Деларош, Поль

Поль Деларо́ш
фр. Paul Delaroche
Поль Деларош
Имя при рождении:	Ипполит Деларош
Место рождения:	Париж, Франция
Место смерти:	Париж, Франция
Гражданство:	Франция Франция
Жанр:	историческая живопись
Стиль:	академизм
Влияние на:	А. Антинья, Э. Армитидж, С. Усси, А. Монтичелли, Л. Шутценбергер, Э. де Бьеф, Э. Эбер
Награды:

Поль Деларо́ш (фр. Paul Delaroche, настоящее имя Ипполит; фр. Hippolyte; 17 июля 1797, Париж — 4 ноября 1856, там же) — французский исторический живописец, представитель академизма.

Биография

Настоящее его имя было Ипполит, но дома его звали Полем, так и удержалось у современников и в истории искусства. Отец Делароша был эксперт по части картин, а дядя служил консерватором кабинета гравюр в Парижской Публичной библиотеке, благодаря чему будущий живописец родился и развивался в артистической атмосфере.

Чувствуя вначале влечение к пейзажной живописи, он учился ей у Луи Вателе, но вскоре перешёл от него к историческому живописцу К. Деборду, а потом в течение четырёх лет работал под руководством барона Гро.

В 1832 г. Деларош приобрёл уже такую известность, что был избран в члены института. В следующем году он получил должность профессора в Парижском училище изящных искусств, в 1834 году отправился в Италию, где женился на единственной дочери живописца Ораса Верне и провёл три года.

Творчество

Впервые явился перед публикой в Парижском салоне 1822 года с картиной «Иосавефа спасает Иoaca», ещё сильно отзывающейся несколько напыщенной манерой Гро, но уже свидетельствовавшей о выдающемся даровании художника.

В последующих произведениях, выставленных в салоне 1824 года, Деларош уже в значительной степени свободен от влияния своего учителя и вообще от академической рутины:

• «Любовь Филиппо Липпи к его натурщице-монахине»,
• «Кардинал архиепископ Винчестерский допрашивает Жанну д’Арк в её темнице»,
• «Св. Винцент де Поль держит проповедь перед двором Людовика XII»

Вполне отделаться от которой ему удаётся в дальнейших своих работах:

• «Смерть президента Дуранти» (находится в зале заседаний французского Государственного совета),
• «Кончина английской королевы Елизаветы» (в музее Лувра),
• «Мисс Макдональд подает помощь последнему претенденту после битвы при Кюлодене, 27 апр. 1746 г.» и пр.

Примкнув к новым идеям главы романтической школы Эжена Делакруа, он, руководимый светлым умом и тонким эстетическим чувством, осуществлял эти идеи в своем творчестве с воздержанностью, остерегаясь преувеличивать драматизм изображаемых сцен, не увлекаясь чрезмерно резкими эффектами, глубоко обдумывая свои композиции и разумно пользуясь превосходно изученными техническими средствами. Картины Делароша на сюжеты, заимствованные из английской и французской истории, были встречены единодушной хвалой критиков и вскоре становились популярными благодаря изданию в гравюрах и литографиях:

• «Дети англ. короля Эдуарда IV в лондонском Тауэре»,
• «Кардинал везет за собой своих пленников Сен-Марса и де-Ту»,
• «Мазарини, умирающий среди придворных кавалеров и дам»,
• «Кромвель перед гробом кор. Карла Стюарта» (первый экземпляр — в Нимском музее, повторение — в Кушелевской галерее, в спб. Акад. худ.),
• «Казнь Джейн Грей»,
• «Убийство герцога Гиза»

По возвращении в 1834 г. в Париж из Италии выставил в салоне 1837 года:

• «Лорда Стаффорта, идущего на казнь»,
• «Карла Стюарта, оскорбляемого кромвелевскими солдатами»,
• «Св. Цецилию»,

и с тех пор уже не участвовал в публичных выставках, предпочитая показывать свои готовые произведения любителям искусства у себя в мастерской.

«Полукружие»

В 1837—1841 годах году художник работал над главным произведением своей жизни — «Полукружии» (Hémicycle). Колоссальная настенная фреска (15х4,5 м), изображающая 75 великих художников прошлого, украшает амфитеатр актового зала старейшей художественной школы мира — парижской Школы изящных искусств. В величественной многофигурной композиции Деларош представил аллегорическое изображение искусств, награждающих венками величайших художников от древности до ХVII столетия. В центре композиции восседают на тронах скульптор Фидий, архитектор Иктин и художник Апеллес.

Эта монументальная работа, гармонирующая с архитектурой помещения и его назначением, отличается красотой и разнообразием группировок, блеском красок и виртуозностью исполнения (начиная с осени 2013 года проводятся работы по реставрации фрески, которые финансируются американским модельером Ральфом Лореном).

В 1840-х годах художник брал темы для своих картин преимущественно из священной и церковной истории. После второй поездки в Италию (1844) его интересуют сцены итальянского быта. После того, как в 1845 году умерла его жена, он переходит к трагическим сюжетам, выражающим борьбу человека и неумолимой судьбы.

Замечательнейшими произведениями Делароша за последний период его деятельности могут считаться:

• «Снятие со креста»,
• «Богоматерь во время шествия Христа на Голгофу»,
• «Богоматерь у подножия креста»,
• «Возвращение с Голгофы»,
• «Мученица времен Диоклетиана» (находится в Эрмитаже в Санкт-Петербурге),
• «Мария Антуанетта после объявления ей смертного приговора»,
• «Последнее прощание жирондистов»,
• «Наполеон в Фонтенебло» (находится в Лейпцигском музее),
• оставшаяся неоконченной «Скала св. Елены».

Портреты

Деларош превосходно писал портреты и увековечил своей кистью многих выдающихся людей своей эпохи, например папу Григория XVI, Гизо, Тьера, Шангарнье, Ремюза, Пурталеса, певицу Зонтаг и др. Лучшие из современных ему гравёров: Рейнольдс, Прюдон, Ф. Жирар, Анрикель-Дюпон, Франсуа, Э. Жирарде, Меркури и Каламатта считали для себя лестным воспроизводить его картины и портреты.

Ученики

• Пику, Анри-Пьер
• Беранже, Шарль
• Буассо, Альфред
• Луи-Эдуард Дюбюф
• Йебенс, Адольф
• Эрнест Огюстен Жандрон
• Кавелье, Пьер-Жюль
• Шутценбергер, Луи Фредерик
• Эдвард Армитаж
• Пьер-Эдмон-Александр Эдуен

Источники

• Henri Delaborde, «Oeuvres de Paul Delaroche» (1858)
• Биография Делароша, изданная Рюнц-Рэсом (J. Runtz-Rees) в 1880 году.

Ссылки

• [antoin.livejournal.com/765817.html Картины Поля Делароша]
• [commons.wikimedia.org/wiki/Paul_Delaroche Поль Деларош на Викискладе]
• Сомов А. И. Деларош, Поль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Деларош, Поль

24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий: