Демьяненко, Анатолий Васильевич

Анатолий Демьяненко
Анатолий Демьяненко на матче всех звёзд «Динамо» (Киев) в память Андрея Баля, Валентина Бялькевича и Андрея Гусина.
Общая информация
Полное имя	Анатолий Васильевич Демьяненко
Родился	19 февраля 1959(1959-02-19) (65 лет) Днепропетровск, Украинская ССР, СССР
Гражданство	Украина Украина
Рост	179 см
Вес	74 кг
Позиция	левый защитник
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Карьера
Молодёжные клубы
1971—1975	Днепр (Днепропетровск)
Клубная карьера*
1976—1978	Днепр (Днепропетровск)	20 (1)
1979—1990	Динамо (Киев)	333 (28)
1991	Магдебург	3 (0)
1991—1992	Видзев	13 (0)
1992	Динамо (Киев)	14 (1)
1992	→  Динамо-2 (Киев)	1 (0)
Национальная сборная**
1981—1990	СССР	80 (6)
Тренерская карьера
1993	ЦСК ВСУ
1993	ЦСКА-Борисфен	тренер
1993—2005	Динамо (Киев)	тренер
2005—2007	Динамо (Киев)
2008	Нефтчи (Баку)
2010—2011	Насаф
2012—2013	Волынь
Международные медали
Чемпионаты Европы
Серебро	ФРГ 1988
Государственные награды
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Анатолий Васильевич Демьяненко (по паспорту — Демяненко) (19 февраля 1959, Днепропетровск, Украинская ССР, СССР) — советский и украинский футболист, футбольный тренер. Игрок сборной СССР и многолетний капитан киевского «Динамо». Мастер спорта международного класса (1980), Заслуженный мастер спорта СССР (1986). Окончил Киевский национальный институт физкультуры.

Биография

В детстве одинаково хорошо играл в хоккей и футбол. Воспитанник школы «Днепра» (1971—1975). Первые тренеры — Михаил Коломоец и Владимир Ануфриенко.

Игроцкое прозвище «Муля» к Демьяненко прикрепилось ещё с детства — к старшему брату Анатолия приходил в гости сосед, живущий этажом выше, чья фамилия была Муравский, а дворовая кличка — Мурик. Анатолий не выговаривал тогда букву «р» и называл его «Муликом» и «Мулей»..

На турнире «Переправа» в 1977 году Демьяненко играл за победившую там сборную Украинской ССР. Селекционером «Динамо» Киев Анатолием Сучковым был приглашён в команду и написал заявление о переходе. Позже Демьяненко написал письмо с отказом в федерацию футбола.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Дебютировал в высшей лиге 18 мая 1978 года в составе «Днепра» в гостевом матче против «Кайрата» (проигран 0:1, играл 90 минут). В 1978 году провёл сыграл 20 игр, забил 1 гол (в ворота «Зенита»).

«Динамо» стало известно, что Демьяненко находится на срочной службе и установило за ним слежку. Вот как описывает то время сам Демьяненко: «Приходилось ночевать у друзей — „бобик“ с солдатами регулярно подъезжал к моему дому и караулил меня. Так продолжалась до января 1979 года, когда меня вызвали в сборную Украины на Спартакиаду народов СССР. За мной включили слежку уже в поезде. А на киевском вокзале взяли и отвезли в часть». 19 дней Демьяненко провел в военной части, после чего за ним приехал тренер «Динамо» Михаил Коман. Демьяненко подписал заявление о переходе в «Динамо», после чего прибыл в расположение киевлян. Демьяненко приняли в Киеве тепло, что позволило ему быстро получить место в «основе».К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) Некоторое время жил в общежитии, затем переехал на квартиру к Владимиру Бессонову, который ещё был холостяком.

Демьяненко активно вызывали в различные сборные Союза, а 23 октября 1981 он дебютировал в первой сборной — в отборочной игре к чемпионату мира-82 против сборной Турции. Сборная СССР выиграла 4:0, а Демьяненко забил гол. С тех пор Анатолий — ведущий игрок сборной.

В конце 1984 Демьяненко из-за болезни отца намеревался перейти обратно в «Днепр», но в итоге, поддавшись настойчивым уговорам Лобановского, остался в Киеве.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) В 1985 году был признан лучшим футболистом СССР по версии еженедельника «Футбол-Хоккей».

С 1986 по 1990 годы был капитаном киевского «Динамо». Практически не пропускал сезонов — только в 1989 году в матче против душанбинского «Памира» 5 апреля получил перелом голеностопа, из-за которого до конца сезона не играл.

Демьяненко называли футболистом «с двумя сердцами» за его неутомимую челночную работу по левой бровке поля.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан) Активные подключения к атаке нередко приводили к голам.

С начала 1991 уехал по контракту в германский ФК «Магдебург», где ему была обещана зарплата в 8 тысяч марок плюс бонусы против 500 долларов в «Динамо». Летом покинул команду (клуб опустился классом ниже) и подписал контракт с польским «Видзевом». В Лодзи он получал 5 тысяч долларов в месяц.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Тренерская карьера

После завершения игровой карьеры занят тренерской деятельностью. Сначала Виктор Колотов пригласил его помощником в «Борисфен». Спустя некоторое время Григорий Суркис, с подачи Йожефа Сабо, принявшего тогда «Динамо», позвал Демьяненко в родной клуб в качестве ассистента Сабо. Входил в тренерский штаб вплоть до 2005 года.

С 2005 года работал главным тренером Динамо" Киев, с которым расстался 20 сентября 2007 года по обоюдному согласию. Вместе с командой сотворил «золотой» дубль в 2007 году и был признан лучшим тренером Украины (2007). Но победы на Украине совмещались с поражениями в Европе, что показывают такие результаты, как домашний матч со «Стяуой» (1:4) или матч с мадридским «Реалом» на «Сантьяго Бернабеу» (1:5).

4 января 2008 года назначен главным тренером азербайджанского клуба «Нефтчи» (Баку), сменив на этом посту чешского специалиста Властимила Петржелу. 23 августа 2008 был уволен. 9 августа 2010 года был назначен главным тренером узбекистанского клуба «Насаф» (Карши). 18 октября 2011 года выиграл с клубом Кубок АФК. 8 января 2012 года возглавил футбольный клуб «Волынь» Луцк. 26 апреля 2013 года расторг контракт по обоюдному согласию.

Достижения

В качестве игрока

Динамо (Киев)

• Чемпион СССР (5): 1980, 1981, 1985, 1986, 1990
• Обладатель Кубка СССР (4): 1982, 1985, 1987, 1990
• Обладатель Суперкубка СССР (3): 1981, 1986, 1987
• Обладатель Кубка обладателей Кубков УЕФА: 1986
• Финалист Суперкубка УЕФА (1): 1986

Сборная СССР

• Чемпион Европы среди молодёжных команд: 1980
• Вице-чемпион Европы: 1988

Личные

• Футболист года на Украине (2): 1982, 1985
• Лучший футболист СССР (по результатам опроса еженедельника «Футбол»): 1985
• Второй футболист СССР: 1982
• В списках 33 лучших футболистов СССР 9 раз, из них № 1 (1981—1986 и 1988) — 7 раз, № 2 (1980), № 3 (1979)
• Мастер спорта международного класса (1980)
• Заслуженный мастер спорта СССР (1986)
• Номинант на Золотой Мяч (France Football): 1985(29-38 место), 1988(13-16 место)
• Участник чемпионатов мира: 1982, 1986, 1990
• В сборной СССР провёл 80 матчей (4-е место среди всех игроков сборной), забил 6 мячей

В качестве тренера

Динамо (Киев)

• Чемпион Украины: 2008
• Обладатель Кубка Украины: 2007, 2008
• Обладатель Суперкубка Украины: 2007

Нефтчи (Баку)

• Бронзовый призёр чемпионата Азербайджана: 2009

Насаф

• Серебряный призёр чемпионата Узбекистана: 2011
• Кубок АФК: 2011

Награды

• Орден «За заслуги» III степени (2004), II степени (2006) и I степени (2016)

Статистика выступлений

Клубная

Клуб	Сезон	Чемпионат		Кубок		Еврокубки		Суперкубок		Всего
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Днепр	1978	20	1	-	-	-	-	-	-	20	1
Динамо	1979	32	0	3	0	6	2	-	-	41	2
	1980	32	2	8	0	2	0	-	-	42	2
	1981	29	2	4	0	5	0	1	0	39	2
	1982	32	5	3	0	4	1	-	-	39	6
	1983	33	3	1	0	2	0	-	-	36	3
	1984	33	2	7	0	-	-	-	-	40	2
	1985	34	8	2	1	9	2	-	-	45	11
	1986	29	2	5	0	9	0	1	0	44	2
	1987	29	1	4	2	1	0	1	0	35	3
	1988	30	1	4	0	-	-	-	-	34	1
	1989	5	2	2	0	-	-	-	-	7	2
	1990	15	0	1	0	1	0	-	-	17	0
Магдебург	1990-91	3	0	-	-	-	-	-	-	3	0
Видзев	1991-92	13	0	-	-	-	-	-	-	13	0
Динамо	1992-93	14	1	2	0	4	0	-	-	20	1
Всего за Динамо		347	29	46	3	43	5	3	0	439	37
Всего за карьеру		383	30	46	3	43	5	3	0	475	38

• Статистика в Кубках СССР и еврокубках составлена по схеме «осень-весна» и зачислена в год старта турниров

Семья

• Первая супруга Елена. Сын Тарас занимался теннисом (мастер спорта). Дочь — Екатерина.
• Вторая супруга Ирина. Два сына: Денис 2000 г. р., Алексей 2010 г. р.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Ссылки

• [www.ffu.org.ua/ukr/tournaments/prof/26157 Статистика на сайте Федерации футбола Украины] (укр.)
• [www.rusteam.permian.ru/players/demyanenko.html Профиль на сайте «Сборная России по футболу»]
• [www.klisf.info/inter/ek/gamer599.htm Статистика игр в еврокубках]

</div>

Отрывок, характеризующий Демьяненко, Анатолий Васильевич

– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.
– Ты думаешь? Право? Ей Богу? – сказала она, быстро оправляя платье и прическу.
– Право, ей Богу! – отвечала Наташа, оправляя своему другу под косой выбившуюся прядь жестких волос.
И они обе засмеялись.
– Ну, пойдем петь «Ключ».
– Пойдем.
– А знаешь, этот толстый Пьер, что против меня сидел, такой смешной! – сказала вдруг Наташа, останавливаясь. – Мне очень весело!
И Наташа побежала по коридору.
Соня, отряхнув пух и спрятав стихи за пазуху, к шейке с выступавшими костями груди, легкими, веселыми шагами, с раскрасневшимся лицом, побежала вслед за Наташей по коридору в диванную. По просьбе гостей молодые люди спели квартет «Ключ», который всем очень понравился; потом Николай спел вновь выученную им песню.
В приятну ночь, при лунном свете,
Представить счастливо себе,
Что некто есть еще на свете,
Кто думает и о тебе!
Что и она, рукой прекрасной,
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.

Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?

В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.


В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.