадии, Карлы и Луизы, но перед самыми съёмками решено было заменить на соло-исполнение Луизы[5].

Песни

  1. Overture Delle Donne
  2. Guido’s Song — Дэниел Дэй-Льюис
  3. A Call From The Vatican — Пенелопа Крус
  4. Folies Bergere — Джуди Денч
  5. Be Italian — Fergie
  6. My Husband Makes Movies — Марион Котийяр
  7. Cinema Italiano — Кейт Хадсон
  8. Guarda La Luna — Софи Лорен
  9. Unusual Way — Николь Кидман
  10. Take It All — Марион Котийяр
  11. I Can’t Make This Movie — Дэниел Дэй-Льюис
  12. Finale
  13. Quando Quando Quando — Fergie
  14. Io Baci, Tu Baci — The Noisettes
  15. Cinema Italiano — Кейт Хадсон (Ron Fair Remix)
  16. Unusual Way — Griffith Frank
  17. Be Italian (Club Version) — Fergie (Bonus)

Кроме того, в фильме звучит песня «24000 baci» (рус. 24 000 поцелуев) из репертуара итальянского актёра и певца Адриано Челентано.

Инструментальная музыка

  1. Guido Sketches, Pt. 1 (0:47)
  2. Driving With Mama (2:05)
  3. Gudio Calls Luisa (1:49)
  4. Production Office (1:13)
  5. Guido Sketches, Pt. 2 (0:53)
  6. The Circus (2:43)
  7. Driving to Cinecittà (1:02)
  8. Carla’s Torment (1:03)
  9. Regret (1:46)
  10. Fleeing With Claudia (1:08)
  11. Luisa Leaves (0:51)

Кастинг

Интересные факты

 Этот раздел представляет собой неупорядоченный список разнообразных фактов о предмете статьи.
Пожалуйста, приведите информацию в энциклопедический вид и разнесите по соответствующим разделам статьи. Согласно решению Арбитражного комитета Википедии, списки предпочтительно основывать на вторичных обобщающих авторитетных источниках, содержащих критерий включения элементов в список.

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 В этом разделе не хватает ссылок на источники информации.
Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники.
Эта отметка установлена 1 сентября 2016 года.
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
  • Слоган картины: This Holiday Season, Be Italian.
  • Съёмки картины были отложены из-за забастовки сценаристов зимой 2007—2008 года.
  • Хотя Дэниел Дэй-Льюис хотел взять перерыв в съёмках, он тут же забыл о своих намерениях, прочитав сценарий картины, который ему прислал агент, также работающий с Джуди Денч.
  • Николь Кидман начала съёмки в фильме всего четыре недели спустя после рождения дочери.
  • Титульная песня под названием «Девять» была вырезана из фильма.
  • Первоначальная дата премьеры — 2 ноября 2009 года.
  • В 1989 году Дэниел Дэй-Льюис и Джуди Денч работали вместе над театральной версией «Гамлета». Тогда произошёл знаменитый нервный срыв актёра. Перед началом съёмок картины он прислал Денч записку: «Обещаю не срываться на тебе».
  • На интервью в «Шоу Опры Уинфри» Кейт Хадсон сказала, что на репетиции её номера ушло более 6 недель.
  • Количество экранного времени каждой из актрис фильма: Марион Котийяр — 17 минут и 16 секунд, Пенелопа Крус — 12 минут и 26 секунд, Джуди Денч — 11 минут и 28 секунд, Николь Кидман — 10 минут и 16 секунд, Кейт Хадсон — 8 минут и 41 секунда, Ферджи — 7 минут и 39 секунд, Софи Лорен — 4 минуты и 11 секунд.

Места съёмок

Студии:

Локации:

См. также

Напишите отзыв о статье "Девять (фильм)"

Примечания

  1. ↑ [www.boxofficemojo.com/movies/?id=nine.htm «Девять» ] - Box Office Mojo
  2. ↑ [www.playbill.com/news/article/134112-%20Nine%20Soundtrack_Will_Hit_Stores_in_December# "Nine" Soundtrack Will Hit Stores in December] (англ.). Playbill.com (26 October 2009). Проверено 12 января 2010. [www.webcitation.org/66kFMeNfV Архивировано из первоисточника 7 апреля 2012].
  3. ↑ [olis.onyx.pl/listy/index.asp?lang=en OLIS – Official Retail Sales Chart] (англ.). ZPAV. Проверено 22 февраля 2010. [www.webcitation.org/66RlSTSnY Архивировано из первоисточника 26 марта 2012].
  4. ↑ [www.ifpi.gr/chart01.htm Top 50 Ξένων Aλμπουμ] (греч.). IFPI Greece. Проверено 29 января 2010. [www.webcitation.org/5zIw1ViV8 Архивировано из первоисточника 9 июня 2011].
  5. ↑ [www.variety.com/article/VR1118007662?refCatId=3703 Oscar winners abound in 'Nine' — Entertainment News, Music for Screens: Summer '09, Media — Variety]

Ссылки

  • [www.nine-movie.com Официальный сайт]
  • «Девять» (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.newlookmedia.ru/?p=13928 «Кто вернёт вдохновение режиссёру?»] Рецензия в «Новом Взгляде»

Отрывок, характеризующий Девять (фильм)

Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.


Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.
Перемирие для Кутузова было единственным средством выиграть время, дать отдохнуть измученному отряду Багратиона и пропустить обозы и тяжести (движение которых было скрыто от французов), хотя один лишний переход до Цнайма. Предложение перемирия давало единственную и неожиданную возможность спасти армию. Получив это известие, Кутузов немедленно послал состоявшего при нем генерал адъютанта Винценгероде в неприятельский лагерь. Винценгероде должен был не только принять перемирие, но и предложить условия капитуляции, а между тем Кутузов послал своих адъютантов назад торопить сколь возможно движение обозов всей армии по кремско цнаймской дороге. Измученный, голодный отряд Багратиона один должен был, прикрывая собой это движение обозов и всей армии, неподвижно оставаться перед неприятелем в восемь раз сильнейшим.
Ожидания Кутузова сбылись как относительно того, что предложения капитуляции, ни к чему не обязывающие, могли дать время пройти некоторой части обозов, так и относительно того, что ошибка Мюрата должна была открыться очень скоро. Как только Бонапарте, находившийся в Шенбрунне, в 25 верстах от Голлабруна, получил донесение Мюрата и проект перемирия и капитуляции, он увидел обман и написал следующее письмо к Мюрату:
Au prince Murat. Schoenbrunn, 25 brumaire en 1805 a huit heures du matin.
«II m'est impossible de trouver des termes pour vous exprimer mon mecontentement. Vous ne commandez que mon avant garde et vous n'avez pas le droit de faire d'armistice sans mon ordre. Vous me faites perdre le fruit d'une campagne. Rompez l'armistice sur le champ et Mariechez a l'ennemi. Vous lui ferez declarer,que le general qui a signe cette capitulation, n'avait pas le droit de le faire, qu'il n'y a que l'Empereur de Russie qui ait ce droit.
«Toutes les fois cependant que l'Empereur de Russie ratifierait la dite convention, je la ratifierai; mais ce n'est qu'une ruse.Mariechez, detruisez l'armee russe… vous etes en position de prendre son bagage et son artiller.
«L'aide de camp de l'Empereur de Russie est un… Les officiers ne sont rien quand ils n'ont pas de pouvoirs: celui ci n'en avait point… Les Autrichiens se sont laisse jouer pour le passage du pont de Vienne, vous vous laissez jouer par un aide de camp de l'Empereur. Napoleon».


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Девять_(фильм)&oldid=80586082»