Дед Мороз и серый волк (мультфильм, 1978)
Поделись знанием:
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
| Дед Мороз и серый волк | |
| Дед Мороз и серый волк | |
 | |
| Тип мультфильма | |
|---|---|
| Жанр |
юмор, сказка |
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| Художник-постановщик | |
| Роли озвучивали |
Анатолий Папанов, |
| Композитор | |
| Мультипликаторы |
Рената Миренкова, |
| Оператор | |
| Звукооператор | |
| Студия | |
| Страна | |
| Язык |
русский |
| Длительность |
17 мин. |
| Премьера |
1978 |
| IMDb | |
| BCdb |
[www.bcdb.com/bcdb/cartoon.cgi?film=70228-Ded_Moroz_i_Seryj_Volk.html подробнее] |
| Аниматор.ру |
[www.animator.ru/db/?p=show_film&fid=2782 ID 2782] |
«Дед Мороз и серый волк» — советский рисованный мультипликационный фильм, созданный в 1978 году режиссёром-мультипликатором Витольдом Бордзиловским. Ремейк одноимённого мультфильма 1937 года (в свою очередь варьирующего сюжет сказки «Волк и семеро козлят») и одновременно новогоднее[1] продолжение (сиквел) мультфильма «Мешок яблок» с активным участием Деда Мороза[2].
Во второй половине 1990-х годов по мотивам мультфильма была выпущена аудиосказка с текстом Александра Пожарова на аудиокассетах фирмой «Твик Лирек».
Содержание
Сюжет
Дед Мороз готовит подарки лесным зверятам к Новому году. А Серый волк и Ворона придумали план: как украсть зайчат. Для этого Ворона отвлекла Деда Мороза, а Волк украл его праздничный наряд и мешок с подарками. Приодевшись, Волк и Ворона отправляются к зайцам. Тем временем Заяц и Зайчиха отлучились за ёлочкой и велели зайчатам никому не открывать. Но Волк пришёл в наряде Деда Мороза, и конечно, зайчата ему с радостью открыли и сами в мешок за подарками полезли. Только лапочка-дочка спряталась под печкой. Когда зайцы обнаружили пропажу, Дед Мороз объявил тревогу по всему лесу. Вскоре птицы и белки обнаружили Волка и подняли шум. Ворона вовремя улетела. А Дед Мороз и Снеговик догнали волка и спасли зайчат. Они как раз успели к празднованию Нового года и вовремя вручили подарки зверятам.
Создатели
- Автор сценария: Владимир Сутеев
- Режиссёр: Витольд Бордзиловский
- Художник-постановщик: Владимир Соболев
- Художники-мультипликаторы: Рената Миренкова, Виктор Лихачев, Владимир Арбеков, Татьяна Померанцева, Олег Сафронов, Федор Елдинов, Александр Панов, Сергей Дёжкин, Иосиф Куроян
- Художники: Ирина Светлица, Инна Заруба
- Оператор: Борис Котов
- Директор: Любовь Бутырина
- Композитор: Михаил Меерович
- Звукорежиссер: Борис Фильчиков
- Ассистенты: З. Плеханова, Е. Гололобова, М. Попова
- Монтажер: Елена Тертычная
- Редактор: Раиса Фричинская
- Автор текста: З. Александрова
- Автор текста песен (стихов): Генрих Сапгир
- Вокальные партии (поёт): Э. Барон
Роли озвучивали
- Анатолий Папанов — Волк
- Борис Владимиров — Ворона
- Георгий Вицин — Заяц
- Мария Виноградова — Зайчата
- Анатолий Соловьёв — Дед Мороз
- Готлиб Ронинсон — Снеговик
- Ольга Громова — Снегурочка
- Маргарита Корабельникова — Зайчишка
Переиздания
Мультфильм многократно переиздавался на VHS и DVD в сборниках мультфильмов:
- «Праздник новогодней ёлки» (1991), дистрибьютор «Крупный план» VHS, мультфильмы на кассете: «Когда зажигаются ёлки», «Новогоднее путешествие», «Снеговик-почтовик»
- «Союзмультфильм. Сборник № 7» (1995), дистрибьютор «Союз», VHS. Мультфильмы на кассете: «Дед Мороз и лето» (1969), «Серебряное копытце» и «Мисс Новый Год».
- «С Новым годом!», дистрибьютор «Союз», DVD, мультфильмы на диске: «Когда зажигаются ёлки» (1950), «Снежные дорожки» (1963), «Дед Мороз и лето» (1969), «Дед Мороз и серый волк» (1978), «Снегурка» (1969), «Снеговик-почтовик» (Новогодняя сказка) (1955).
- «Волчок — серенький бочок», дистрибьютор «Союз», DVD, мультфильмы на диске: «Волк и семеро козлят» (1957), «Случилось это зимой» (1968), «Волчище — серый хвостище» (1983), «Дед Мороз и серый волк» (1978), «Волчок» (1985), «Козлёнок» (1961), «Жил у бабушки козёл» (1983).
Интересные факты
Волк внешне идентичен волку из мультсериала «Ну, погоди!».
Напишите отзыв о статье "Дед Мороз и серый волк (мультфильм, 1978)"
Примечания
Ссылки
- [www.animator.ru/db/?p=show_film&fid=2782 «Дед Мороз и серый волк»] на «Аниматор.ру»
- «Дед Мороз и серый волк» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Дед Мороз и серый волк (мультфильм, 1978)
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
