Дедилово

Село Дедилово Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Тульская областьТульская область Муниципальный район Киреевский Сельское поселение «Дедиловское» Координаты 54°00′00″ с. ш. 37°56′00″ в. д.54.00000° с. ш. 37.93333° в. д. / 54.00000; 37.93333    Первое упоминание 1146 Население 1563 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 48754 Почтовый индекс 301274 Автомобильный код 71 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=70228825001 70 228 825 001]

Дедилово (Дедилов) — село в Киреевском районе Тульской области, центр Дедиловского сельского поселения.

Население — 1563 чел. (2010).

География

Село расположено в 5 км на север от Киреевска на реке Шиворонь (приток Упы), железнодорожная станция Дедилово на линии Тула — Ряжск расположена в 11 км на северо-восток от села, сельхозпредприятие «Заря».

Историческая справка

Город вятичей Дедиславль (или Дедослав) впервые упоминается в Ипатьевской летописи под 1146 и 1147 годами (соответственно 6654 и 6655 годами от сотворения мира). В XIII веке город был разорён татарами.

По приказу Ивана Грозного в 1553 году город был возобновлён и вошёл в пограничную оборонительную линию против крымских татар. В 1554 году из территории прилегающей к Дедиловскому стану Тульского уезда был создан Дедиловский уезд. На холме в 1554 году была построена дубовая крепость, окруженная рвом, под руководством князя Дмитрия Жижемского, на стенах поставили 87 пищалей и 2 пушки. Крепость была жилым местом, защитники жили в слободах у стен крепости - казаки (Луговая и Дергилева казачьи, Стрелецкая, Пушкарская и Затинная, Новоприборных казаков, Казенных плотников, Воротников) и непосредственно в крепости, которая была разделена на дворы осадных людей. Неоднократно ходили крымские татары через этот форпост на украйны (окраины) Московского государства.

Внутри крепости пространство делилось на осадные дворы и клети, в соответствии с сословным положением. Каждый из осадных людей имел своё место под защитой крепости. Сейчас на этом месте пустырь. Рядом есть «Старое городище». Там установлен крест на братской могиле воинов, погибших в 1552 году, когда 15-тысячное войско князя Щеняева и воеводы Курбского настигло отряд орды Дивлет Гирея у реки Шиворона, разбило его и потом одержало ещё одну победу над подоспевшим 30-тысячным отрядом крымских войск, в составе которых шли турецкие янычары с «вогненным боем», которые использовались для осады Тульского кремля.

В 1559 году в летописи зафиксировано явление Николая Угодника на лошади в соборной церкви г. Дедилова.

В 1595 г. 30 семей дедиловских кузнецов-самопальщиков были переселены в Тулу для организации производства оружия. Для них в Заречье г. Тулы была создана Кузнечная слобода.

В 1622 году Дедилов был переведён от Рязанской епархии к Коломенской.

В «Книге Большому Чертежу» записано (1626): «Дедилов от Тулы 20 верст, на речке на Шивароне, с крымской стороны… И лазят татарове выше Тулы верст с восьми реку Шат, а, перелезши Шат и речку Шиваронь, лазят реку Упу, в Костомаров брод против Дедилова».

В 1708 году Дедиловский уезд вместе с Тульской провинцией вошёл в состав Московской губернии. В 1777 году Дедиловский уезд был упразднён, а Дедиловская слобода вошла в состав вновь созданного Богородицкого уезда Тульской губернии.

В Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона о Дедилово сказано:

… село Тульской губернии, Богородицкого уезда, на реке Шиворони, притоке реки Упы, в 30 вер. от уездного города Богородицка. Дедилов — в древности Дедиславль или Дедослав, упоминается в летописях под 1146 г. по поводу военных действий между Святославом Всеволодовичем и Георгием Владимировичем. Неоднократно Дедослав быль разоряем и сжигаем татарами. В конце XVIII ст. он был ещё обнесен крепким тыном. Ещё с XVI столетия Дедилов стал выделяться изготовлением оружия — пищалей, мечей; кузнецы здешние славились; они положили начало железному производству, которое развилось затем в Туле. Дедилов лежит среди оврагов, в типичных отложениях угленосного яруса. На глубине 26 м (12,4 саж.) обнаружен пласт каменного угля. Кроме перемежающихся известняков, глин и песков, есть ещё пласт железной руды в 3,5 фт. толщины. Из этого именно пласта руды ещё недавно местные кузнецы выплавляли чугун. 4 церкви, две школы; жителей 5246. На окраине села холмистое урочище «Старое Городище», связываемое устными сказаниями с временами татарщины. Добыча руды продолжается в Дедилово и теперь; руда отличается значительною плотностью и хорошими качествами.

В 1924—1927 и 1932—1953 годах село Дедилово являлось центром Дедиловского района Тульской губернии (с 1937 года — Тульской области).

С 1935 по 1941 год село имело статус рабочего посёлка.

В годы Великой Отечественной войны село было оккупировано с 18 ноября по 15 декабря 1941 года. С 1 ноября 1941 года наступающим частям немецкого 24-го танкового корпуса 2-й танковой армии противостояли части 413-й стрелковой дивизии (генерал-майор А. Д. Терешков), прибывшей с Дальнего Востока и остатками 299 дивизии (сформирована в Белгороде) отступавшей из-под Брянска. Оборона советских войск на этом участке, после ожесточенных боёв, была прорвана лишь к исходу дня 18 ноября. Части 413-й стрелковой дивизии (1324-й стрелковый полк) понесли тяжёлые потери и отошли на северный берег реки Шат, а затем к концу ноября в район Венёва.

15 декабря 1941 года, после начала Тульской наступательной операции село было освобождено силами 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. Начальником штаба 1-го гвардейского кавалерийского корпуса был уроженец села Дедилово полковник М. Д. Грецов. Из 960 домов в селе осталось 23 — остальные сожгли и взорвали гитлеровские оккупанты. Советские воины, погибшие в боях за село Дедилово, захоронены у Кургана Бессмертия на развилке дорог Тула—Новомосковск и Быковка—Богородицк. С 2006 года село является центром Дедиловского сельского поселения, объединяющего 22 населённых пункта.

В селе рядом со зданием управления сельхозпредприятия Заря на постаменте на вечной стоянке стоит трактор ДТ-54

Литература

• Славянская энциклопедия. XVII век. М., ОЛМА-ПРЕСС. 2004.
• Куприн А. Н. История села Дедилова // Тезисы докладов на VI областной краеведческой конференции. — Тула, 1972.
• Летопись по Ипатьевскому списку. — Спб., 1871.- С. 239, 240, 242.
• Писцовые книги Московского государства. 4.1: Писцовые книги XVI века. Отд. II. Местности губерний:…Тульской. — Спб., 1877.- Из содерж.: …Дедилов с уез­дом. — С. 1261—1299.
• Карамзин Н. М. История Государства Российского. — М., 1991.- Т.II-III.- Указ, геогр.: с. 132, 309, 312
• Лепёхин А. Н. Слава предков — потомкам пример. Дедиславль (Дедилов). Вып. I / А. Н. Лепехин, А. Н. Куприн, Ю. Н. Задков; Сост. А. Н. Лепёхин.— М.: Витязь, 1997.— 320 с.
• Лепёхин А. Н. Дедилов. Документы и исследования.(Слава предков — потомкам пример. Вып.2) в 2-х частях. Сост. Лепехин А. Н. — М.: Витязь, 2005.
• Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории древнерусского государства: Ист.-геогр. исслед. — М.: Изд-во АН СССР, 1951. — 260 с — Геогр. указ.: с. 234—256.
• Разрядная книга. 1475—1598 гг. / Отв. ред. М. Н. Тихомиров. — М.: Наука, 1966.-614 с — Геогр. указ.: с. 600—612
• Седов В. В. Восточные славяне в VI—XIII вв. — М.: Наука, 1982. — 327 с.: ил. — Указ. геогр. назв.: с. 314—325
• Глаголева О. Е. Описание городов Тульской губернии. [Дедилов] // Глаголева О. Е. Русская провинциальная старина. — Тула, 1993.- С. 26-27.
• Лепёхин А. Н. Казачество Тульского края. Сост. Лепёхин А. Н. М.: Витязь, 2010. — 223 стр., ил.
• Тульский край глазами очевидцев XVI—XVIII в. / Сост. Лепёхин А. Н.- М.: Витязь, 2009. — 128 стр.
• Лепёхин А. Н. [web.archive.org/web/20140222022502/dedilov.ru/file/1941.pdf На Дедиловском направлении.]/Сост. Лепехин А. Н. — Дедилово, 2011. — 400 стр.
• Лепёхин А. Н. Из истории села Дедилова.-Дедилово, 2013. — 192 стр.

Ссылки

• Дедилово // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [dedilov.ru/ Дедиловский уезд] — сайт Д. А. Махеля, посвящённый истории Киреевского района Тульской области.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Дедилово

– Как придется, отвечал Ростов. – Карай, фюит! – крикнул он, отвечая этим призывом на слова дядюшки. Карай был старый и уродливый, бурдастый кобель, известный тем, что он в одиночку бирал матерого волка. Все стали по местам.
Старый граф, зная охотничью горячность сына, поторопился не опоздать, и еще не успели доезжачие подъехать к месту, как Илья Андреич, веселый, румяный, с трясущимися щеками, на своих вороненьких подкатил по зеленям к оставленному ему лазу и, расправив шубку и надев охотничьи снаряды, влез на свою гладкую, сытую, смирную и добрую, поседевшую как и он, Вифлянку. Лошадей с дрожками отослали. Граф Илья Андреич, хотя и не охотник по душе, но знавший твердо охотничьи законы, въехал в опушку кустов, от которых он стоял, разобрал поводья, оправился на седле и, чувствуя себя готовым, оглянулся улыбаясь.
Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.