Дело Ходорковского, Лебедева и Крайнова

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Дело Ходорковского, Лебедева и Крайнова («Первое дело Ходорковского и Лебедева») — расследование и судебные процессы в 2003—2005 годах. В преступлениях были признаны виновными бывший глава НК «ЮКОС» Михаил Ходорковский, бывший председатель совета директоров ЗАО МФО «Менатеп» Платон Лебедев, бывший генеральный директор АОЗТ «Волна» Андрей Крайнов.

Является частью более широкого дела ЮКОСа.





Досудебное расследование

2 июля 2003 года был задержан Лебедев. Основанием к задержанию послужили материалы проверки обращения депутата Госдумы Владимира Юдина.[1]

4 июля Ходорковский был вызван в Генпрокуратуру РФ для дачи показаний по делу Лебедева.

В октябре Ходорковский был вызван на допрос в рамках расследования дела НК «ЮКОС». Допрос был назначен на 24 октября. Однако, по данным прокуратуры, вызов был демонстративно проигнорирован Ходорковским. С учётом этого следствием было вынесено постановление о приводе Ходорковского.[2]

25 октября постановление о приводе Ходорковского было исполнено, он был задержан в новосибирском аэропорту «Толмачёво» и доставлен в Москву.[3][4] В тот же день ему было предъявлено обвинение по п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ, ст. 315 УК РФ, п. «б» ч. 3 ст. 165 УК РФ, п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 199 УК РФ, ч. 2 ст. 198 УК РФ, ч. 2 ст. 327 УК РФ.[5]

3 ноября Ходорковский ушёл с поста председателя правления ЮКОСа. 25 ноября ему было объявлено о завершении предварительного следствия по его уголовному делу.[6]

10 февраля 2004 года Лебедеву было предъявлено обвинение по ч.2 ст.198 УК РФ.[7]

26 марта Генпрокуратурой РФ было утверждено обвинительное заключение по уголовному делу в отношении Лебедева.[8] Лебедев, в частности, обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч.4 ст.159 УК РФ, ч.3 ст.33 ст.315 УК РФ, п. «а» ч.3 ст.165 УК РФ, ч.2 ст.198 УК РФ, ч.3 ст. 33, п.п. «а», «б» ч.2 ст.199 УК РФ, ч.4 ст.160 УК РФ. Объём уголовного дела в отношении Лебедева на март 2004 года составлял 163 тома.[8]

15 апреля Генпрокуратурой РФ было утверждено обвинительное заключение по уголовному делу в отношении Ходорковского и Крайнова.[9] Ходорковский обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ, ч. 3 ст. 33, ст. 315 УК РФ , п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 165 УК РФ, п.п. «а», «в», «г» ч. 2 ст. 199 УК РФ, ч. 2 ст. 198 УК РФ, ч. 2 ст. 327 УК РФ, п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 160 УК РФ. Крайнов обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 УК РФ, ст. 315 УК РФ, п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 165 УК РФ. Объём уголовного дела в отношении Ходорковского и Крайнова на апрель 2004 года составлял 227 томов.[9]

Процесс в Мещанском районном суде

16 июня 2004 года в Мещанском районном суде Москвы начались слушания по делу Ходорковского, Лебедева и Крайнова. 25 марта 2005 года государственный обвинитель Дмитрий Шохин попросил назначить наказание: Ходорковскому и Лебедеву — по 10 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима, Крайнову — 5,5 года условно. 11 апреля Ходорковский выступил с последним словом, заявив, что не считает себя виновным.

Приговор

16 мая 2005 года Мещанский районный суд вынес приговор в отношении Ходорковского, Лебедева и Крайнова.[10]

Эпизод 1

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский и Лебедев совершили мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путём обмана, организованной группой, в крупном размере.[10]

Мошенничество было совершено в отношении акций АО «НИУИФ».[10]

Отношение Ходорковского к обвинению по эпизоду

Ходорковский, будучи допрошенным в судебном заседании по данному эпизоду обвинения, виновным себя не признал и заявил, что не создавал организованных групп, не имел цели похитить акции каких-либо предприятий, не предпринимал для этого каких-либо действий, не учреждал и не организовывал учреждение юридических лиц с целью совершения преступлений, не осуществлял незаконного управления предприятиями или понуждение их должностных лиц к сделкам; все действия по участию банка или его представителей в управлении предприятиями, финансировании и оказанию услуг приобретателям акций носили законный, публичный характер и кем-либо оспорены не были; он никогда не контролировал деятельность таких банков как «Доверительный и Инвестиционный», «Менатеп-Санкт-Петербург», «Ми-банк», СП «РТТ», компанию «Вирсавия» в вышеизложенном смысле, участие в управлении ОКФП (в дальнейшем МФО «Менатеп») принимал только до 9 ноября 1993 года, в СП «РТТ» был членом Совета директоров до 1996 года, но с 1993 года участия в управлении этой организации не принимал; обманным завладением акциями АО «НИУИФ» не руководил; в 1995 году был председателем Совета директоров и председателем правления банка «Менатеп»; банк осуществлял финансирование ряда сделок своих клиентов по приобретению акций приватизируемых и приватизированных предприятий, в том числе и акций АО «НИУИФ»; для принятия такого решения предприятие должно было быть включено правлением по предложению аналитиков в список предприятий, которые могут финансироваться банком, и на которые устанавливался лимит; далее, все решения принимались сотрудниками инвестиционного и кредитного отделов; малый масштаб сделки по акциям АО «НИУИФ» не предусматривал необходимости его непосредственного участия в принятии таких решений; к учреждению АОЗТ «УОЛЛТОН» в противоправных целях он никакого отношения не имел, как и к иным обществам, перечисленным в данном эпизоде обвинения; Смирнов А. А., как генеральный директор общества «Джой», ему не подчинялся, как и иные, указанные в данном эпизоде, генеральные директора перечисленных обществ; Лебедев не согласовывал с ним план своих действий по приобретению 44%-го пакета акций АО «НИУИФ»; АО «НИУИФ» он никогда не посещал, не общался с его руководителями и до настоящего уголовного дела знал только то, что это общество имеется в списке предприятий, приобретение акций которых банк финансирует, или готов финансировать; инвестиционные обязательства, по его мнению, в настоящее время выполнены: внесение же денег в то время, при ограниченном спросе на услуги института, привело бы к его банкротству и распродаже имущества за долги; об организации и проведении инвестиционного конкурса, как и о дальнейшем введении в заблуждение Классена, на тот период времени ему ничего известно не было; все действия банка «Менатеп» и его сотрудников, по его мнению, носили законный характер, в том числе и в отношении выдачи гарантий; ему ничего не известно, кроме как из материалов дела, о перепродаже в 1996—1998 гг. акций АО «НИУИФ»; о выкупе акций АО «НИУИФ» холдингом, доля в котором принадлежала компании «Chemical & Mining», произошедшем позже 2000 года, кроме как из материалов дела, ему известно не было.[10]

Ходорковский также заявил, что Моисеев В. В. ему знаком со школьных лет; в 1988 г. он пришёл на работу в «Менатеп», а с 1994 по 1997 гг. был его помощником; в 1997 году им (Ходорковским), совместно с другими лицами, была создана или приобретена компания «Групп Менатеп Лимитед» для приобретения права на акции различных российских и иностранных предприятий; в данной компании до последнего времени он владел 9,5 %, и был бенефициаром (выгодоприобретателем) компании с названием «Пальмус», которая владела 50 % компании «Групп Менатеп Лимитед»; с 1998 года деятельностью данной компании занимался Лебедев, а ему, а также Голубовичу А. Д. и иным лицам принадлежала часть акций в данной компании; компания «Менатеп С. А.» была создана для целей, связанных с оказанием услуг клиентам банка, её учредителей он не помнит, но без одобрения банка «Менатеп» создана она быть не могла, поскольку в названии «Менатеп» без одобрения того, кто в тот момент носил название «Менатеп» — МФО или банк включено быть не могло; ему известна иностранная компания «Джамблик», представителем которой был Моисеев В. В., однако о том, взаимодействовал ли он каким-либо образом с данной компанией, он не помнит.[10]

Отношение Лебедева к обвинению по эпизоду

Лебедев, будучи допрошенным в судебном заседании, вину по данному эпизоду обвинения не признал и заявил, что об обстоятельствах проведения конкурса в отношении 44%-го пакета акций АО «НИУИФ» ему ничего не известно, он не помнит обстоятельств подписания им гарантийных писем участникам данного конкурса, а поскольку в декабре 1995 г. он прекратил деятельность в качестве президента банка «Менатеп», то ему ничего было неизвестно и о выполнении обязательств по инвестиционной программе; компании и физические лица, которые упоминаются следствием по данному эпизоду, ему известны только из материалов уголовного дела.[10]

Эпизод 2

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский и Лебедев организовали совершение злостного неисполнения служащим коммерческой организации вступившего в законную силу решения суда (в отношении акций АО «НИУИФ»).[10]

Эпизод 3

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский, Лебедев и Крайнов организованной группой путём обмана причинили крупный имущественный ущерб собственникам имущества при отсутствии признаков хищения.[10]

Отношение Лебедева к обвинению по эпизоду

Лебедев, будучи допрошенным в судебном заседании, свою вину по данному эпизоду обвинения не признал и заявил, что должность президента банка «Менатеп» он занимал с начала 1993 г. до декабря 1995 г.. Кроме того, до декабря 1995 г. он являлся заместителем председателя Правления банка и членом Совета Директоров банка. Примерно с середины 1999 года по 2002 год он являлся представителем основных акционеров банка «Менатеп», ему были предоставлены полномочия вести переговоры в рамках реструктуризации банка «Менатеп». Он принимал участие в создании, организации и развитии банка «Менатеп -Санкт- Петербург», который на начальном этапе был дочерним банком банка «Менатеп» и последнему принадлежало 60-70 % акций. Он принимал участие в собраниях акционеров, а с 2001—2002 гг. стал председателем Совета директоров этого банка. В тот период времени принимались действия для создания инвестиционного холдинга на базе МФО «Менатеп», в который должны были войти и банк «Менатеп-Санкт -Петербург» и инвестиционный банк «Траст» (ранее «Доверительный и инвестиционный банк»), и с конца 2001 — начала 2002 года он занимал должность председателя Совета директоров названных организаций, которые продолжал занимать на день своего задержания по настоящему уголовному делу. С 1999 года он стал директором «Групп Менатеп Лимитед». Компания «GML Management Services» была учреждена компанией «Групп Менатеп Лимитед» и принадлежала ей на 100 %. Он никогда не принимал участия в обсуждении вопросов и принятии решений, касающихся сбыта апатитового концентрата.[10]

Эпизод 4

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский и Лебедев организовали совершение злостного неисполнения служащим коммерческой организации вступившего в законную силу решения суда, а Крайнов совершил злостное неисполнение служащим коммерческой организации вступившего в законную силу решения суда.[10]

Эпизод 5

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский совершил уклонение от уплаты налогов и сборов с физического лица путём включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере, при следующих обстоятельствах.[10]

С целью уклонения от уплаты налогов с доходов физического лица Ходорковский 24 ноября 1997 г. и 1 марта 1998 г. подал в налоговую инспекцию в Москве заявление на выдачу патента для перевода его на упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности с 1 квартала до конца 1998 года. В указанный документ, предоставляющий ему право на получение патента, освобождающего от обязанностей уплаты подоходного налога с физических лиц и взносов в Пенсионный фонд, Ходорковским были внесены заведомо ложные сведения о том, что он оказывает консультационные и управленческие услуги в качестве предпринимателя без образования юридического лица. При этом Ходорковский достоверно знал, что фактически предпринимательской деятельностью по оказанию консультационных и управленческих услуг он не занимается, и патент оформляется им с единственной целью уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица. Представив в налоговую инспекцию заведомо подложное заявление, Ходорковский необоснованно получил в этом государственном органе патенты на право применения с 01 января по 31 декабря 1998 года упрощённой системы налогообложения, учёта и отчётности физическим лицом, занимающимся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица при оказании консультационных и управленческих услуг.[10]

Умышленно подготавливая условия для уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и взносов в Пенсионный фонд, Ходорковский 20 января, 2 марта и 5 октября 1998 г., в Москве подписал фиктивные договоры с зарубежными компаниями «Hinchley Ltd» и «Status Services Limited», созданными в соответствии с законодательством острова Мэн. В указанные договоры, предусмотренные ст.ст.779-783 Гражданского кодекса РФ, освобождающие от обязанности по уплате подоходного налоuа с физических лиц, Ходорковский внёс заведомо ложные сведения о том, что компаниям «Hinchley Ltd» и «Status Services Limited» он будет оказывать возмездные консультационные и информационные услуги по вопросам финансового, экономического развития и регулирования в РФ, заведомо зная, что фактически эти услуги им оказываться не будут, и данный договор оформляется только с целью обеспечения им условий уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и получения права уплачивать взносы в Пенсионный фонд в меньшем размере.[10]

Полученное в 1998 году вознаграждение в общей сумме 10,7 млн рублей по фиктивным договорам с компаниями «Hinchley Ltd» и «Status Services Limited» Ходорковский внёс в книгу учёта доходов и расходов за предпринимательство, применяющих упрощённую систему налогообложения, учёта и отчётности на 1998 год. В указанный официальный документ Ходорковским в Москве в марте 1998 г. были внесены заведомо ложные сведения о том, что им в качестве предпринимателя 6 марта 1998 г. получен доход в сумме $285 тыс. за оказание консультационных услуг по договору об оказании консультационных услуг от 20 января 1998 г. с фирмой «Hinchley Ltd». Он же в Москве в период с июля 1998 г. по март 1999 г. внёс в указанный документ заведомо ложные сведения о том, что им в качестве предпринимателя 30 июля 1998 г. получено $850 тыс. и 23 декабря 1998 года получено $180 тыс. за оказание консультационных услуг по договору об оказании консультационных услуг по экономическим вопросам от 02 марта и 05 октября 1998 г. с фирмой «Status Services Limited». При этом Ходорковскому было достоверно известно, что указанные суммы денег им получены в качестве вознаграждения за исполнение трудовых обязанностей в ЗАО «Роспром», а не за оказание консультационных услуг в качестве предпринимателя.[10]

Подготовив такие условия для уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и взносов в Пенсионный фонд, Ходорковский 9 марта 1999 г. подал в налоговую инспекцию в Москве декларацию о доходах за 1998 год, в которой на листе «3» в графе 4.6. «Доходы от видов деятельности, по которым применяется упрощенная система налогообложения, учёта и отчётности» показал сумму валового дохода от оказания консультационных услуг по экономическим вопросам, равную 10,7 млн рублей, которая не облагается подоходным налогом с физического лица и предоставляет право уплачивать взносы в Пенсионный фонд в заниженном размере, то есть взамен применяется упрощенная система налогообложения в сумме стоимости патента всего в 2004 рубля. Между тем, Ходорковский достоверно знал, что полученные от компании «Status Services Limited» 10,7 млн рублей являлись фактически его вознаграждением по месту работы в ЗАО «Роспром», и в соответствии со ст.ст.7 и 10 Закона РФ «О подоходном налоге с физических лиц» должны были включаться в налогооблагаемую базу как любые доходы, полученные физическим лицом в течение календарного года.[10]

Вместе с налоговой декларацией Ходорковский представил следующие документы: договоры с компанией «Status Services Limited», книгу учёта доходов и расходов предпринимателей, применяющих упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности, с внесёнными в разделы I и II «Доходы и расходы» и «Расчет совокупного дохода» заведомо ложными сведениями об источнике дохода за 1998 год в налоговую инспекцию в Москве и отчитался перед официальным органом о выполнении обязанностей по уплате налогов и взносов.[10]

Таким образом, Ходорковским незаконно не были уплачены за 1998 год налоги и страховые взносы с доходов физического лица в сумме 3,8 млн рублей.[10]

Похожим образом Ходорковский действовал и в дальнейшем, уклоняясь от налогов и сборов.[10]

Всего за период 1998—1999 годов Ходорковским незаконно не были уплачены налоги и страховые взносы с доходов физического лица в сумме 54,5 млн рублей.[10]

Отношение Ходорковского к обвинению по эпизоду

Ходорковский, будучи допрошенным по данному эпизоду обвинения, виновным себя не признал и заявил, что он реально оказывал консультационные услуги юридическим и физическим лицам на основании договоров, заключённых им с компаниями «Hinchley Ltd» и «Status Services Limited», которые и занимались направлением к нему названных лиц для оказания им консультационных услуг; назвать конкретно каким лицам оказывались данные услуги, Ходорковский отказался, руководствуясь положениями ст. 51 Конституции РФ; где и при каких обстоятельствах были подписаны данные договоры, он не помнит, считает, что для подписания к нему они поступали через его помощников: названные услуги он оказывал, осуществляя свою деятельность, как предприниматель без образования юридического лица, им были получены соответствующие патенты, предоставляющие ему право применения упрощенной системы налогообложения, учёта и отчётности; о полученных доходах от данной деятельности он своевременно сообщал в налоговые органы путём подачи установленных документов, и уплачивал установленные действующим в тот период времени законодательством налоги; названные документы в налоговые органы, в основном, представлялись его доверенными лицами с его ведома, поскольку им данным лицам были выданы соответствующие доверенности; обстоятельств прекращения применения упрощенной системы налогообложения, учёта и отчётности он не помнит.[10]

Эпизод 6

Согласно приговору Мещанского районного суда Лебедев совершил уклонение от уплаты налогов и сборов с физического лица путём включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в особо крупном размере, при следующих обстоятельствах.[10]

Лебедев, в период с 1997 по 2000 гг. работая руководителем ОАО «Банк „Менатеп“», ЗАО «Роспром», ЗАО «МФО „Менатеп“», ООО «ЮКОС-Москва», зарубежных компаний «Менатеп Лимитед», «Групп Менатеп Лимитед», «Юкос Юниверсал Лимитед» и других, участвовал в управлении производственными и коммерческими предприятиями, подконтрольными вышеназванным компаниям. В указанный период времени с его непосредственным участием фактическими руководителями названных компаний путём совершения финансовых операций организован вывод оборотного капитала, получаемого в результате деятельности подконтрольных им российских производственных и коммерческих предприятий на счета контролируемых ими иностранных компаний в зарубежных банках. При этом Лебедев заведомо знал, он являясь фактическим руководителем сначала ОАО "Банк «Менатеп», ЗАО «Роспром» и ООО «ЮКОС-Москва» за его работу в указанных компаниях получал вознаграждение со счетов подконтрольных им иностранных компаний в зарубежных банках.[10]

В 1998—2000 гг. Лебедев с целью уклонения от уплаты подоходного налога и страховых взносов, получив статус индивидуального предпринимателя и патенты, предоставляющие право перехода на упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности при оказании возмездных услуг, под видом оплаты за оказанные консультационные услуги, стал получать денежные средства со счетов компании «Status Services Limited», оформив для этого соответствующие подложные договоры на оказание услуг.[10]

Так, Лебедев, с целью уклонения от уплаты налогов с доходов физического лица, 23 апреля 1998 г. подал в налоговую инспекцию в Москве заявление на выдачу патента для перевода его на упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности со II квартала 1998 года. В указанный документ, предоставляющий ему право на получение патента, освобождающего от обязанностей уплаты подоходного налога с физических лиц и взносов (сборов) в Пенсионный фонд, Лебедевым были внесены заведомо ложные сведения о том, что он оказывает консультационные и управленческие услуги в качестве предпринимателя, осуществляющего свою деятельность без образования юридического лица. При этом Лебедев достоверно знал, что фактически предпринимательской деятельностью по оказанию консультационных и управленческих услуг он не занимается и патент оформляется им с единственной целью уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица. Представив в налоговую инспекцию заведомо подложное заявление, Лебедев необоснованно получил в этом государственном органе патенты на право применения с 1 апреля по 31 декабря 1998 года упрощенной системы налогообложения, учёта и отчётности по следующим видам деятельности: оказание консультационных и управленческих услуг.[10]

Умышленно подготавливая условия для уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и взносов в Пенсионный фонд, Лебедев 1 апреля и 25 июня 1998 г. в Москве подписал договоры с компанией «Status Services Limited». В указанные договоры, предусмотренные ст.ст.779-783 Гражданского кодекса РФ, Лебедев внёс заведомо ложные сведения о том, что компании «Status Services Limited» он будет оказывать возмездные консультационные и информационные услуги по вопросам финансового, экономического развития и банковского регулирования в РФ, заведомо зная, что фактически эти услуги им оказываться не будут и данные договоры оформляются только с целью обеспечения им условий уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и получения права уплачивать взносы в Пенсионный фонд в меньшем размере.[10]

Продолжая подготовку условий для уклонения от уплаты налогов Лебедев, полученное в 1998 году вознаграждение в сумме 6,1 млн рублей, в том числе 4,8 млн рублей по фиктивному договору с компанией «Status Services Limited», в качестве доходов за предпринимательство, внёс в книгу учёта доходов и расходов предпринимателей, применяющих упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности на 1998 год. В указанный документ Лебедевым в Москве в период с апреля по июнь 1998 г. были внесены заведомо ложные сведения о том, что им в качестве предпринимателя 19 июня 1998 г. получен доход в сумме 1,2 млн рублей за оказание консультационных услуг по договору об оказании услуг от 1 апреля 1998 г. Он же, в Москве, в период с июля по сентябрь 1998 г., внёс в указанный официальный документ заведомо ложные сведения о том, что им в качестве предпринимателя 30 сентября 1998 г. получен доход $300 тыс. за оказание консультационных услуг по договору об оказании консультационных услуг от 25 июня 1998 г. с фирмой «Status Services Limited». При этом Лебедеву было достоверно известно, что указанные суммы денег им получены в качестве вознаграждения за исполнение трудовых обязанностей в ОАО «Банк „Менатеп“», ЗАО «Роспром» и ООО «ЮКОС-Москва», а не за оказание консультационных услуг в качестве предпринимателя.[10]

Подготовив такие условия для уклонения от уплаты подоходного налога с физического лица и взносов в Пенсионный фонд, Лебедев 13 марта 1999 г. подал в налоговую инспекцию в Москве декларацию о доходах за 1998 год, в которой на листе «3» в графе 4.6. «Доходы от видов деятельности, по которым применяется упрощенная система налогообложения, учёта и отчётности» показал сумму валового дохода от оказания консультационных услуг равной 6 млн рублей, которая не облагается подоходным налогом с физического лица и предоставляет право уплачивать взносы в Пенсионный фонд в заниженном размере, то есть взамен применяется упрощенная система налогообложения в сумме стоимости патента всего в 751 рубль. Между тем, Лебедев достоверно знал, что полученные по договору об оказании возмездных услуг 1,2 млн рублей, в том числе от компании «Status Services Limited» 4,8 млн рублей, являлись фактически его вознаграждением по месту работы в ЗАО «Роспром», и в соответствии со статьями 7 и 10 Закона РФ «О подоходном налоге с физических лиц», должны были включаться в налогооблагаемую базу как любые доходы, полученные физическим лицом в течение календарного года.[10]

Вместе с налоговой декларацией Лебедев представил заведомо подложные документы: книгу учёта доходов и расходов предпринимателей, применяющих упрощенную систему налогообложения, учёта и отчётности, со внесёнными в разделы I и II «Доходы и расходы» и «Расчет совокупного дохода» заведомо ложными сведениями об источнике дохода за 1998 год, в налоговую инспекцию в Москве и отчитался перед официальным органом о выполнении обязанностей по уплате налогов и взносов.[10]

Таким образом, Лебедевым незаконно не были уплачены за 1998 год налоги и страховые взносы с доходов физического лица в сумме 2,1 млн рублей.[10]

Похожим образом Лебедев действовал и в дальнейшем, уклоняясь от налогов и сборов.[10]

Всего Лебедевым за 1998—2000 годах незаконно не было уплачено налогов и страховых взносов в государственные внебюджетные фонды с доходов физического лица на общую сумму 7,3 млн рублей.[10]

Отношение Лебедева к обвинению по эпизоду

Лебедев, будучи допрошенным в судебном заседании, вину по данному эпизоду обвинения не признал и заявил, что он действительно заключал договора с компанией «Status Services Limited» на оказание консультационных услуг, в каком количестве точно назвать не может, договора подписывались им как на территории РФ, так и за её пределами; он в действительности оказывал названные услуги различным юридическим и физическим лицам, которые направлялись к нему через названную иностранную компанию, которая фактически выполняла функции посредника; действовал при этом он, будучи зарегистрированным как предприниматель без образования юридического лица, применяя упрощенную систему налогообложения учёта и отчётности; за оказанные услуги получал вознаграждения, о чём сообщал налоговым органам в установленной форме и уплачивал соответствующие налоги; документы в налоговые органы в основном подавались его представителями, действовавшими на основании выданных им доверенностей; в 2001 году им были принято решение о прекращении применения названной системы налогообложения, при этом каких-либо препятствий для продолжения её применения не имелось; руководителем компании «Status Services Limited» он никогда не был и отношения к созданию данной компании не имел.[10]

Эпизод 7

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский и Лебедев организовали группой лиц по предварительному сговору уклонение от уплаты налогов с организаций в особо крупном размере путём непредставления документов и путём включения в документы заведомо ложных сведений.[10]

Эпизод 8

Согласно приговору Мещанского районного суда Лебедев и Ходорковский организовали группой лиц по предварительному сговору уклонение от уплаты налогов с организаций в особо крупном размере путём непредставления документов и включения в документы заведомо ложных сведений.[10]

Эпизод 9

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский и Лебедев организовали совершение мошенничества, то есть хищения чужого имущества путём обмана организованной группой, в крупном размере.[10]

Эпизод 10

Согласно приговору Мещанского районного суда Ходорковский совершил растрату — хищение чужого имущества, вверенного виновному, организованной группой, в крупном размере.[10]

Эпизод 11

Согласно приговору Мещанского районного суда Крайнов совершил мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана организованной группой, в крупном размере, он же совершил причинение имущественного ущерба собственнику путём обмана при отсутствии признаков хищения, организованной группой, причинившее крупный ущерб.[10]

Наказание

Суд признал Ходорковского виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 147 УК РСФСР, ч. 3 ст. 33 ст. 315 УК РФ, п.п. «а, б» ч. 3 ст. 160 УК РФ, п.п. «а, б» ч. З ст. 165 УК РФ, ч. 3 ст. 33, ст. 315 УК РФ ч.2 ст. 198 УК РФ, ч. 3 ст. 33 п.п. «а, б» ч.2 ст. 199 УК РФ, п. «а, б» ч. 3 ст. 159 УК РФ, п.п. «а, б» ч. 3 ст. 160 УК РФ и назначил ему наказание:[10]

  • по ч. 3 ст. 147 УК РСФСР — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;
  • по ч. 3 ст. 33, ст. 315 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по п.п. «а, б» ч. 3 ст. 160 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;
  • по п.п. «а, б» ч. 3 ст. 165 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 3 года;
  • по ч. 3 ст. 33, ст. 315 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по ч. 2 ст. 198 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по ч. 3 ст. 33, п.п. «а, б» ч. 2 ст. 199 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 5 лет;
  • по п.п. «а, б» ч. З ст. 159 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;
  • по п.п. «а, б» ч. З ст. 160 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;

Окончательное наказание Ходорковскому было назначено в виде лишения свободы сроком на 9 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.[10]

Суд признал Лебедева виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. З ст. 147 УК РСФСР, ч. З ст. ЗЗ ст. 315 УК РФ, п. «а, б» ч. З ст. 160 УК РФ, п. «а, б» ч. З ст. 165 УК РФ, ч. З ст. ЗЗ ст. 315 УК РФ, ч.2 ст. 198 УК РФ (в редакции ФЗ № 162-ФЗ от 08.12.2003 г.), ч. З ст. 33 п.п. «а, б» ч. 2 ст. 199 УК РФ, п.п. «а, б» ч. З ст. 159 УК РФ и назначил ему наказание:[10]

  • по ч. З ст. 147 УК РСФСР — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;
  • по ч. З ст. 33, ст. 315 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по п. «а, б» ч. З ст. 160 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 7 лет;
  • по п. «а, б» ч. З ст. 165 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 3 года;
  • по ч. З ст. ЗЗ, ст. 315 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по ч.2 ст. 198 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по ч. З ст. ЗЗ, п.п. «а, б» ч.2 ст. 199 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 5 лет;
  • по п.п. «а, б» ч. З ст. 159 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 7 лет.

Окончательное наказание Лебедеву было назначено в виде лишения свободы сроком на 9 лет с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.[10]

Суд признал Крайнова виновным в совершении преступлений, предусмотренных ст. 315 УК РФ, п.п. «а, б» ч. З ст. 165 УК РФ, п.п. «а, б» ч. З ст. 159 УК РФ и назначил ему наказание:[10]

  • по ст. 315 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 1,5 года;
  • по п.п. «а, б» ч. З ст. 165 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 3 года;
  • по п.п. «а, б» ч. З ст. 159 УК РФ — в виде лишения свободы сроком на 4 года.

Окончательное наказание Крайнову было назначено в виде 5 лет лишения свободы условно.[10]

Также суд постановил удовлетворить гражданский иск Федеральной налоговой службы к Ходорковскому и Лебедеву о возмещении имущественного вреда в размере 17,4 млрд рублей и взыскать эти деньги с Ходорковского и Лебедева в пользу госбюджета.[10]

Рассмотрение дела в кассационной инстанции

22 сентября 2005 года Мосгорсуд снизил сроки наказания Ходорковскому и Лебедеву до 8 лет лишения свободы каждому, Крайнову наказание было снижено до 4,5 лет условно.

Отбывание наказания

20 октября 2005 года Ходорковский был доставлен для отбывания наказания в колонию ЯГ 14/10 в городе Краснокаменске (Читинская область).

В конце октября 2005 года Лебедев был этапирован в исправительную колонию в посёлке Харп (Ямало-Ненецкий автономный округ).

Решение ЕСПЧ по жалобе Ходорковского и Лебедева

Ходорковский и Лебедев в 2005—2006 годах подали в ЕСПЧ жалобы, касающиеся уголовного дела и судебного процесса 2003—2005 годов. В 2010—2011 годах жалобы были признаны приемлемыми по ряду заявленных нарушений ЕКПЧ.[11][12][13]

В июле 2013 года ЕСПЧ вынес постановление по этим жалобам. ЕСПЧ усмотрел ряд нарушений (в частности, статей 8 и 34 ЕКПЧ и ст. 1 первого протокола к ней — об унизительном обращении и о праве на справедливый суд), но по ряду статей не усмотрел нарушений (в том числе статей 7 и 18). По статьям 3, 5 и 6 Конвенции нарушения были констатированы, но в отношении не всех событий, на которые жаловались Ходорковский и Лебедев[14].

ЕСПЧ счёл, что не была нарушена статья 18 ЕКПЧ, касающаяся политической подоплёки уголовного преследования Ходорковского и Лебедева. В пресс-релизе, выпущенном ЕСПЧ, говорилось: «Суд готов признать, что некоторые должностные лица имели свои собственные причины для того, чтобы способствовать уголовному преследованию заявителей. Однако, одного этого факта недостаточно, чтобы заключить, что без этого заявители не были бы осуждены. Ни одно из обвинений против заявителей не касалось их политической деятельности. Обвинения, выдвинутые против них, были серьезными, в них было здравое зерно. Таким образом, даже если в деле и присутствовали неподобающие мотивы, это не давало заявителям иммунитета от уголовного преследования и не делало все уголовное преследование, с начала до конца, нелегитимным, как это утверждали заявители.»[15][16]

Также ЕСПЧ пришёл к выводу, что во время судебного процесса не была нарушена статья 7 ЕКПЧ, согласно которой наказание должно быть основано на законе. По мнению ЕСПЧ, для привлечения Ходорковского и Лебедева к уголовной ответственности были все основания. ЕСПЧ указал, что «закон был применён разумно и в соответствии с таким пониманием уклонения от уплаты налогов, которое вытекает из здравого смысла». Вывод российских судов о притворном характере операций, проводившихся «ЮКОСом» для незаконной минимизации налогов, был верным.[15][17]

В то же время ЕСПЧ обнаружил ряд нарушений прав заявителей. Так, по мнению ЕСПЧ, решение российского суда о взыскании с Ходорковского налогов, которые не были выплачены «ЮКОС», было необоснованным. Право на справедливое судебное разбирательство также было нарушено, поскольку, в частности, власти не уважали конфиденциальность контактов между подсудимыми и их защитниками. Кроме того, ЕСПЧ счёл нарушением прав заявителей то, что отбывать наказание их отправили в отдалённые сибирские колонии, и то, что в зале суда их содержали в металлической клетке.[13][17]

В итоге ЕСПЧ постановил взыскать в пользу Ходорковского компенсацию в размере 10 тыс. евро. Лебедеву в компенсации было отказано.[13]

Напишите отзыв о статье "Дело Ходорковского, Лебедева и Крайнова"

Примечания

  1. [genproc.gov.ru/news/news-72/ Генеральная прокуратура РФ] | Новости
  2. [genproc.gov.ru/news/news-39/ Генеральная прокуратура РФ | Новости]
  3. [genproc.gov.ru/news/news-39/?print=1 Генеральная прокуратура Российской Федерации]
  4. [genproc.gov.ru/news/news-38/ Генеральная прокуратура РФ | Новости]
  5. [genproc.gov.ru/news/news-36/?print=1 Генеральная прокуратура Российской Федерации]
  6. [www.genproc.gov.ru/news/news-100/ Генеральная прокуратура РФ | Новости]
  7. [genproc.gov.ru/news/news-179/ Генеральная прокуратура РФ | Новости]
  8. 1 2 [genproc.gov.ru/news/news-256/?print=1 Генеральная прокуратура Российской Федерации]
  9. 1 2 [genproc.gov.ru/news/news-306/?print=1 Генеральная прокуратура Российской Федерации]
  10. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 [www.prigovor.ru/images/prigovor160505.doc Приговор Мещанского районного суда г. Москвы от 16 мая 2005 г. в отношении Ходорковского, Лебедева и Крайнова]
  11. [www.rapsinews.ru/international_news/20130725/268316582.html ЕСПЧ счел взыскание ущерба с Ходорковского нарушением его прав | Новости | Российское агентство правовой и судебной информации — РАПСИ]. [www.webcitation.org/6IqS5kPMj Архивировано из первоисточника 13 августа 2013].
  12. [www.rapsinews.ru/judicial_news/20130725/268319073.html Адвокаты Ходорковского и Лебедева прокомментировали решение ЕСПЧ | Новости | Российское агентство правовой и судебной информации — РАПСИ]. [www.webcitation.org/6IqS8hZvS Архивировано из первоисточника 13 августа 2013].
  13. 1 2 3 [lenta.ru/news/2013/07/25/echr/ Lenta.ru: Россия: Политика: ЕСПЧ отказался признать дело Ходорковского политическим]. [www.webcitation.org/6IqSBLlFD Архивировано из первоисточника 13 августа 2013].
  14. [europeancourt.ru/uploads/Khodorkovskiy-and-Lebedev-v.-Russia-Russian-version.pdf Обвинения, предъявленные двум российским бизнесменам, были законны, но судебное рассмотрение их дела было несправедливым, а их направление в отдаленные исправительные колонии — необоснованным] Пресс-релиз Секретаря Суда ECHR 236 (2013). Неофициальный сокращённый перевод
  15. 1 2 [www.interfax-russia.ru/view.asp?id=420572 Точка зрения — Interfax-Russia].
  16. [hudoc.echr.coe.int/sites/fra-press/pages/search.aspx?i=003-4445735-5349987 HUDOC Search Page]. [www.webcitation.org/6Izidt2I7 Архивировано из первоисточника 19 августа 2013].
  17. 1 2 [www.vedomosti.ru/newspaper/article/497431/delo-yukosa-sudili-nechestno-no-politiki-net ВЕДОМОСТИ — Дело ЮКОСа: судили нечестно, но политики нет]. [www.webcitation.org/6IzieoiAL Архивировано из первоисточника 19 августа 2013].

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20061116115527/genproc.gov.ru/img/uploaded/opredelenie.doc Определение Мещанского районного суда г. Москвы от 16.05.2005 г., касающегося прекращения уголовного дела в отношении Ходорковского, Лебедева и Крайнова в части обвинения в мошенническом завладении акциями ОАО «Апатит» в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности]

Отрывок, характеризующий Дело Ходорковского, Лебедева и Крайнова

Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.