Делгаду, Умберту

Умберту Делгаду
Принадлежность	ВВС Португалии
Годы службы	1916-1958
Звание	генерал
Награды и премии

Умберту да Силва Делгаду, порт. Humberto da Silva Delgado, (ũˈbɛɾtu dɛɫˈɡadu; 15 мая 1906, Брогейра, Торриш-Новаш — 13 февраля 1965, Оливенса) — генерал ВВС Португалии, один из лидеров демократической оппозиции правоавторитарному режиму Антониу Салазара.

Военная карьера

У. Делгаду имел трёх младших сестёр. Начал военную карьеру, поступив в Военный колледж в 1916 г. и довольно быстро дослужился до должности Директора Национального управления гражданской авиации, главнокомандующего Португальского легиона (en:Portuguese Legion (Estado Novo)), заместителя национального комиссара Португальской молодёжи (en:Mocidade Portuguesa) и Прокуратора Корпоративной палаты.

Изначально Делгаду участвовал в свержении республики в 1926 году, был активным сторонником диктатора А. Салазара, в 1933 году написал книгу антидемократической направленности, а в 1941 году восхищался «гением» Гитлера. Он самым молодым генералом в португальской истории. В 1952 г. был назначен на должность военного и авиационного атташе посольства Португалии в США. Американский опыт сказался на его политических взглядах, и он всё более критически относился к правящему режиму.

Президентские выборы

Когда президент Франсишку Кравейру Лопиш был вынужден уйти в отставку по требованию Салазара, и в Португалии периода диктатуры были первые и единственные альтернативные всенародные президентские выборы, Делгаду выступил на них как кандидат, альтернативный пользовавшемуся поддержкой властей министру ВМФ и крайнему консерватору Америку Томашу. В ставшем знаменитым интервью 10 мая 1958 г. в кафе «Золотой ключ» на вопрос о своём отношении к диктатору, премьер-министру Салазару заявил: «Конечно же, я его уволю!!».

За свою откровенность получил прозвище «Бесстрашный генерал» (порт. General sem Medo). В ходе выборов получил всего 25 % голосов, тогда как его соперник А. Томаш — 52,6 %. Общественное мнение обвиняло диктатуру в подтасовке результатов выборов.

Оппозиционная деятельность

Делгаду был уволен в отставку из португальской армии и укрылся в посольстве Бразилии, откуда отправился в эмиграцию. Провёл много времени сначала в Бразилии, затем в Алжире как личный гость президента Бен Беллы.

В 1964 г. в Риме основал Фронт национального освобождения Португалии. Заявил, что единственным способом избавиться от режима «Нового государства» будет военный переворот, в отличие от многих других оппозиционеров, требовавших общенационального восстания.

Убийство

Делгаду и его секретарь, гражданка Бразилии, Аражарир Морейра ди Кампуш были убиты 13 февраля 1965 г. близ пограничного городка Оливенса. Их заманили в засаду агенты португальской сппецслужбы ПИДЕ, пообещав организовать нелегальный переход через границу. Согласно официальной версии Делгаду был убит при попытке отбиться, однако в момент захвата он не имел при себе оружия, а его секретарь была задушена. Тела обоих были найдены лишь два месяца спустя после убийства близ испанской деревни Вильянуэва-дель-Фресно.

В 1990 г. Делгаду посмертно получил звание маршала авиации и оказался единственным лицом в Португалии, кому было присвоено это звание. В честь него названа улица в Лиссабоне. Его тело было перезахоронено в Национальном пантеоне вместе с рядом президентов Португалии.

Был женат на Марии Ива Териага Лейтан Тавариш ди Андраде. В браке родилось трое детей, у которых было множество внуков.

Ссылки

[translate.google.co.uk/translate?hl=en&sl=pt&u=historiaeciencia.weblog.com.pt/arquivo/024868.html&ei=iAcOTe-UOIiAhAersvm2Dg&sa=X&oi=translate&ct=result&resnum=1&ved=0CBwQ7gEwADge&prev=/search%3Fq%3Dagente%2Bmonteiro%2B%2526%2BPIDE%26start%3D30%26hl%3Dren%26sa%3DN%26rlz%3D1R2ADFA_enGB390%26prmd%3Divns Oscar Cardoso PIDE Agent]

Отрывок, характеризующий Делгаду, Умберту

В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.