Дежурный по станции

Дежурный по станции — сменный помощник начальника станции, единолично распоряжающийся приемом, отправлением и пропуском поездов, а также маневровыми передвижениями в пределах одного раздельного пункта сети железных дорог.

• Полное название: дежурный по железнодорожной станции
• Телеграфный шифр: ДСП (Д - движение, C - станция (ДС - станция, начальник станции), П — помощник)

Права и обязанности

ДСП предоставлены исключительно большие права. Дежурный по станции единолично распоряжается движением поездов на станции и прилегающих к ней перегонах. Никто, кроме дежурного по станции, не имеет права отдавать распоряжений о приеме, пропуске и отправлении поездов и производстве манёвров на путях, по которым следуют организованные поезда или с которых возможен выход на пути или маршруты следования поездов. Начальник станции и вышестоящие лица могут отдавать свои распоряжения только через дежурного по станции.

В распоряжении дежурного по станции находятся локомотивы, вагоны, постоянные устройства пути, сигнализации, связи и т. п. Он является единственным полномочным командиром смены. В его подчинении находится дежурный штат станции. Все работники смены, а также бригады поездных и маневровых локомотивов в оперативном порядке подчинены дежурному по станции и обязаны беспрекословно выполнять все его распоряжения. Дежурный по станции должен организовать работу так, чтобы обеспечить четкое и своевременное выполнение плана перевозок.

Дежурный по станции имеет право отстранить от работы подчиненного, если его оставление на дежурстве угрожает безопасности движения или влечет за собой срыв всей работы. Об этом он обязан немедленно доложить начальнику станции. Дежурный по станции несет полную ответственность за техническую работу станции и прежде всего за безопасность движения, выполнение графика и плана формирования, качество использования вверенных ему ресурсов. Он отвечает не только за себя, но и за своих подчинённых, если будет установлено, что их упущения явились результатом отсутствия требовательности и контроля с его стороны.

Дежурный по станции обязан четко знать и соблюдать Правила Технической Эксплуатации на железных дорогах Российской Федерации, Инструкцию по Сигнализации на железных дорогах Российской Федерации, Инструкцию по движению поездов и маневровой работе на железных дорогах Российской Федерации, техническо-распорядительный акт станции, соответствующие должностные инструкции по службам (пути, сигнализации и связи, тяги и т. д.). Должен быть в курсе всех нововведений к документам, приказов и телеграмм, актуальных на длительный период времени.

Однако, только знание правил и технических документов не позволит дежурному по станции стать полноценным командиром, если он не изучил работников своей смены, не имеет навыков командования, и не научился искусству организации. Результаты работы дежурного по станции зависят от всего коллектива. Вот почему он должен уметь правильно руководить сменой, давать работникам четкие и ясные приказы, бдительно следить за их работой, контролировать её и предвидеть возможные нарушения и вовремя исправлять допущенные ошибки. Все знания и опыт дежурный должен направлять на то, чтобы обеспечить в течение дежурства соблюдение графика движения и плана формирования, все это в строгом соответствии и не в ущерб безопасности движения — главному закону транспорта.

Качественная работа дежурного по станции — одной из самых важных профессий на железнодорожном транспорте — залог безопасности пассажиров и перевозок грузов.

Дежурный по станции по той же системе работает и в метро. Пост дежурного находится около выхода со станции. Его обязанность контролировать вход и выход пассажиров, а на станциях глубокого заложения и поведение пассажиров на эскалаторе. С помощью специального щупа дежурный по станции находит предмет, который пассажир уронил на путь. Также оказывает помощь в чрезвычайных ситуациях.

См. также

• Машинист локомотива

Отрывок, характеризующий Дежурный по станции

Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.