Демонстрация гномов

Гномы на Свидницкой (польск. Krasnoludki na Świdnickiej) — наиболее известная акция польского движения «Оранжевая альтернатива», возглавляемая Вальдемаром Фидрихом, более известным под псевдонимом Майор. Состоялась 1 июня 1987 г.

Накануне проведения акции активисты движения украсили стены домов Вроцлава изображениями гномов (граффити и плакаты) в оранжевых колпаках, также приверженцы оранжевых идей раздавали листовки, в которых разъяснялось, что «социализм высоко ценит идею гномов, и не только за красный цвет их шляп». Всех призывали прийти в костюме гнома или хотя бы в оранжевом колпаке на центральную площадь Вроцлава. К назначенному часу собралось довольно много людей. Мероприятие проходило под общее веселье, десятки гномов в красных шляпах танцевали на городской площади, не забыли и о детях: «гномы» раздавали им леденцы и пели колыбельные.

Милицейское начальство через мегафон потребовало разойтись, а затем отдало своим сотрудникам приказ арестовывать гномов. Но на призыв милицейского руководства откликнулись не только стражи порядка, но и «гномы», заблаговременно вступившие в добровольный резерв гражданской милиции ORMO (Ochotnicza Rezerwa Milicji Obywatelskiej, подобие ДНД в СССР, в которую мог вступить любой желающий). Получив приказ арестовывать гномов, гномы из ORMO тут же нацепили повязки «дружинников» и принялись хватать друг друга и волочить к милицейским автозакам. Через некоторое время последние были полностью заполнены, в то время как у бортов машин стояли гномы, сильно обиженные нехваткой посадочных площадей, которые они требовали увеличить, продолжая при том крепко удерживать друг друга за шивороты.

Успех акции обеспечила абсурдность. По словам Фидриха, «ты не можешь серьёзно относиться к полицейскому офицеру, который во время допроса спрашивает: „Почему вы приняли участие в незаконном митинге гномов?“».

Ссылки

• [www.vokrugsveta.ru/vs/article/670/ www.vokrugsveta.ru // Социальные гетто андеграунда, Оранжевые идеи]

Отрывок, характеризующий Демонстрация гномов

Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.