Дементьев, Юрий Викторович

Юрий Викторович Дементьев (* 22 октября 1925, Красноуфимськ, ныне Свердловской области России) — российский оперный певец (бас). Заслуженный артист РСФСР (1976). Солист Большого театра СССР (1953-1977). Первый директор Красноярского театра оперы и балета.

Биография

Юрий Дементьев родился 22 октября 1925 года в городе Красноуфимськ. 1935 года, в связи с переводом отца по работе, Дементьевы переехали в Свердловск (ныне Екатеринбург), где Юрий продолжил учебу в школе. 1941 года, когда началась Великая Отечественная война, он окончил 8 классов. Еще немного поучившись в девятом классе, Юрий покинул школу. 1 декабря 1941 года его приняли на завод учеником токаря.

С 1943 года Дементьева направили в Ульяновск на Специальные курсы усовершенствования офицерского состава шифровально-штабной службы Красной армии. Через 7 месяцев Юрий Дементьев закончил обучение и получил первое офицерское звание — младший лейтенант.

В марте 1944 года участвовал в освобождении Каменец-Подольского.

За Каменец-Подольскую операцию Дементьев был награждён медалью «За боевые заслуги». В мае 1945 года за участие в боях в Польше и Германии его наградили орденом Красной Звезды.

В ноябре 1946 года Дементьев поступил в Свердловский горный институт. Там проучился два года. В 1948 году его пригласили в Управление государственной безопасности по Свердловской области, где Дементьева избрали освобожденным секретарем комсомольской организации управления.

В 1949 году Юрий поступил в Уральскую консерваторию на вечернее отделение, которое окончил в 1954 году. Но еще до окончания консерватории Дементьева в 1953 году по конкурсу приняли в Большой театр СССР в Москве солистом оперы.

Солистом оперы Большого театра Юрий Дементьев проработал до 17 марта 1977 года, когда его перевели на должность директора Красноярского театра оперы и балета, который тогда строился. Дементьев принимал участие в его строительстве и создании труппы театра. 20 декабря 1978 года состоялось открытие первого сезона Красноярского театра оперы и балета.

В апреле 1976 года Президиум Верховного Совета РСФСР предоставил Дементьеву звание «Заслуженный артист РСФСР».

Партии

• Нарумов («Пиковая дама» Петра Чайковского).

Литература

• О нашем фронтовом товарище // Советский артист: Газета Большого театра. — 1975. — 11 февраля.
• Ковнер Елена. Воин-уралец о Высоцких: О чем рассказал письмо // Знамя Октября. — 1988. — 5 марта. — С. 2-3.
• Спигер Виктор. Письмо солиста Большого театра // Корчагинец. — 1988. — 8-14 мая. — С. 6.

Ссылка

• [www.fisinter.ru/~ain/osdg1/t1/dementev_yuv.pdf Юрий Дементьев.] [www.fisinter.ru/~ain/osdg1/t1/dementev_yuv.pdf Бои за взятие Берлина](рус.)

Отрывок, характеризующий Дементьев, Юрий Викторович

– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.