Дементьев, Иван Андреевич

Иван Андреевич Дементьев
Дата рождения	1 декабря 1901(1901-12-01)
Место рождения	село Судбищи, Новодеревеньковский район, Орловская область
Дата смерти	15 октября 1964(1964-10-15) (62 года)
Место смерти	Тула
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1941—1945
Звание
Сражения/войны	Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Андреевич Дементьев (1901—1964) — старшина Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Иван Дементьев родился 1 декабря 1901 года в селе Судбищи (ныне — Новодеревеньковский район Орловской области) в семье крестьянина. Получил начальное образование, работал в родительском хозяйстве. Участвовал в Гражданской войне. С 1923 года работал в родном селе. В 1930 году переехал в Тулу. В сентябре 1941 года Дементьев был повторно призван в армию. С декабря того же года — на фронтах Великой Отечественной войны. Принимал участие в боях на Западном, 1-м и 2-м Белорусских фронтах. К июлю 1944 года старший сержант Иван Дементьев командовал орудием 890-го артиллерийского полка 330-й стрелковой дивизии 50-й армии 2-го Белорусского фронта. Отличился во время Белорусской операции.

8 июля 1944 года в ходе боя в районе деревни Самохваловичи Минского района Минской области Белорусской ССР расчёт Дементьева оказал помощь стрелковым частям в отражении вражеских контратак, подавив несколько огневых точек и уничтожив большую группу пехоты противника. Когда кончились снаряды, расчёт Дементьев продолжал сражаться, ведя огонь из стрелкового оружия и кидая гранаты. В бою Дементьев получил ранение, но поля боя не покинул.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября 1944 года за «мужество и героизм, проявленные при освобождении Белоруссии» старший сержант Иван Дементьев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 5424.

Конец войны Дементьев встретил на Эльбе. В 1945 году в звании старшины он был демобилизован. Проживал в Туле, работал начальником цеха на Тульском комбайновом заводе. Скончался 15 октября 1964 года, похоронен на Чулковском кладбище Тулы.

Был также награждён орденом Красной Звезды и рядом медалей.

В честь Дементьева названа улица в Туле.

Литература

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=14324 Дементьев, Иван Андреевич]. Сайт «Герои Страны».

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Воробьёв В. П., Ефимов Н. В. Герои Советского Союза. Справочник — СПб., 2010.
• Фролов П. И., Пирогов В. А., Макушев А. Ф. Боевое созвездие орловцев. Тула, 1985.

Отрывок, характеризующий Дементьев, Иван Андреевич

– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.