Демешкина, Анисья Михайловна

Анисья Михайловна Демешкина
Род деятельности:	тракторист
Дата рождения:	26 декабря 1914 (8 января 1915)(1915-01-08)
Место рождения:	д. Патраки, Митинская волость, Курганский уезд, Тобольская губерния, Российская империя (ныне с. Ровная, Кетовский район, Курганская область)
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	17 мая 1990(1990-05-17) (75 лет)
Место смерти:	с. Ровная, Кетовский район, Курганская область, РСФСР, СССР
Дети:	сын
Награды и премии:

Анисья Михайловна Демешкина (26 декабря 1914 (8 января 1915), д. Патраки ныне Ровная, ныне Курганская область — 17 мая 1990, с. Ровная, Курганская область) — колхозница, трактористка, Герой Социалистического Труда (1966).

Биография

Родилась 26 декабря 1914 (8 января 1915) года в в крестьянской семье в деревне Патраки Митинской волости Курганского уезда Тобольской губернии. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 5 июня 1964 года д. Патраки-2 переименована в д. Ровная Митинского сельсовета Глядянского сельского района Курганской области. Ныне с. Ровная — центр Ровненского сельсовета Кетовского района Курганской области.

С 7 лет девочку определили в няньки.

Трудовую деятельность начала в 1931 году: была разнорабочей в депо станции Курган, табунщицей сельхозартели им. Энгельса.

В 1934 году окончила курсы трактористов в Митинской МТС. Работала трактористкой. Была стахановкой, членом женской фронтовой бригады, выполняла по две нормы. Многие годы была наставницей молодых механизаторов.

Работала трактористкой в колхозе им. Энгельса Глядянского района, а с 1958 года в колхозе «Дружба» Кетовского района.

С 1964 года член КПСС.

В начале 1964 года из-за болезни была вынуждена оставить работу на тракторе и стала работать дояркой. Весной возвратилась на трактор. Во время посевной 1966 года Анисья Демешкина вспахала и засеяла 800 гектаров, выполнив две нормы. За этот доблестный труд она была удостоена в 1966 году звания Героя Социалистического Труда.

Избиралась членом Курганского обкома КПСС, депутатом Кетовского районного совета народных депутатов. Была почётным судьей на первых Всесоюзных соревнованиях трактористов за звание «Лучший пахарь страны».

В 1970 году вышла на пенсию. Проживала в селе Ровная.

Анисья Михайловна Демешкина скончалась 17 мая 1990 года и была похоронена на кладбище села Ровная Кетовского района Курганской области.

Награды

• Герой Социалистического Труда — указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1966 года;.
  • Медаль «Серп и Молот»
  • Орден Ленина (1966);
• Юбилейная медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
• Медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
• Медаль «За освоение целинных земель»

Литература

• Золотое созвездие Зауралья, кн. 2, Курган, Парус-М, 2002.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=13180 Демешкина, Анисья Михайловна]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Демешкина, Анисья Михайловна

– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.