Дементьев, Александр Григорьевич

Александр Григорьевич Дементьев
Дата рождения:	4 (17) апреля 1904(1904-04-17)
Место рождения:	с. Большое Мурашкино, Княгининский уезд, Нижегородская губерния
Дата смерти:	1986(1986)
Место смерти:	Москва
Страна:	Российская империя, СССР
Научная сфера:	литературоведение, русская литература XIX-XX века
Учёная степень:	кандидат филологических наук
Альма-матер:	Нижегородский государственный педагогический институт

Александр Григорьевич Дементьев (1904—1986) — русский советский литературовед, критик, редактор.

Биография

Александр Григорьевич Дементьев родился 4 (17) апреля 1904 года в селе Большое Мурашкино Княгининского уезда Нижегород­ской губернии. Поскольку его родители до революции были зажиточными крестьянами, а по советской классификации — кулаками, в середине двадцатых годов они были лишены избирательных прав, став так называемыми «лишенцами». Этот факт в дальнейшем затруднил Александру Дементьеву партийную карьеру.

В 1925 году Дементьев окончил общественно-экономический факультет Нижегородского педагогического института и был направлен учителем истории и литературы в одну из школ города Туапсе. Спустя три года он переехал в Ленинград и какое-то время преподавал в школе № 70 и техникуме при заводе «Электросила».

В 1932 году Дементьев поступил в аспирантуру Ленинградского института философии, литературы и истории и стал кандидатом в члены ВКП(б). Сразу после аспирантуры ему предложили место преподавателя в Ленин­градском университете. И тут неожиданно вскрылось «кулацкое» прошлое его отца. Партком университета немедленно вывел Дементьева из кандидатов в члены партии, на что он подал кассационную жалобу. Пока жалоба ходила по инстанциям, Дементьев успел получить степень кандидата филологических наук. Но на партийную карьеру критика это обстоятельство никак не по­влияло. Лишь в 1939 году Дементьеву позволили подать новое заявление о приёме в партию. Членом ВКП(б) он стал весной 1941 года.

Впервые выступил в печати в 1939 году. Член Союза писателей СССР с 1948 года.

В 1948—1953 руководил кафедрой советской литературы ЛГУ; в 1949 — заведовал сектором печати Ленинградского горкома ВКП(б), в 1951—1953 — отделом критики журнала «Звезда».

Осенью 1949 года участвовал в травле Бориса Эйхенбаума в прессе. О статье последнего Эйхенбаум отозвался в дневнике:

Статья просто шулерская и невежественная до ужаса. А главное — подлая. <…> «Пересилить время» нельзя, а так получилось, что мы сейчас не нужны. Жаль, конечно, что нужны подлецы и дураки, но надо утешаться тем, что это не везде, а в нашей маленькой области, которая оказалась на задворках. В самом деле, что мы значим рядом с атомной бомбой?

В 1953—1955 и с конца 1959 — заместитель главного редактора журнала «Новый мир».

В 1957—1959 — главный редактор журнала «Вопросы литературы».

Редакторская деятельность

Под редакцией А. Г. Дементьева вышли:

• История русской советской литературы: В трёх томах. — М.,1958-1961.
• История русской советской литературы в 4-х томах. — М., 1967—1971.
• Русская периодическая печать (1702—1894): Справочник / также под ред. А. В. Западова и М. С. Черепахова. — М., 1959.
• Очерки истории русской советской журналистики (1917—1932). — М., 1966.
• Очерки истории русской советской журналистики (1933—1945). — М., 1968.

Сочинения

• Очерки по истории русской журналистики 1840—1850 гг. — М.-Л., 1951.
• На новом этапе. — М., 1965.
• В. И. Ленин и советская литература. — М., 1977.
• Статьи о советской литературе. — М., 1983.

Литература

• Муравьёв Д. П. Дементьев, Александр Григорьевич // Краткая литературная энциклопедия / Глав. ред. А. А. Сурков. — М.: Советская энциклопедия, 1964. — Т. 2. — С. 586-587.

Ссылки

• В. Твардовская. [magazines.russ.ru/voplit/2005/1/tv11.html А. Г. Дементьев против «Молодой гвардии» (Эпизод из идейной борьбы 60-х годов)]
• Вячеслав Огрызко. [www.litrossia.ru/archive/item/5189-oldarchive Приставленный к Твардовскому комиссар] // Литературная Россия

Отрывок, характеризующий Дементьев, Александр Григорьевич

– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].