Денежная реформа в России 1993 года

Денежная реформа в России 1993 года была проведена в период с 26 июля по 7 августа 1993 года.

Цели реформы

Денежная реформа 1993 года преследовала цели укрощения инфляции и обмена оставшихся в обращении денежных знаков 1961—1992 годов на купюры нового образца. Реформа носила конфискационный характер в связи с тем, что был установлен ряд ограничений при обмене денежных знаков. Кроме того, реформа проводилась в период летних отпусков, что создавало дополнительные сложности для граждан. В этой связи Банк России выпустил разъяснение о том, что обмен дензнаков с 1 октября 1993 года производится исключительно при предъявлении документов, подтверждающих невозможность обмена в установленные сроки. Данное ограничение было также направлено на борьбу с притоком рублёвых денежных знаков из бывших советских республик, поскольку центральные банки некоторых бывших союзных республик уже начали эмиссию национальных валют. Выпуск национальными банками с 1993 года национальных денежных знаков на пространстве бывшего союзного государства стал угрожать российской денежной единице тем, что старая денежная масса могла хлынуть в Российскую Федерацию.

В качестве официальных целей реформы были объявлены борьба с инфляцией, изъятие из обращения казначейских билетов старого образца Госбанка СССР и решение задачи по разделению денежных систем России и других стран СНГ, использовавших рубль в качестве платёжного средства во внутреннем денежном обороте. На деле же 17 июля 1993 года Россия вышла из рублёвой зоны СНГ, рубль фактически 26 сентября 1993 года как платёжное средство взаимосвязанной экономики СНГ прекратил своё существование, а правительство В. С. Черномырдина лишило Россию возможности контролировать всю денежную наличную эмиссию и экономику зависевших от неё республик рублёвой зоны. Безналичный рубль в расчётах между республиками также прекратил своё существование.

В Российской Федерации было принято решение о прекращении обращения на территории РФ денежных билетов Госбанка СССР и Банка России образца 1961—1992 гг. и использовании в России с 26 сентября 1993 года только банкнот образца 1993 года.

Условия реформы

Условия денежной реформы были изложены в Телеграмме Центрального банка Российской Федерации N 131-93 от 24 июля 1993 г. Телеграмма была подписана Председателем Центрального банка РСФСР (Росцентрбанка) Виктором Геращенко.

Центральный банк Российской Федерации в соответствие с Законом Российской Федерации «О денежной системе Российской Федерации» и Законом РСФСР «О Центральном банке РСФСР» в целях устранения множественной модификации денежных билетов одного достоинства в обращении и в связи с достаточностью в резервах банкнот и монеты Банка России образца 1993 года прекращает с нуля часов (по местному времени) 26 июля 1993 года обращение на всей территории Российской Федерации государственных казначейских билетов СССР, билетов Государственного банка СССР и банкнот Банка России образца 1961—1992 годов.

Первоначально лимит обмена был установлен в 35 тысяч рублей (в то время — примерно 35 долларов). Граждане России (согласно прописке в паспорте) могли обменять указанные суммы в течение двух недель, с 26 июля по 7 августа, в учреждениях Сбербанка России, о чём в паспорте ставился штамп. Суммы, превышающие 35 000 рублей, подлежали зачислению на срочные депозиты сроком на 6 месяцев.

В стране началась паника. 26 июля был издан указ Президента РФ № 1107, увеличивающий сумму принимаемых к обмену банкнот образца 1961—1992 годов до 100 тыс. руб. (около 100 долларов США в эквиваленте) на человека. Банкноты в 10 000 рублей образца 1992 года обменивались без ограничения суммы. Срок обмена продлевался до конца августа, в течение этого периода разрешалось использование в обращении купюр в 1, 3, 5 и 10 рублей. 27 июля была издана телеграмма ЦБ, содержащая аналогичные положения..

В дальнейшем обмен был продлён до конца года, но было дано разъяснение, что с 1 октября обмен банкнот возможен только при предъявлении документов, подтверждающих невозможность обмена в более ранние сроки. Срок использования в обращении купюр в 1, 3, 5 и 10 рублей, продлённый первоначально до конца августа, позднее также был продлён до 31 декабря 1993 года.

Многие люди физически не успели обменять свои наличные сбережения, и эти деньги пропали.

Предприятия могли обменять наличные в пределах кассовых остатков на начало дня 26 июля и обязаны были сдать их в банк в течение банковского дня 26 июля. Сумма сдаваемых денег не должна была превышать лимит, установленный для кассы данной организации, и суммы торговой выручки, поступившей в кассу на конец дня 25 июля.

Монеты в рублях и копейках формально оставались законным платёжным средством до денежной реформы 1998 года.

Результаты реформы

В ходе реформы 1993 года было изъято 24 миллиарда банкнот. Реформа так и не укрепила рубль. На деле она привела к серьёзным осложнениям с соседями, так как их валюты были привязаны к рублю. Центральному банку пришлось передать часть новых банкнот Казахстану и Белоруссии. Во второй половине 1993 года Россия пыталась договориться с соседями о создании рублёвой зоны нового типа, но только Белоруссия пошла на подписание соглашения об объединении денежных систем в будущем.

Одним из результатов реформы стал отказ от рубля и становление национальных валют в странах СНГ (хотя некоторое время после реформы рубли СССР, уже не принимаемые в России, активно использовались в денежном обращении стран СНГ).

Введение нового российского рубля пресекло неконтролируемую печать прежних денежных знаков за пределами России. По утверждению директора Банковского института ВШЭ Василия Солодкова, после распада СССР все бывшие союзные республики стали самостоятельно и неограниченно печатать советские рубли, которые в большом количестве поступали на российский рынок и вносили свой вклад в гиперинфляцию в России. Разделение национальных валют позволило российскому правительству более эффективно управлять денежной массой.

«Хотели как лучше, а получилось как всегда»
 — фраза, которую произнёс Виктор Черномырдин, премьер-министр Российской Федерации 6 августа 1993 г. на пресс-конференции, рассказывая, как готовилась денежная реформа 1993 года.

См. также

• Экономические реформы в России (1990-е годы)

Отрывок, характеризующий Денежная реформа в России 1993 года

В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.