Демонология

Демонология (от др.-греч. δαίμων, то есть божество, дух, гений, и от др.-греч. λόγος, то есть слово, рассуждение, наука) — общее название разнородных мифов о демонах. Название используется по аналогии с современными научными направлениями. Основными направлениями в демонологии обычно являются изучение демонов, описание поведения демонов, описание обрядов по вызову демонов, борьбе с ними, подчинению и контролированию их сил и т. п.. Демонология сопровождает многие религиозные и мистические традиции, при этом сами религии могут относиться к демонологии и демонам резко отрицательно. Термин может быть использован как в оккультизме, так и в научно-исторических работах. Ветвь теологии, изучающая сверхъестественное, не имеющее природу божества.

Демонология часто проявляется в фольклоре, художественной литературе, мифологии, магии и т. д.

Демонолог — оккультист, изучающий демонологию, демонов, злых духов, их козни против человека.

Христианская демонология

Подробнее по этой теме см. Христианская демонология.

В христианской традиции демонами считаются падшие ангелы. Некоторые сведения можно почерпнуть из Книги пророка Иезекиля (Иез. 28), в которой описана причина падения Люцифера и участь, которую уготовал ему Бог, Книги Иова (Иов. 40,41), в которой Бог объясняет невозможность для человека самостоятельно победить Сатану, Откровения Иоанна Богослова и некоторых других.

С этой точки зрения демонология является отражением ангелологии, при этом ангелы считаются добрыми духами, а демоны — злыми. Демонов классифицируют по степени их вредоносности и месту в иерархии ада, по связи с человеческими грехами, месту обитания. Например, такой краткий обзор содержится в главе «О дьяволе и демонах» в «Точном изложении православной веры» Иоанна Дамаскина. Но вообще, в православии нет отдельного учения о злых силах.

Наиболее исторически известными трудами западных демонологов являются «Молот ведьм» (лат. Malleus Maleficarum) Генриха Крамера (возможно, написанный при участии Якоба Шпренгера), а также Demonolatry Николя Реми. Эти сочинения отталкиваются от реальности демонических сил и предполагают, что избавление от демонов даёт церковь.

В оккультной, магической демонологии христианского мира может также делаться упор на практические способы вызова демона и подчинение их сил для своих целей. В таком виде демонологию переняли многие оккультные школы наряду с сюжетом войны между ангелами и демонами и способами участия в этой войне.

У Иисуса Христа есть власть и сила. Согласно Библии всякое колено преклонится перед именем Иисуса. В том числе и демона.

«Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца.» (Послание к Филиппийцам 2:9-11)

Славянская демонология

Подробнее по этой теме см. Славянская демонология.

Демонология — низший раздел славянской мифологии, система мифологических персонажей: демонов, духов, людей с демоническими свойствами. Славянская демонология затрагивает все сферы славянской традиционной культуры, объясняя все происходящее в мире влиянием демонов: атмосферные и природные явления (см. Духи атмосферные, Духи локусов), посмертное существование человека на «том свете» (см. Упырь, Русалка, Заложные покойники), хозяйственную деятельность и семейную жизнь (см. Ведьма, Домовой, Змея домашняя, Колдун), судьбу человека (см. Доля, Рожаницы), причины болезней и подобное. После принятия христианства, когда языческие божества были провозглашены демонами, славянская демонология пополнилась рядом персонажей высшей мифологии (например, Мокошь), но переход низших демонов в систему богов никогда не был отмечен. В качестве мифологических персонажей в демонологии славян выступает и ряд христианских святых (св. Люция, св. Параскева, св. Юрий и др.).

Основное ядро демонологии, сложившееся в праславянскую эпоху и общее для всех славянских традиций, развивалось и изменялось в последующие периоды, и этот процесс продолжается до сих пор. Изначальное диалектное членение славянской демонологии и последующая эволюция сформировали современные этнокультурные ареалы: балкано-карпатский, полесский, севернорусский и др., со значительно отличающимися друг от друга мифологическими системами.

Основным элементом славянской демонологии является мифологический персонаж, понимаемый как совокупность релевантных, устойчиво повторяющихся в традиции признаков и функций, скрепленных именем. Славянские персонажи обладают разной степенью «мифологизации» — одни из них воспринимаются исключительно как демоны (например, чёрт, упырь, кикимора и под.), другие — как люди, наделенные демоническими чертами (колдун, кликуша, двоедушник и др.). В разряд мифологических персонажей включаются персонификации состояний человека и процессов, происходящих с ним (ср. поверья о духах болезней, судьбы, смерти), дней недели или месяцев (Пятница, Неделя, баба Марта и др.). Объектами славянской демонологии являются мифологические локусы (например, ирий, клад), а также природные явления, воспринимаемые как результат деятельности мифологических персонажей (например, вихрь, град, водоворот, залом и др.).

Японская демонология

Подробнее по этой теме см. Японская демонология.

Традиционная религия Японии — синтоизм — предполагает существование бесконечного числа богов-ками, которые обитают во всех предметах и явлениях мира; иными словами, весь мир населён богами. Человек после смерти сам становится ками.

Три основных группы японских демонов — это ёкай, юрэй и о-бакэ. В синтоистской иерархии они расположены ниже ками и двойственны по своей сущности, взаимодействовать с ними человек может как добром, так и обманом. Также известны они, бакэмоно, гаки, асуры и другие демоны.

Демонология в оккультизме

Практикующие церемониальную магию иногда пытаются вызвать демонов и управлять ими для того, чтобы те исполнили их волю. Для этого они используют такие традиции, как Гоетия и Книгу Абрамелина. Часто используются демоны христианской демонологии. Эти практики не всегда поклоняются демонам, но стремятся использовать их для своих целей. Другие оккультисты поклоняются демонам и определяют свою религию как демонолатрия (от греч. δαίμων демон, дух и греч. λατρεία служить). Приверженцы демонолатрии считают, что традиции, подобные Гоетии, очень неуважительны по отношению к демонам, и возможно опасны для практикующего. Вместо этого они используют форму молитвы, магию и ритуалы, прося помощи демонов, а не приказывая им.

Демонология в культуре, искусстве, художественной литературе

• Данте «Божественная комедия»
• А. Ш. ЛаВей «Сатанинская библия»
• Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»
• Энн Райс «Мэйфейрские ведьмы»

См. также

• Бестиарий
• Демонологическая литература
• Одержимость

Ссылки

• [etext.lib.virginia.edu/cgi-local/DHI/dhi.cgi?id=dv1-79 Dictionary of the History of Ideas:] Demonology
• [www.sacred-texts.com/grim/ Grimoires] — A collection of Grimoires from the [www.sacred-texts.com/ Internet Sacred Text Archive]
• Демонология древнего Китая. Гроот Я. Я. М. де. — Издательство: Евразия 2000 — ISBN 5-8071-0053-0
• [www.wonderland.com.ru/pageid-84.html Христианская демонология]
• [web.archive.org/web/20130518034838/roman-chuk.narod.ru/4/kniga.htm Демонизм. Зверь апокалипсиса(мифы, версии, реалии)]

Отрывок, характеризующий Демонология

– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.