Дельфины (гравюра Эшера)
|
|
| Эшер, Мауриц Корнелис |
| Дельфины. 1923 |
| Ксилография. 29,1 × 49,2 см |
«Дельфины» — ксилография нидерландского художника Эшера, также известная под названием «Дельфины в Фосфорецирующем Море» (англ. Dolphins in Phosphorescent Sea).
Впервые была напечатана в феврале 1923 года. Эшер был очарован бликами бьющихся в ночи волн и игрой света на поверхности океана. Ксилография изображает силуэты стайки дельфинов, плывущих наперегонки с лодкой, носом разбивающей гладь воды. Свечение было создано используя способность растений группы Протисты испускать свет[1].
Напишите отзыв о статье "Дельфины (гравюра Эшера)"
Примечания
- ↑ Locлer, J. L. (2000). The Magic of M. C. Escher. Harry N. Abrams, Inc. ISBN 0-8109-6720-0 (англ.)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Дельфины (гравюра Эшера)
Он пристально посмотрел на нее.– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.
Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.
Маленькому сыну князя Андрея было семь лет. Он едва умел читать, он ничего не знал. Он многое пережил после этого дня, приобретая знания, наблюдательность, опытность; но ежели бы он владел тогда всеми этими после приобретенными способностями, он не мог бы лучше, глубже понять все значение той сцены, которую он видел между отцом, княжной Марьей и Наташей, чем он ее понял теперь. Он все понял и, не плача, вышел из комнаты, молча подошел к Наташе, вышедшей за ним, застенчиво взглянул на нее задумчивыми прекрасными глазами; приподнятая румяная верхняя губа его дрогнула, он прислонился к ней головой и заплакал.
