Дело о микрофракции
«Дело о микрофракции», оно же «Дело Эскаланте». Высшая точка внутрипартийной дискуссии в Коммунистической партии Кубы, по вопросу о курсе экономического, внешнеполитического и социального развития страны.
В 1968 году дискуссии о дальнейшей стратегии приобрели острую форму. Группа оппонентов Фиделя Кастро, укомплектованная главным образом ветеранами коммунистического движения (старыми членами Народно-социалистической партии) во главе с Анибалем Эскаланте, критиковала стратегию главы государства по ряду вопросов, в частности, предлагая отказаться от поддержки партизанских движений в странах региона, шире сотрудничать с компартиями региона и скорректировать экономическую политику, и, конкретно, вернуться к системе материальных поощрений.[1]. Сторонники таких изменений были квалифицированы руководством партии как «микрофракция» и репрессированы — всего пострадало 35 партийных функционеров, наказанных тюремным заключением на срок от 2 до 15 лет.[2]
Источники
|
Это заготовка статьи по истории Кубы. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Дело о микрофракции"
Отрывок, характеризующий Дело о микрофракции
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
