Дель Лунго, Исидоро
Исидоро дель Лунго (20 декабря 1841, Монтеварки — 4 мая 1927, Флоренция) — итальянский историк, писатель и поэт, литературный критик, политик.
Родился в семье врача. Изучал право в Пизе, однако с молодых лет проявлял интерес к поэзии и литературе в целом. Впоследствии писал исторические и филологические работы, преподавал связанные с литературой дисциплины в ряде учебных заведений Италии. В 1868 году стал сотрудником Академия делла Круска и редактором словаря этой академии. Сотрудничал с различными научными журналами, был членом Академии деи Линчеи и президентом Итальянского общества Данте. Остался в истории как один из крупнейших специалистов по творчеству Данте и истории флорентийской литературы XIV века. 21 января 1906 года стал сенатором Итальянского королевства.
Также приобрёл известность благодаря ученому труду о Дино Компаньи и его хронике (Флоренция, 1887); кроме того, написал труд «Dante nei tempi di Dante, ritratti e studii» (Болонья, 1888) и многие другие историко-литературные работы.
Библиография
- Pietro Fanfani, Iracumdiam tempera, apologia di Pietro Fanfani contro Isidoro Del Lungo, Firenze, tip. del Vocabolario, 1877;
- A. Gigli e C. Mazzi, L'opera letteraria e civile di Isidoro del Lungo, Firenze, 1921;
- Джузеппе Липпарини (Giuseppe Lipparini(, Il Dante di Isidoro Del Lungo in: G.L.Divertimenti, pag. 273, Milano 1930,Carlo Signorelli Editore
Напишите отзыв о статье "Дель Лунго, Исидоро"
Отрывок, характеризующий Дель Лунго, Исидоро
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
