Амфиктиония (др.-греч. Ἀμφικτίων, или Ἀμφικτύων — от др.-греч. ἀμφι-κτίονες — жители окружающих областей, соседи) или дельфийский союз — название союза греческих племён, живших по соседству со святилищем общего высшего божества, объединявшихся для его защиты и общего жертвоприношения.
Описание
Спорные вопросы, возникавшие между членами союза, улаживались третейским судом. Первоначальным средоточием амфиктионии был храм Деметры в Анфеле. После «Священной войны», когда святилище в области Криссы стало независимым (около 586 года до н. э.), вторым местом сосредоточения стали Дельфы, помимо них наиболее известными амфиктионами являлись Калаврийский и Делосский союз. Стремление греков производить названия от божеств или героев-эпонимов дало амфиктиониям особого эпонима — Амфиктиона, сына Девкалиона.
Другие значения
Термин «амфиктиония» в специальной литературе стал широко употребляться в библеистике для обозначения совокупности иудейских племён, объединённых общим монотеистическим культом (XII-XI века до н. э.)[1].
Напишите отзыв о статье "Амфиктиония"
Примечания
- ↑ Смотрите, например, Ценгер Э., Велльгаузен Ю. и других.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Амфиктиония
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
